Шрифт:
Закладка:
К счастью, в этот момент я не держала чашечку с кофе, поэтому его не разлила.
— А что, — продолжила задумчиво юная каэрина, — это вполне вероятно. Мама считает, вы уже можете быть беременны, потому что грудь у вас налилась и бедра раздались.
— Я просто полная, — нервно ответила я, затем все так же нервно рассмеялась.
— Так вы не беременны?
— Нет, и не собираюсь пока что беременеть.
— Почему? — вздернула бровку девушка. — Вам надо поскорее родить от Росса ребенка, пока он неженат. Мама собирается женить его в следующем году, и уже составила список знатных соплюшек королевства от семнадцати до двадцати лет. Так что вы не теряйтесь, Астрид, устраивайте судьбу. Росс очень ответственный, он никогда свое дитя не бросит. Еще и мужа вам найдет хорошего, и не придется вам прозябать в вашем этом… как его…
— В Тулахе, — напомнила я.
— Да-да. Вы мне понравились, — заявила каэрина, — и я бы не хотела терять вас из виду.
— Какой поворот, — удивилась я весело.
— Мне с вами легко. Не угодничаете, не льстите, не жалеете меня, и не пытаетесь через меня влиять на Росса.
— А если я и правда коварная соблазнительница, которая хочет втереться к вам в доверие и стать новой графиней Бринмор?
Инесс громко засмеялась, потом проговорила:
— Втереться в доверие? Соблазнить? Да вы что, Астрид? Моего брата никто не проведет, это невозможно. Он щелкает людей как орешки, и всех охотниц за титулом видит за версту. Да и я, хоть и не вижу, но многое замечаю, слышу… Он в вашем присутствии дышит реже, а вы в его – чаще.
— Просто я его боюсь, — сказала я.
— Да, он умеет напустить на себя грозный вид, но, поверьте, он просто оче… — Инесс осеклась. — Нас воспитывали в строгости, а Россу доставались особенно суровые уроки. От него требовалось быть идеальным во всем, вот он и кажется иногда слишком замороченным. Не бойтесь его. Вы не должны упустить его – это говорю вам я, каэрина, которая повидала придворных вертопрахов, льстецов, дураков, мерзавцев… Многим почему-то кажется, что если девушка слепа, то она легкая добыча. Когда брата нет рядом, они так и вьются рядом, коршуны.
— Не все плохие, найдется и достойный вас, — сказала я.
— Речь не обо мне. Росс богат, второй в герцогстве после принца, к тому же самый красивый мужчина Ренса, и вы ему нравитесь. Так наслаждайтесь, берите свое от этой связи. А теперь, — Инесс улыбнулась заговорщицки, — расскажите, как вы на самом деле с ним познакомились! Мне жутко интересно!
«Ох уж эти Бринморы», — подумала я.
***
Вечером следующего дня в дом графа прибыли особые гости. Я как раз находилась в гостиной вместе с матерью и сестрой каэра Бринмора, когда туда зашли собственно Бринмор, Фэйднесс и еще один молодой человек.
Каэрина Бринмор тут же поднялась и, шепнув Инесс: «Принц здесь, встань!», поклонилась с прелюбезным выражением лица и прощебетала:
— Ваше Высочество, какая приятная неожиданность!
— Графиня, — кивнул ей принц Стефан Риндешельд, герцог Редландский, и обратился к Инесс: — Не вставай, солнышко, не бросай шитье.
Однако та уже и встала, и бросила шитье, и улыбалась открыто, радостно, и разрумянилась… Я и сама, наверное, покраснела или побледнела, когда взгляд молодого принца остановился на мне.
— Моя гостья, каэрина Астрид Лорье.
Принц кивнул и мне, затем сел у камина, рядом расположились Бринмор и Фэйднесс; если верить тому, что я слышала, они – его ближайшие друзья, неизменная свита. Несмотря на то, что из этой троицы лишь один принц крови, в сплетнях «принцами» нарекают всех троих, ибо высокого происхождения, невероятно привлекательны – каждый по-своему – и бессовестны. Причем насчет бессовестности сплетницы почему-то упоминают с придыханием…
Когда я впервые увидела принца Стефана, он держался просто и заваливал дерзкими комплиментами подружку возницы, сидящую в дилижансе. И этим вечером, в компании каэров (представим, что я каэрина), тоже держался просто.
— У тебя всегда холодно в доме, Бринмор, — поморщился Стефан. — Даже весной.
— Зато у тебя дышать нечем, — парировал граф и, подозвав слуг, велел принести горячего.
— Вы не удивляйтесь, вашество, Росс у нас такой строгий, что вокруг него все замерзает, — вставила Инесс.
— «Вашество? Перестань, солнышко, — усмехнулся принц, — а то я тоже начну тебя дразнить. Не заскучала в Редландии?
— Пусть хоть малую часть года проводит дома, — ответил за нее Бринмор.
— Заскучала, — заявила Инесс. — Тиран, — она кивнула на брата, — не дает мне вздохнуть, держит дома как в темнице, запрещает выходить куда-то. Разве я так найду себе мужа?
Я глянула на графиню Бринмор, ожидая увидеть недовольство поведением дочери, но женщина, наоборот, выглядела довольной. Правильно, чего ей опасаться? Ее сын – друг принца, а принц называет ее дочь «солнышком». Тут уж, понятное дело, фамильярность позволена.
— Мне скоро в Ренс, могу захватить тебя, — предложил Стефан Инесс.
— Лето она проведет здесь, как и обещала нам с матерью, — обрубил и эту инициативу Бринмор.
— Видите? Говорю же, тиран! — повторила Инесс жалобно. — Мартин, а вы останетесь летом в Редландии? — глянула она на Фэйднесса.
— Боюсь, что да, — вздохнул он.
— Какое счастье!
Каэры перебросились еще парой-тройкой шутливых фраз, передразнивая друг друга, затем принц Стефан посмотрел на меня.
— Каэрина Лорье простит нам наши манеры? — осведомился он. Харизма у принца еще пока что по-мальчишески хулиганская, но это может быть обманчивое впечатление.
— Мне ли оценивать поведение Его Высочества? — ответила я.
— Вам и оценивать, ведь вы редландка, а мне вручено ваше герцогство. Бывало, прежним ставленникам из Ренса недовольные редландцы головы отсекали.
— Моя бабушка была из Лютевы, так что я не совсем редландка, и больше беспокоюсь о сохранности своей собственной головы.
— Тогда нам обоим надо быть осторожными, — с игривой серьезностью сказал принц, — потому что здешние не любят чужаков.
— Наш новый герцог любит стращать впечатлительных каэрин, чтобы выглядеть более мужественным защитником, — подал голос Фэйднесс, и
