Она бежала, спасая свою жизнь.

Еще один выстрел, и потом еще один.

Сколько их было? Шесть или семь?

Сколько пуль в пистолете оставалось у ее убийцы? Но думать об этом было некогда: все внимание Ребекки уходило на то, чтобы не споткнуться и не запутаться в кустах. Перед собой она видела, как Джонни несся по тропе, раздвигая ветви и постоянно оглядываясь назад, чтобы убедиться, что Ребекка не отстает.

Прогремел еще один выстрел.

И почти мгновенно следующий.

Они оглушили Ребекку.

Ей потребовались доли секунды, чтобы среагировать и понять, что произошло. Она посмотрела вниз и увидела дыру на поле куртки. Пуля прошла навылет через одежду в миллиметрах от ее левого бедра. Из обугленного отверстия высыпался белый пух. Она на мгновение отвлеклась от дорожки, и ее нога тотчас зацепилась за некстати взявшийся корень. Ребекка полетела вперед и врезалась в ствол дерева.

От удара она на пару секунд потеряла сознание.

Когда Ребекка пришла в себя, то увидела, что ее преследователь находится футах в пятидесяти от нее и смотрит в ее сторону. «Где же Джонни?» – подумала она, но брата рядом не было. Он не знал, что она упала, и оказался далеко впереди.

Там, куда убежал Джонни, деревья плотно обступали тропу, почти полностью закрытую подлеском. Она снова посмотрела на мужчину с пистолетом, который неуклонно приближался, потом на тропинку. Когда Джонни вернется за ней – потому что он вернется, она была в этом уверена, – она станет приманкой. Тропинка извивалась, и, значит, Джонни не сможет увидеть ее преследователя, пока не станет слишком поздно.

«Не возвращайся за мной, Джонни! Не надо!» – и тут она услышала, как брат зовет ее по имени.

– Бек, где ты! – кричал он

Она вскочила на ноги.

Тотчас же мужчина заметил ее. Он выстрелил, и пуля пролетела мимо нее, попав в светлый тощий ствол молодого дубка. Она кинулась прочь от тропы, подальше от Джонни, вглубь леса, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что зеленоглазый переключился на нее. Он и вправду сошел с дорожки и теперь продирался сквозь подлесок и густые кусты, переплетенные плющом. Ребекка услышала, как Джонни снова зовет ее, но его голос замер в отдалении, и теперь ее уши заполнило только собственное тяжелое дыхание и треск веток позади себя.

Зеленоглазый снова выстрелил в нее.

В этот раз пуля прошла совсем рядом справа от нее, и она инстинктивно бросилась влево. Воспользовавшись разрывом в кустарнике, она попыталась изменить направление и сбить преследователя со следа. Кажется, где-то поодаль Джонни снова звал ее, но Ребекке было не до этого. Теперь она двигалась по пересеченной местности, полностью поросшей подлеском. Раз – и она провалилась одной ногой в скрытую яму, а когда выбиралась из нее, попала в другую, еще более глубокую. Падение оказалось болезненным, несмотря на выставленные руки. Все тело болело, было очень страшно, но Ребекка попыталась встать на ноги. Ударилась о ствол, потом о другой и вновь упала.

Вставая и выбираясь из чащи, Ребекка почувствовала, что грунт стал другим, более влажным. И еще в ноздри ее ударил запах соли.

Она приближалась к берегу.

«Может быть, я найду там помощь, – подумала она. – Там могут быть люди, рыбаки на своих лодках…» Она оглянулась, чтобы понять, насколько убийца близко, но никого не увидела.

Где же он?

Раздался выстрел.

Пуля прошла так близко, что она почувствовала движение воздуха у виска. Инстинктивно она заслонилась рукой, хотя и понимала, что это совершенно бесполезно, что пуля прошла бы через плоть и кости, как через бумагу, если бы выстрел попал в цель. Из-за своего резкого движения она потеряла равновесие, сделала шаг в сторону, и под ногой у нее внезапно оказалась пустота. Ребекка снова упала, мобильный телефон выпал, а за ним из кармана куртки просыпалась горсть мелочи.

И тут Ребекку потащило вниз по склону.

Кувыркаясь, она оказалась на краю другого оврага, но этот был меньше, намного глубже и скрыт полосой кустарника. В падении она проломила кустарник, пыталась ухватиться за ветки, но это не помогло, и вот она уже, как сломанная кукла, очутилась на дне оврага. На своем пути она ударилась головой обо что-то острое. Что это было? Корень, ветка? Какая разница… Ребекка оказалась на ложе сухих мертвых листьев, которые не могли смягчить падение. Они медленно оседали на ее неподвижное тело.

Ребекка уставилась в небо.

Оно было серым, как лицо мертвеца.

Неужели это конец?

Она попыталась дотронуться до лица, до раны у правого уха, которая начала пульсировать от боли, но не смогла даже пошевелиться. Дыхание у нее перехватило. Ребекка захрипела, а потом картина перед ее глазами окрасилась в красный цвет. Слабеющее сознание подсказало, что глаза ей заливает ее собственная кровь, но додумать эту мысль она не успела, потому что внезапно весь ее мир стал непроглядно черным.

Пропавшие два с лишним часа

Трэвис поставил на паузу запись разговора с Джонни Мерфи.

Была пара моментов, на которые он во время опроса не обратил особого внимания, не придал им значения и при первом просмотре записи. Тогда от него ускользнуло то, как Мерфи себя вел в паузах, возникавших между отдельными словами или фразами: Джон опускал голову, сцеплял руки, направлял взгляд куда-то вдаль в пространство между Трэвисом и камерой. Возможно, эти детали не имели значения, но Трэвис тщательно записал временные коды для каждой из таких пауз, чтобы впоследствии, если надо, пересмотреть эти эпизоды. Он снова посмотрел на монитор, вглядываясь в застывшее на экране лицо Джонни Мерфи.

Тот, кто звонил в участок, просил перепроверить друга Луизы.

Но что конкретно требовалось перепроверить? Об этом звонивший умолчал.

Трэвис снова открыл блокнот.

В первый же день, когда проводилась проверка всех родственников и знакомых Луизы, Трэвис запросил в полицейской базе данных историю приводов Мерфи, но у того их не было ни одного, даже банального штрафа за неправильную парковку. Его алиби на ночь было подкреплено данными о звонках и сообщениях с мобильных телефонов и записями с камер видеонаблюдения: он высадил Луизу у отеля в шесть часов вечера, и согласно данным GPS его мобильника действительно поехал в отделение неотложной помощи в университетскую клинику в Лангоне, что в Бруклине. Трэвис взял записи с камер в больнице, чтобы убедиться, что Мерфи на самом деле был внутри, а потом и у входа. Это подтвердилось. В то время, когда он вышел из больницы, пришло сообщение на мобильный телефон Луизы с извинениями за то, что он «ее бросил». После разговора с Джонни в октябре этих данных хватило Трэвису для того, чтобы вычеркнуть Мерфи из списка подозреваемых.

А что, если через два месяца попробовать найти нестыковки в этом внешне непробиваемом алиби?

Трэвис