— Как скажешь, старик. Не мне споить с твоим умением заглядывать в будущее, особенно после того, что я сам видел. Слушай, а эта мелкая в десантном отсеке, это ведь часть ядра, верно?

— Есть такая теория, — согласился Упрямец. — Какие-то проблемы?

— Нет, просто, я ведь тоже в какой-то мере был частью ядра. Мы все были его частью. Увидел её, и будто посмотрелся в кривое зеркало.

— Честно говоря, я удивлён, что такие как ты вообще сохранили разум.

— Не все, — голубые глаза морозника печально потускнели.

Чёрное веретено глайдера опустилось перед караваном. Реактивные струи двигателей разметали песок и утихли. Пулемёты вездеходов, которые успели развернуться только наполовину, направили свои стволы вертикально вверх, будто подняли руки — давний знак безоговорочной капитуляции.

Когда по пандусу глайдера на песок вышли люди в серых плащах им навстречу из вездехода выбежал Бодя. Капитан каравана всё ещё был в белых спальных штанах. Только теперь на белом размазалось пару пятен от соусов. Похоже Шкодник безвылазно провёл эти несколько суток у штурвала, даже питался не снимая короны управления.

— Не могу сказать, что вот прямо рад тебя видеть, Упрямец, — Бодя широко развёл руки, как для объятий. — Но ты чертовски вовремя. Гидравлика почти накрылась.

— Просто мне всё ещё нужно, чтобы ты устроили аудиенцию.

— Я тебя на руках в тронный зал занесу, — заулыбался Шкодник и заинтересовано покосился на глайдер. — А это чья машина?

— Некоторые вещи лучше не знать, — Упрямец невозмутимо прошёл к люку вездехода и на ходу похлопал Бодю по голому плечу. — Чтобы на штанах ещё и жёлтые пятна не появились.

— Покатался бы ты с нами в катафалке Лича, — Пепел повторил жест Упрямца и тоже по отечески похлопал Бодю. — Рядом с желтыми ещё бы и коричневые были бы.

Глайдер улетел сразу, как только пассажиры отошли на безопасное расстояние. Вездеходы стояли ещё несколько часов. Всё это время в боковых отсеках возились механики. Как-то так «случайно» вышло, что из всего каравана уцелели только три машины: ведущая с капитаном и охраной, грузовая с двимеритом и ещё та, что перевозила техников-ремонтников.

— Предлагаю зацепить носорога, — Упрямец развалился в кресле перед терминалом управления и показывал на карту. — Перевернём его на спину, он как лодка по песку «поплывёт».

— Придётся сцепить все три машины, — Шкоднику не хотелось рисковать, он ещё нервничал после погони и выглядел смертельно уставшим. — Это нас ещё больше замедлит.

— Ты и так профукал все сроки. Спасательная миссия имперцев уже давно в пустыне. Ты с ними не столкнулся потому, что заходишь с западной стороны. А значит уже и не столкнёшься. Почему бы не поднять кредитов на ровном месте? — не унимался Упрямец. — Носорог тоже частично из двимерита. Возможно что-то уцелело из электроники. Поделим поровну. Это солидный куш для барыги.

— Я не барыга. Я работаю на Ханум Ра, — напомнил Бодя.

— Ну, вот и отдашь ему свою четверть, а он тебя похвалит.

— Четверть? Ты же сказал поровну. Четверть это разве поровну?

— А ведь ты прав, — согласно покачал головой «некнязь». — Четверть как-то несолидно и неправильно. Ещё и с Тиной нужно поделиться. Вряд ли ей понравится несправедливость. Получишь одну шестую. Всё равно же Хан всё себе заграбастает, — повернулся к выходу. — Тина, иди сюда, деточка.

Упрямец ещё не успел договорить, а платьице уже всколыхнулось за спинками кресел, будто девчонка пряталась под сидушками. Капитан каравана нервно вздрогнул.

— Представляешь, милая, мы о тебе совершенно забыли, — усмехнулся Упрямец и ткнул указательным пальцем в Шкодника. — Вернее, не мы, а он.

— Используешь меня в своих целях? — голова девочки, что всегда немного подёргивалась, вдруг замерла, один глаз скрывали нечесаные волосы, второй уставился на Упрямца.

— Ты же предлагала обращаться, если что. «Если что» настало, — спокойно пожал плечами «некнязь». — Недомерка ты не получишь, а в носороге неплохой искин на базе гелевой смеси. По сравнению с кристаллоидом почти мясо.

Тина наклонилась и приблизила лицо почти вплотную к человеку, что застыл в кресле пилота и вкрадчиво произнесла:

— Ты обо мне забыл, Шкодник?

Стометровая стена Империи и её западные ворота смотрелись монолитным комплексом. Миллионы тонн стали, навороченная смесь бетона и микрофибры. Это позволяло конструкции выдерживать любые нагрузки. Ходили слухи, что если планету разорвёт на части, стена и четыре створки ворот ещё долго будут висеть в космосе цельным кольцом.

— Чепуха, — скептично произнёс Упрямец. — Стена опирается на подушку сланцевых пород. При первом же сильном землетрясении породы сдвинутся и стену порвёт. Она, конечно, не рухнет, но цельность уже будет нарушена. Про космос вообще молчу.

— Вечно ты всё обгадишь, — вздохнула Лиса. — Что скажешь императрице и придворным? Львица любит пышные разборки с предателями, заготовил речь для тронного зала?

— Для тронного зала? — «некнязь» повернулся к девушке и кивнул на носорога, что лежал вверх лапами возле вездеходов. — Ни эту хреновину, ни нас даже в город не пустят, рыжая.

— Зачем мы тогда?.. — ресницы Лисы широко распахнулись. — Ты что-то задумал?

— Да ничего я не задумал, — отмахнулся Упрямец. — Просто не хочу встречаться на чужой территории. А без дополнительного подарка и тех правдивых слухов, что сейчас распускает Шкодник нас бы грохнули прямо там где стоим.

Упрямец и Лиса стояли у монолита стены, посреди асфальтовой площадки, которую совсем немного занесло чёрным песком. Вездеходы расположились в линию и всё ещё были связанны канатами. К сцепке каравана был прицеплен и носорог. За блестящим жуком остался широкий след-канава с раскрошенными краями. Шкодник на радостях не сразу заметил, что машины уже заехали на асфальт и покоробил покрытие длинной рытвиной.