– Никаких новых… В сторону! – крикнул Алекс, когда стена нежити, высотой в сотни метров, начала заваливаться прямо на них.

Пауки Мурановых и змеи Холодовых с шипением летели вниз, с хрипом падали вороны, корчились в судорогах нетопыри, рассыпаясь в серебряную пыль.

Оглушенный и израненный, Алекс смотрел, как рядом у его ног бьется в агонии паук. Он пытался подняться с остервенением и упорством, подтягивая в судорогах лапы, но потом глаза его потухли, и он завалился набок.

Что-то тяжелое ударилось о железную крышу – пошарив рукой, Алекс нащупал в пыли то, что всегда носил на себе, никогда не снимая. Медальон Мурановых, сверкающий знак власти и силы древнего рода, сейчас был мутным и пыльным, а цепь его была разорвана и расползалась в пальцах, как бумага.

Вокруг Алмура появились из тумана вампиры, и что означает разорванный медальон, понимали все. Понимал и Алекс, который закрыл глаза, ощутив страшную боль потери. До этой минуты уверенность в бессмертии Гильса жила в нем постоянно, как и уверенность в том, что счастливая звезда не оставит его никогда.

– Гильс… – вырвалось у Герки, и он сжал кулаки, в отчаянии замер Игнат Дымов, застыли Кодру, Воронцовы, Гатмановы, Морганы и Соновы – все вампиры ощутили, как оборвалась невидимая нить, держащая их всех единой надеждой.

Минутное затишье наступило вокруг, будто стихли все звуки, даже чуть поредел черный туман, в котором фигура ведьмака стояла неподвижно.

– Алекс, там… Темнов, – хрипло произнес Тимур, когда тот поднял на него опустошенный взгляд багровых глаз, мутно горящих на покрытом серебряной пылью лице.

Когда вампиры окружили ведьмака, тот не шелохнулся, а разметавшиеся полы его плаща застыли, будто под порывом ветра.

– Живой? – Макс осторожно тронул Темнова за плечо, но тот не отозвался. Ведьмак стоял с открытыми глазами, не моргая, и даже застыло в холодном воздухе облачко пара от его дыхания.

– Да весь город тут таких живых, – глухо произнес Алекс. – Не по силам ему такая магия оказалась. Ушел под защиту дневного права.

Вампиры, окружив замершего ведьмака, молчали, и затишье все еще длилось, но это была короткая передышка перед последним ударом. Все смотрели на Алекса, который не находил нужных слов.

– Исход решит далекий маг земной, – помолчав, наконец произнес отчужденным голосом Муранов. – Это предсказала самая древняя нежить, которая была у моей семьи. Далекий маг решил исход не в нашу пользу.

– Что ж, – отозвался Тимур Готти. – Если пророчество не оставляет нам никакой надежды, мы будем верить в Темнейшего до последних минут своей жизни. Если он погиб, то в сражении с врагом. И мы сделаем то же самое. Командуй, Алекс Муранов.

Алекс с трудом разжал кулак, в котором сжимал семейный медальон, но в ладони оказалась только черная пыль, которая взметнулась прочь вместе с налетевшим ветром.

– Если предсказанием нам суждено погибнуть, – Алекс проводил взглядом то, что было символом власти в тайном мире, – то встретим свою гибель в бою, как встретил ее Темнейший!

Потом поднял руку и скомандовал:

– Поднимаем те армии, которые остались! Все, что можем, чтобы встретить врага! А когда оружия против некроманта не останется – будем биться безоружными, пока сможем…

Его слова утонули в нарастающем грохоте – минутное затишье заканчивалось. Вместе с чернотой из Врат показались первые призрачные твари – то ли огромные нетопыри, то ли змеи, каждая величиной с дом, при одном виде которых у Алекса куда-то в холодную яму провалилось сердце.

И сквозь серебряную пыль и черный туман чудилось ему, что маленький мальчишка-сорванец несется со всех ног по анфиладе комнат старинного дворца, и распахиваются перед ним сами собой тяжелые двери, пока вдруг в самой дальней комнате перед ним не оказывается непроглядный мрак бесконечной бездны.

Глава 18. Сумеречный мир

В кухне общежития волонтеров совсем потемнело, и за окном будто бы наступила глубокая ночь, несмотря на то, что часы на стене показывали без двадцати минут полдень.

В нервной тишине Даша обкусывала сломанный ноготь, Варя задумчиво рассматривала свои кончики пальцев, кожа на которых сверкала тусклым серебром. Настя не отрывала взгляда от пламени свечи, которое из-за сквозняка было похоже на безумного танцора.

Потом из коридора раздались шаги, Варя Синицина обернулась и сказала:

– Поздравляю нас всех, Меркулова все-таки чокнулась. Мой тренажер для точности плевков сюда тащит вместо одеяла.

Варя, Настя и Даша озадаченно переглядывались, потому что сейчас Соня металась, как одержимая. Расстелив дрожащими руками плакат с Димкой Ацким на столе, она бегала вокруг него, и Варя даже выразительно повертела пальцем у виска.

– Неужели вы не видите?! – Соня подняла на девчонок взволнованный взгляд. – Настя, ты молодец, что сказала про Венго и Огнева! Неужели никто этого не видел, не заметил?! Смотрите! Эти ожоги на крыльях валькера, которые он получил во Тьме. Там хорошо видны буквы, даже целые слова, обрывки фраз.

– Это обрывки реквиема нечисти. – Даша привстала, всматриваясь в фотографию. – Этот козлина Темнов так сказал, когда увидел Ацкого, мы тогда встречались у него на Гороховой. Еще сказал, что вход во Тьму, зловоротня или Врата, это магия в чистом виде, они сотканы из заклинаний.

– А летучий козлина в Атриуме хвастал, что приложился крыльями к стенкам зловоротни во Тьме, которая их всех расшвыряла, – подтвердила Варя. – Она вся соткана была из горящих букв, вроде того.

– Получается, когда нечисть отправляли во Тьму этим заклинанием через Врата, оно оставалось на стенах, – сказала Соня. – Но – смотрите на крылья. Вот четко видны слова: egovengoin и vniognevo. Что скажете?!

Выражение на лицах у Ивлевой, Насти и Вари стало таким же сложным и задумчивым, как у валькеров при подсчете небесных и земных километров.

– Ну как же вы не видите! – Соня водила ногтем по плакату. – В обоих обрывках видны слова Ognev и Vengo! И по буквам рядом с ними понятно, что это одна и та же фраза, только повернутая наоборот. Как фамилия Вандера, понимаете? Темнов сказал, что Врата Тьмы сотканы из реквиема нечисти, но там есть и другое заклинание, повернутое наоборот! Что это за заклинание может быть?

– Улавливаю, – прищурилась Варя. – По истории у нас когда-то говорили… так, сейчас вспомню. Что в древности истинные светлые маги по Тьме ударили светлой магией, и нечисть получила человеческие облики, это я точно помню. То есть это текст реквиема нечисти, только перевернутый задом наперед.

– Нет,