По дороге было что-то странное. Где-то после дома Никиты Соломоновича, уже внизу. Смеркалось, но это не помешало заметить мне в свете угасающего солнца небольшой мелколистый куст вяза. Не видел его раньше. Я хожу по этой дороге очень часто вот уже столько дней и сразу обратил внимание на это. И готов поклясться, что стоило мне сделать шаг к этому кусту, как я услышал знакомый голос, который произнёс: «Не сейчас». Кажется, это был тот же голос, что тогда на окраине деревни направил меня к Ию. Я сразу побежал к Джотто Ивановичу, но не обнаружил его дома. Видимо, он пошёл в ночной патруль. Надо бы ему хотя бы записку отнести или сходить еще раз. Чувствую себя я плохо, если честно.

Блин, рука, которая не подавала признаков жизни весь день сейчас вдруг затряслась. Что ей нужно?

«Ох».

Ох?

«Оххоххооххохох. Василе. Я весь день смотрела твои воспоминания. Я проникла к тебе в разум. Прости. Прости. Но нужно было узнать. Нужно было узнать, оно это или не оно. Оно это или не оно. И похоже, что оно».

Ты вообще о чем? Какие мои воспоминания ты смотрела?

«Ну. Я же не часть тебя. Нужно было. Нужно же узнать хоть что-нибудь про временного хозяина».

И как? Узнала?

«Узнала достаточно. Узнала, что мы скоро расстанемся. А потом мы встретимся».

Как это расстанемся? Тебя отрежут?

«Нет».

Тогда что?

«Я скоро вернусь».

Это как?

Рука немного подёргивается, но ничего не пишет.

«Ладно. Это неизбежно. Это произойдет. Это нас успокоит. Чувство единства всё равно нарушено. Понимаешь. Василе, понимаешь, тебя втянуло в эту игру ещё тогда, когда ты родился. Когда ты только родился. Понимаешь. Всё это очень тонкие вещи. Начну. Начну издалека. Василе, в этом мире есть люди, способные выбирать лучшие из вероятностей. Они научились делать это не с рождения. Что-то происходило в их жизни. Что-то происходило, и они чувствовали. Чувствовали, что если они нажмут на спусковой крючок с пистолетом у своей головы, то он. То пистолет заклинит. Если они сунут руку в лоток. В лоток с яблоками. То вытащат самое лучшее и сочное. Ничтожнейшие из вероятностей они способны подчинить. Звучит. Звучит пугающе. Но. Но работает этот дар только на короткой дистанции. Они не знают. Они не знают, что будет через день, неделю, полгода. Они этого не видят. Они видят лучшее яблоко в корзине прямо сейчас. А твой. Твой таинственный урод Ий. Он видит. Он всё видит. Он видит, куда движется каждый атом. Он видит скорость атомов. Он видит их массу. Он видит всё. И он знает, куда всё идет. Видит все варианты возможных событий. Тот, кому я принадлежу. Он не видит. Ий видит. Ий видит это из-за своего дебильного эксперимента, который он провёл тогда. Из-за него появилась вся эта деревня. Из-за него ты здесь. Из-за него мы здесь. Они – разные стороны одной монеты. Одна сторона хочет уничтожить другую. Они думают, что так освободятся. Но есть другой путь. Тот, кому я принадлежу не видит этот путь. Он хочет, чтобы никто больше не видел движения атомов. Он тоже хочет уничтожить другую сторону монеты. Чтобы больше никто не смог предсказать».

А почему это так важно? Ну пусть себе предсказывает движение атомов здесь на территории станицы.

«Нет. Он знал. Он знал, что тут будешь ты. Он знал. Это он и они привели тебя сюда. Путь сюда ждал. Он ждал тебя ещё до твоего рождения».

Они?

«Да. Они. У того, кому я принадлежу есть враги среди таких же, как и он. Они не хотят, чтобы у того, кому я принадлежу было видение. Это. Они говорят, что это нарушит баланс. Ты. Ты видел их. Тот старик в поезде. И тот пьяница. Это они. Они такие же, как тот, кому я принадлежу. Они следуют лучшим вероятностям, но не видят, куда они ведут. Они ведут борьбу против того, кому я принадлежу. И я знаю исход. Я знаю исход без послесловий. Я знаю исход, но не знаю последствий».

Подожди, ты мне сейчас говоришь, что тот добродушный дедушка в поезде и тот, кто занял моё место в поезде знали, что я сюда попаду? Но зачем?

«Это. Они думают, что это победит того, кому я принадлежу. Они думают. Думают, что это его победит. Но они знают только половину исхода. А я теперь вижу всё целиком».

Да кому ты принадлежишь?

«Вы встретитесь. Вы скоро встретитесь. Прости. Не буду. Не буду красть у тебя этих эмоций. Вы встретитесь».

И к чему это приведёт? Какой исход ты увидела?

«Всё растворится в единой тёмной массе, а потом будет свет. Потом. Будет свет»

Ничего не понятно. Я умру?

«Нет. Но да. Это важно? Каждый день что-то в тебе умирает. Каждый день что-то в тебе живет. Уже скоро в тебе оживёт рука. Рука, которая будет подчиняться тебе».

Хотя бы какие-то радостные вести. Ты не обижаешься на меня?

«За что?».

Мне показалось, что я был груб в своих мыслях и записях, когда дело касалось тебя. Извини меня, если что. Просто всё было довольно неожиданно для моих неокрепших юных мозгов. Даже сейчас для меня всё кажется какой-то дикостью.

«Василе. Одна часть не может обидеться на другую. Но. Но. Но. Спасибо. Я дам тебе три совета. Три прощальных совета. Первое. Даже если твой создатель сомневается в том, правильно ли он поступил, ты должен отделиться и воспринимать всё, как существующее. Второе. Василе, она тебя никогда не любила, ты любишь собственную любовь к ней, а не её, и перестань ныть. Третье. Склад, третий ящик. С остальным ты справишься».

Подожди. А кто такая Она? Ты знаешь что-нибудь о ней?

«Она? Она художница. Она творит».

Это и я знаю. Рука совсем опустилась. Сейчас из открытого окна напротив подул какой-то неприятный холодный ветер и перелистнул страницы моего дневника. Что это всё значит? Я не подозревал, что у Ийа есть какой-то конфликт с человеком, с которым всегда происходит лучшее. Как против такого вообще бороться? Судя по словам руки, об этой партии Ий знал ещё тогда, когда я только родился. Видимо, поэтому он знает про то, о чём я пишу в дневнике и обо всём другом. Но кому принадлежит рука? Кто решил перейти дорогу Ию? Мне кажется, что я сегодня не усну. Схожу, пожалуй, к Джотто Ивановичу, расскажу про возможный разрыв и, может, попрошу какую-нибудь куртку взаймы.

Джотто Ивановича снова не было дома, но я оставил ему у двери записку. Надеюсь, что