– Не стоит, – сказала мадам де Мартьер столь резко, что Хелена не успела вставить и слова. – Мы не виделись целую вечность, позвольте мне ей помочь.

Опешив, горничная несколько раз перевела взгляд с Люциллы на свою юную госпожу и обратно. Но стоило ей разжать губы в стремлении возразить, как мадам де Мартьер вновь вмешалась:

– Лучше будь добра принести нам завтрак. Первые гости вот-вот станут прибывать, а имениннице нужно поесть без лишней суеты. – Люцилла растянула губы в улыбке. – Вы согласны со мной?

– Вам тоже снова подать завтрак? – Люси с недоверием хмурила брови.

– Очевидно, что чашечку кофе я выпью, чтобы мадемуазель де Фредёр не чувствовала себя неуютно. Принесите все сюда, живее.

Вновь поклонившись, служанка вышла, хлопнув дверью порядком громче обычного. Тихо Хелена спросила:

– Зачем вы ее отослали?

– Очевидно, потому что хочу побыть с тобой наедине, провидица.

– Если вы не заметили, мадам, я совсем не горю желанием с вами пересекаться! Вы решили испортить мне день рождения с самого утра?

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Мадам де Мартьер уселась на кровать, отчего Хелена в гневе вскочила. – Я все наши встречи нахожу исключительно приятными. К тому же если кто‑то и в силах испортить сегодняшний день, так это лишь ты сама.

– Прекращайте уже говорить загадками! У меня сил нет!

Женщина вновь улыбнулась.

– Одевайся. – От спокойствия ее тона у Хелены по спине пробежал холодок. – Гости и вправду вот-вот прибудут, не советую тянуть со сборами.

Молчанием признавая свое поражение, девушка достала корсет и укрылась за ширмой. Однако, снимая ночную сорочку, все не могла перестать оборачиваться.

– Сколько у меня времени? Праздник правда вот-вот начнется?

– У тебя совсем нет времени, провидица. Ты не представляешь, насколько сейчас уже поздно.

Как только было покончено с платьем, в комнате, гремя подносом, вновь возникла Люси. Приборы звенели в ее руках громче и противнее обычного, а губы были нервно поджаты. При других обстоятельствах Хелену поведение женщины привычно вывело бы из равновесия. Но теперь ей хотелось, чтобы Люси озвучила свое осуждение. Услышать о том, какие они с Люциллой все‑таки жалкие, что их женские распри противны даже прислуге.

Но экономка выставила на столик все чашки, отряхнула подол платья и на прощание поклонилась, а Хелена проводила ее взглядом в своей странной надежде. Дверь захлопнулась, и между ними с тетей вновь повисла гнетущая тишина.

– Если хочешь, я могу уложить тебе волосы. – Все с той же застывшей улыбкой дама налила себе чай. – Заплету тебе чудную петлю вокруг лба.

– Только попробуйте прикоснуться к моей голове, – процедила Хелена и, напрягшись всем телом, осторожно села на стул.

Мадам де Мартьер сидела, почти развалившись, у девушки на кровати. Всю спальню залило ярким полуденным светом, и только фигура дамы, облаченная в черный, частично оставалась в тени. Отдельные отблески мелькали на подоле помпезного платья, на позолоте чашки в ее руках, но лицо скрывала тень, падавшая от балдахина. Желудок Хелены от голода уже сводил спазм, но от необъяснимой тревоги в горле стоял ком. И потому она лишь нерешительно смотрела на сервиз.

– Вы так настойчиво хотели, чтобы нас оставили, а теперь не говорите мне даже слова. Зачем вы это делаете?

– С чего ты взяла, что сейчас я хочу с тобой пообщаться?

– Потому что вы постоянно мне твердите, что хотите со мной о чем‑то поговорить, мадам.

– Что ж, не верь всему, что слышишь, провидица… – Люцилла расслабленно потянулась. – Мне просто нравится наблюдать за тобой, не более. Хочу получше запомнить твое лицо сейчас, в, так сказать, знаешь ли… последний день твоей беззаботной отроческой жизни.

В голове Хелены сразу вспыхнуло: «Это твой последний день, провидица!» Хелену прошибло холодом от вновь накатившего страха. Резко вскочив, но едва держась на ногах от дрожи, она объявила:

– Вы сейчас говорите к‑какие‑то глупости! С моим браком еще ничего не решено, да и перечеркивать после свадьбы свою жизнь я не буду! Я продолжу развлекаться и отдыхать так же, как сейчас!

Довольно прищурившись, Люцилла сделала небольшой глоток. Неторопливо, явно наслаждаясь моментом, она вернула чашку на кофейный столик. И резко изменилась в лице.

– Ну тогда иди и докажи мне это.

На лице женщины заиграла чуждая ранее ледяная решительность. Вмиг оказавшись около стула, дама с силой сжала Хелену за кисть. Рывком подняла и почти вытолкала ее в коридор.

Мадемуазель де Фредёр еще секунду назад вдыхала травяной чайный аромат. Теперь он, вместе с безмятежностью спальни, остался где‑то далеко за спиной.

* * *

От неожиданности Хелена застыла на месте. Стоило выйти из комнаты, как они окунулись во тьму: все окна завесили плотной, расшитой золотыми звездами тканью, а свечи давали больше сладковатого дыма, чем света. Несколько секунд девушке понадобилось, чтобы привыкнуть к сумраку, – казалось, на часах глубоко за полночь, а не в районе полудня.

С первого этажа уже раздавались обрывки чьих‑то разговоров и смеха. То все же был праздник, его первые всходы. Это придало Хелене уверенности.

Она сжала кулаки так, что на запястьях очертились вены. Вопреки увещеваниям взрослых, она собиралась до рассвета праздновать. Пусть решение отца в глубине души ее еще терзало, она точно решила провести совершеннолетие лучше, чем все ее подруги, вместе взятые. Сегодняшний вечер посвящен только ей, и ни про Люциллу, ни про ее сестру никто вспоминать не станет.

– Полагаю, тебе стоило все же поесть что‑нибудь, провидица. – Хелена успела прибавить шагу, и голос Люциллы прозвучал у нее за спиной. – Мало ли что может произойти, если ты захмелеешь.

– Мне сегодня все можно, так что это совсем неважно.

– Что ж, не спорю, – с готовностью уступила дама, когда они уже спускались по лестнице.

Гости встретили их с воодушевлением. Постоянно прибывающая толпа радостно забурлила, как только женщины оказались на нижних ступеньках. С десяток людей, отделившись от остальной человеческой массы, направились к ним, чтобы поздороваться лично.

– Мадемуазель провидица, вы помните меня? С совершеннолетием вас, провидица! Рад вновь видеть вас и ваш дар воочию!

Какой‑то мужчина с пышными бакенбардами, опередив остальных, с жаром схватил Хелену за руку и приложился к ней губами. Выглядел он смутно знакомым, но вспомнить его девушка не могла.

– Оу, месье де Лабом! – донеслось у Хелены над головой. – Приятно видеть вас среди присутствующих. Вы уже оценили выбранные по случаю праздника вина?

– Благодарю, пока нет! Н-но я…

«Точно, это ведь тот мужчина, которому я гадала в день ссоры с Камиллой…» – Хелена вспомнила, как во время встречи с ним впервые услышала