– Ты можешь представить, чтобы я проделывал подобное с ней?

Нет, она не могла.

Шарлотта пыталась восстановить сбившееся дыхание, пыталась взять себя в руки. Ее желание исполнилось на две восхитительные, чудесные недели. И теперь пришла пора от него отказаться.

Шарлотта заговорила, медленно подбирая слова:

– А ты когда-нибудь пытался сделать это с мисс Берк?

Ноздри Себастьяна затрепетали, и он опустил Шарлотту на кровать.

– Конечно, нет! Ведь она… – Вспыхнувшее было негодование тотчас же остыло, но взять назад сорвавшиеся с губ слова было уже невозможно.

Шарлотта села на кровати.

– Что ты хотел сказать, Себастьян? Что она леди?

– Черт возьми, Лотти, ты знаешь, что я имею в виду.

– О да, я точно это знаю, – ответила Шарлотта ледяным тоном обиженной женщины. – А теперь уходи. – Она указала на дверь.

Себастьян покачал головой и попытался улыбнуться, одарить Шарлотту своей ослепительной улыбкой, способной растопить ее сердце.

– Да будет тебе, Лотти, любовь моя. Я сказал это в сердцах, и ты неверно истолковала мои слова. Я вовсе не подразумевал ничего такого. – Себастьян потянулся, чтобы снова заключить Шарлотту в объятия, но она отстранилась и встала с постели. Накинув на плечи пеньюар, она снова указала на дверь.

– Вам пора, лорд Трент. Вы были правы: я вас не люблю и не хочу продолжать наши отношения.

«Не хочу этой жизни. И этого желания».

Девушка не знала, чего ожидала. Что внезапно станет Шарлоттой Уилмонт? Теперь она жалела, что не послушала в тот день Куинс, но что-то подсказывало ей, что отменить свое желание было не труднее, чем его загадать. Что ей нужно просто отказаться от него, и все станет как прежде. И она просто сделала это, но ничего не изменилось. Кольцо осталось у нее на пальце, а она сама все еще находилась в доме Лотти и в ее жизни.

Все осталось прежним, кроме отношения Себастьяна.

Его глаза горели гневом, а губы сжались в тонкую линию.

– И это твой ответ? Я прошу тебя выйти за меня замуж. Предлагаю тебе достойную жизнь, а ты мне отказываешь?

Шарлотта не решалась ответить, потому что предложение Себастьяна было слишком соблазнительным и она всем сердцем желала его принять.

«Выйти за тебя? Да, Себастьян. О да, пожалуйста».

Но вместо этого Шарлотта упрямо кивнула и поджала губы.

– Да иди ты к черту, Лотти Таунсенд, – бросил Себастьян, начиная поспешно одеваться. – Смотри, как бы тебе об этом не пожалеть.

Но она уже пожалела.

Себастьян стремительно направился к двери, но потом остановился и наклонился, чтобы поднять что-то с пола, а когда выпрямился, в руках держал бриллианты Рокхерста.

Они по-прежнему ослепительно блестели даже в тусклых отсветах почти догоревших свечей.

Не говоря ни слова, Себастьян бросил колье на смятые атласные простыни, все еще хранившие тепло их сплетенных тел, а потом выбежал из спальни.

Шарлотта стояла как вкопанная, и ее тело тряслось от напряжения и подступающей истерики. Но она не могла дать волю эмоциям, пока Себастьян не покинул ее дом.

И лишь когда входная дверь с грохотом захлопнулась, Шарлотта упала на кровать и, машинально сжав в руке проклятые холодные камни, дала волю слезам. Она рыдала до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание.

Когда же первые лучи солнца позолотили верхушки крыш, Шарлотта всхлипнула последний раз и забылась тяжелым сном, таким, в котором не было места сновидениям и желаниям, в котором никто не мечтал о любви и не думал о том, какую цену платит человеческое сердце за это хрупкое чувство.

Глава 13

10 мая 1810 г.

День, который должен был стать обычным четвергом

Себастьян Марлоу, виконт Трент проснулся в каком-то странном замешательстве, как если бы кутил всю ночь напролет, или подрался, или проиграл все деньги семьи, что для такого рассудительного человека, как Себастьян, было попросту невозможно.

И все же он не мог отделаться от ощущения, что с его миром что-то не так.

– Доброе утро, милорд, – приветствовал хозяина находящийся в гардеробной камердинер Уилкс. – Рад, что вы наконец проснулись.

В голосе мужчины послышалось некоторое напряжение, заставившее Себастьяна насторожиться.

– Который час, Уилкс?

– Два, милорд.

– Два? – Откинув одеяло, Себастьян встал. – Два? Но как такое возможно?

– Вы спали довольно крепко, милорд, – ответил камердинер, выбирая для виконта сюртук и галстук. – Но ванна готова и ваша матушка ждет вас на завтрак.

– Моя мать?

Это не предвещало ничего хорошего. Себастьян провел рукой по волосам и глубоко вздохнул. Как случилось, что он проспал до двух часов? Пропустил утреннюю прогулку верхом и спокойный завтрак без своей сумасбродной семейки.

Ведь это они могли проспать целый день, но только не он.

Забравшись в ванну, Себастьян поспешно намылился. Сегодня ему было не до привычных неспешных утренних омовений.

– Напомните, Уилкс, что у меня сегодня с распорядком дня? – окликнул он камердинера, опасаясь, что, помимо раннего пробуждения, пропустил что-то еще.

Уилкс внимательно рассматривал тщательно отутюженный галстук.

– Сегодня вечером вы едете в оперу с лордом и леди Берк и мисс Берк.

Себастьян тряхнул головой.

– Вы уверены, что на сегодня у меня больше ничего не запланировано?

– Я могу справиться у ее светлости, – предложил камердинер.

– Нет! Менее всего мне хочется, чтобы мать вмешивалась в мою жизнь.

– Да, милорд.

Спустя полчаса, приняв ванну и одевшись, Себастьян спустился в столовую и занял место во главе стола. Газета не представляла для него интереса. Ибо как можно читать под непрерывную болтовню сестер?

– Себастьян? – произнесла его мать с другого конца стола. – Что с тобой сегодня? Ты выглядишь каким-то рассеянным.

В этом она оказалась абсолютно права, поскольку Себастьян рылся в кармане жилета в поисках чего-то, что, по его убеждению, непременно должно было там лежать. Чего-то очень ценного.

Он поднял голову и увидел, что за ним пристально наблюдают четыре пары глаз.

Господи, он становился таким же странным, как и остальные члены семьи.

Леди Уолбрук, очевидно, не ожидавшая ответа, перешла к другой теме:

– Себастьян, Виола сказала, что ты сорвал мои цветы для мисс Берк.

Виконт мрачно посмотрел на сестру, но та усердно намазывала маслом булочку и ничего не заметила.

– Я забыл поблагодарить тебя, мама. Лавиния пришла от них в восторг.

– Лавиния! Ха! Я хотела украсить ими костюмы Гермионы и Виолы. И вот теперь ты испортил их выступление. Ты и твоя мисс Берк. – Она вновь неодобрительно фыркнула. – Ты не должен проводить с ней так много времени. Люди уже начали судачить. А