Но названия местностей, происходящие от корней ram, rom, rum, были распространены не только в Пруссии, а и на Жмуди и в Верхней Литве. Уже Дусбург упоминает Romene в Auxtote с многозначительным эпитетом «villa sacra». В Географическом словаре Спрогиса, в котором, по древним актам XVI века, исчислены географические названия Жмудской земли, мы находим значительное число такого рода названий, равно как и в списке населенных мест Ковенской губернии[10]; немало их и в Виленской губернии[11]. Весьма важное варшавское издание Słownik Geograficzny, тoм IX («Географический словарь») приводит множество их в Пруссии и Литве. К этому следует прибавить, что некогда вся территория вдоль Нижней Вилии, Немана и Нижней Невяжи с незапамятных времен называлась Romayne.

Без сомнения, значительная часть перечисленных в упомянутых источниках и трудах местностей могла быть основана после введения христианства, заимствуя свое название или от имени собственного, как, напр., Роман, Ромейко и т. п., или же от главного селения, которого они были хуторами. Но, во всяком случае, остается немалое число, восходящее к временам языческим. Поэтому интересной задачей для специалистов было определение значения корня, от которого произведено столько имен и названий. Сделаны были попытки в этом направлении, и пришли к тому выводу, что имена и названия эти произведены от того же корня, что и ramas, romas – спокойствие. Мы постараемся точнее обосновать этот вывод, предоставляя окончательное решение суду знатоков-лингвистов.

Словами, произведенными от упомянутого корня, обозначали:

1) всю территорию жмудскую, Romaine terra, regio;

2) остров при впадении Дубиссы в Неман;

3) большое количество деревень, хуторов в Пруссии, Литве и у латышей (Лифляндии), Ramoten circa [Swanenfeld), Ramothen villa в Пруссии; Romene в Литве; Romini на Жмуди; Rohmeskalna, Ruhmene, Ramkau, Ramkas в латышской земле.

4) реки Rominta, Romene в Пруссии;

5) озера Roma lacus[12],Romitten see в Пруссии;

6) леса Rominterwald и т. д. в Пруссии.

Ежели столько различных предметов получили название от корня Ram, то, предположив, что корень у них один и тот же, общее его значение должно быть такое, которое соответствовало бы качествам и признакам этих предметов. Даже такие случаи, что, например, лес (Rominte) получил название от реки (Rominte) или наоборот, не могут слишком влиять в смысле сужения границ значения корня.

Кроме того, от того же корня производятся существительные и прилагательные, существующие до сих пор в живом литовском языке, как, напр., литовское ramus – спокойный; romas – тишина, спокойствие; romus и ramus – тихий, спокойный, блаженный; ramyne, romybe – нежность, благость; rimti – быть спокойным, ramyti – успокаивать и т. п., латышское rahms – спокойный, прирученный, переносное значение – набожный, raminti – покоить, т. е. хоронить, прусское rams – добронравный (sittig)[13].

Итак, основное значение этого корня – спокойствие – в страдательном значении «быть спокойным», в действительном – «успокаивать, смягчать» и т. п. Если прибавить к корню rom– суффикс ovja = ove, получится Romowe – место покоя или успокоения, умилостивления, напр., богов, отсюда – место богослужения, священное место и т. д.

В самой Пруссии есть большое количество населенных мест с названиями, оканчивающимися на – оvе; в одном только самбийском документе находим следующие: Quedenove, Bledove[14], Geydove, Sabenove, Labegove, Bonove, Lynthove, Sunegove, Yelove, Grebove, Rudove, Kaymelabegove, в другом: Valdove, Dragedove.

Применяя результат к названиям местностей, произведенным от Ram, перечисленным выше, мы приходим к заключению, что они должны обозначать или спокойную страну, остров и т. п., т. е. вообще затишье; или же спокойную реку, озеро; в переносном значении – блаженное, святое; в активном значении – место, приносящее покой, успокоение.

Из всех местностей, произведенных от корня Rom, только одна Romene в Литве имеет эпитет Sacra. А так как в надровском Ромове находился весьма чтимый огонь, то мы без колебания можем признать его тоже священным. Остальные же названия могут обозначать одни – святыню, другие – затишье. Отсутствие каких-либо указаний вынуждает нас сделать такое обобщение.

Из предыдущего, однако, не следует, что священные места обозначались только словами от корня Rom-; в действительности существовали священные места с другими наименованиями, как, например, Seten = Szatyje. Wendzigola же хотя и не имеет такого эпитета, но, несомненно, была священной, раз тут находились священные дома «domus sacrae, aedes sacrae».

В надровском Ромове, по мнению Грюнау, рос дуб громадных размеров, в шесть локтей толщиной, считавшийся священным.

Культ деревьев, растущих одиноко или массами и образующих рощи и леса, был весьма распространен у большей части народов, как выяснил и доказал Маннгардт в сочинениях «Der Baumkultus der Germanen» и «Antike Wald– und Feldkulte»[15]. В литовских областях этот культ составлял характерную черту, занимающую одно из первых мест. Почитание, выказываемое деревьям и рощам, основывалось главным образом на убеждении, что в них пребывало божество, дух-покровитель или же душа человека. При этом породы деревьев могли быть различные, преимущественно дуб, клен, рябина и т. п. Признаком того, что в известном дереве пребывало какое-нибудь высшее существо или божество, как выяснено до настоящего времени, было или древность и громадность дерева, или же особенная форма его. Иероним Пражский, посланный, как известно, Владиславом Ягелло на Жмудь для обращения язычников, прибыл в местность, не определенную точно в Жмудской земле, где находилось несколько священных рощ, из которых одна пользовалась особенным почетом. Когда ее, по приказанию Иеронима, уже наполовину вырубили, очередь пришла рубить старый дуб, который преимущественно перед другими считали священным и жилищем божества, так что никто не решался поднять на него топор. Тогда Иероним, взяв топор, стал сам рубить и при помощи окружающих, последовавших теперь его примеру, повалил громаду[16].

Мы уже приводили в другой