— Вперед, по маршруту марш-броска! - командовал Мардал.

Отделения выбегали из казармы под палящее солнце, в броне и шлемах, с полной нагрузкой и отключенными модулями облегчения веса. Ожидаемо и все равно неприятно, но хотя бы никто не шипел в спину угрозы, что Михаил поплатится за эти лишние тренировки - ясно же было, что инструктор все это устроил и повторял лекции ради новичков, с закреплением материала для остальных.

— Со стрельбами и бомбежкой, если повезет! - радостно провозгласил инструктор. - А затем симуляция, расслабитесь и отдохнете, мясо!

— Ага, а кто расслабится, того живьем сожрут, - проворчала рядом Карраха.

Михаила снова окатило холодком и передернуло, и он побежал так, словно хотел удрать от занятий.

Глава 3

Они бежали и бежали по коричневатой степи, а затем прятались, как могли. Мардал ходил и стрелял в тех, кого заметил и это было очень болезненно. Курс молодого бойца, думал Лошадкин, сжимая в руках винтовку и скрывая ее своим телом, но однобокий, с натаскиванием на какую-то конкретную ситуацию. Сплачиванием за счет ненависти к инструктору.

— Хлоя! - закричал Михаил, вскакивая.

Мардал выстрелил, но броня поглотила заряд болевого шокера. Конечно, ей полагалось быть отключенной... но Михаил справился. Трорг выпрыгнул сзади, собираясь взять Мардала в захват, и Михаил атаковал, стремительно, точно, как учили мордахи... и затем обнаружил, что летит куда-то. Бам! Бум! Пых!

Лошадкин врезался в притаившегося силикоида и ощутил, как из легких выбило весь воздух. Пока он хрипел и хватался за горло, прилетел Трорг, которого не спасла вся его адаптация. Михаил не собирался убивать инструктора, но то, что его вообще никто не поддержал, наводило на печальные размышления.

— Курсы первой помощи! - гаркнул Мардал.

Карраха оказалась рядом, вколотила диагност в Михаила, броня которого отключилась... или это Мардал ее отключил? Диагност, уколы, какая-то мазь и инструктор объявил, мол, новички тяжело ранены, тащим их бегом, задействуем броню, ослабляем гравитацию, иначе не успеть!

Успели, прибыли на стрельбище - просто кусок степи - и Мардал махнул рукой.

Взмыли мишени, появились голограммы, отделения рассыпались и залегли, начали отстреливаться, но безуспешно, на них навалились и одолели числом. Михаил сражался, как бешеный и они долго в общем-то отстреливались, просто батареи сели, оружие отключилось и их смяли числом.

— Вот урок! - сразу воскликнул Мардал. - В голове, даже защищенной шлемом, должно быть больше одной извилины! Нужно уметь следить за припасами, вовремя обновлять их, поддерживать других! Кто-то скажет, что это задача командиров отделений, но их могут убить и тогда вы станете главными! Скорее всего это просто ускорить гибель всех вокруг, но те креланги, что будут слушать меня не задницей, смогут прожить немного дольше!

Даже не скрывает, что нас там скорее всего всех убьют, подумал Михаил, чтобы хоть как-то отвлечься от боли в теле. Земля жарила снизу, тело болело от "выстрелов и укусов", и рядом валялись остальные, которых тоже разбили. В то же время, они посматривали на Лошадкина как-то удивленно, словно не ожидали, что тот то и дело будет совершать контратаки на пару с Троргом, пытаясь ослабить натиск.

Эх, надо было батареи "погибших" ранее собирать, сообразил сквозь боль Лошадкин.

— Если ваш товарищ вам не поможет, вы умрете от ран или удара в спину! А теперь построились, вкололи себе обезболивающего и побежали домой!

Так они и сделали, и снова бежали через выжженную степь, обливаясь потом. Боль быстро отступала, но надолго ли? Какие последствия у таких нагрузок? Помимо этого, Михаил снова и снова осматривал степь, пытаясь найти способ сбежать. Другой отряд бежал вдалеке, сливаясь с местностью и снова появляясь, и Михаил даже не понял, мираж он видит или там действительно тренировка, как у них?

Мысли о побеге появлялись и исчезали, и выходило все очень печально. Сам себе ошейник или шапочку для экранирования импланта изготовь, метку скрой или удали, сбеги в степь, доберись до космодрома, там как-то одолей защиты, не выдавая себя, или просто беги в степь и сдохни там под палящим солнцем. Даже без метки спутники сверху тут могли видеть все, разве что зарыться в землю, как крот, на сотню метров?

В общем, мучительный способ самоубийства, следовало признать прямо.

— Мыться и к медикам, потом симуляция! - гремел голос Мардала, когда они вбегали в казарму.

Упрашивать не пришлось, живые ринулись вперед. Мылись, ходили в туалет, тыкали друг друга в ребра и о чем-то переговаривались, обсуждали тренировку и ругали Закрасту.

— А ты неплох... для самца, - рядом оказалась Карраха. - Потри мне спинку.

— А то у тебя лапки?

— Лапки!

Карраха захохотала и повалилась на пол, била лапами о воду, рычала, и никто даже ухом не повел. Так, несколько ворчливых замечаний, что мешает. Михаил, который хотел спросить ее про Закрасту, лишь покачал головой. Занялся более полезным делом, начал щупать манопой импланты окружающих, прицеливаясь в первую очередь на тех, кто вел себя молчаливо и равнодушной.

В каждом отделении было несколько "добровольцев", вроде Цаки и Бантрода, и, если Лошадкин понимал правильно, ими разбавляли десятки как раз для предотвращения заговоров рабов и снижения накала. Мол, раз пошли добровольно отрабатывать грешки, так будут заинтересованы в том, чтобы ничего не сорвалось. А вот с молчаливыми и равнодушными следовало работать... как и предлагала Цака.

Равнодушными невольниками!

Рука сама сжалась в кулак, будто давя в