— Гото…ва? — пролаял он.

— Да! — зажмурившись, воскликнула я, и зверь сорвался с места.

На спине у оборотня было не страшно. Особенно с закрытыми глазами. Главное — не прислушиваться к звукам заповедника. Перед глазами стояла туша тигра, которую мы с Азаром увидели в первый раз, уезжая отсюда в далекой, еще прошлой жизни. Если на нас нападут, то сможет ли Азар победить? Или хищники смогут объединиться в стаю, и тогда мы оба погибнем?

Время неслось так же стремительно, как и мы сами через густой неприветливый лес. Под ногами зверя трещали сучья, ветки. Хлюпала вода в ручьях, когда мы забредали туда.

Пахло сыростью, прелой землей, свободой…

— Тут недалеко река, можно сделать привал.

Распахнула глаза, щурясь от заходящего солнца, пробивающегося сквозь деревья.

«Неужели прошел уже целый день?» — удивилась я.

Шерсти на теле Азара поубавилось. Да и сам он стал ниже ростом.

Мужчина помог мне спуститься. Теперь его лицо уже не было похоже на морду монстра, в нем проглядывали человеческие черты.

— Тут у нас привал, — он махнул в сторону высокого берега. — Устала?

— Зверски! — выпалила я, но затем смутилась. Это ведь не я столько времени бежала по лесу, он, должно быть, устал куда больше. — А как ты?

Голос оказался осипшим, и дико не хватало воздуха. Сделала шаг и поняла, что ноги буквально подкашиваются — разом навалилась усталость, градом покатил пот, а голова закружилась.

— Давай помогу, — оборотень подхватил меня на руки и вместе со мной, уже не торопясь, зашагал к реке. — Ты перенапряглась на стене. Зачем ты на нее полезла сама?

— Ну как же… — пискнула я, чувствуя себя маленькой провинившейся девочкой. — У нас же был план. Добраться до стены и попытаться залезть…

— Пересечь защитный контур, чтобы он сработал и это стало сигналом, что надо вытаскивать, с той стороны, — он покачал головой. — Надо было просто ждать… Ты Иванну отправила вместо себя, да?

На это я просто кивнула. Думала, он будет ругаться за сделанную глупость, но мужчина лишь крепче прижал меня к себе:

— Я рад, что ты сейчас рядом со мной.

Он осторожно уложил меня на траву, а сам спустился к реке и, зачерпнув огромной ладонью, умыл лицо и напился.

Посидев немного и полюбовавшись оборотнем, я сама попробовала встать, чтобы добраться до воды.

— Осторожно, ну куда ты… — если бы Азар не подбежал и не поднял меня, я бы наверняка упала.

— Как вода? Я бы тоже освежилась, — слабо улыбнулась я. — Скажи, неужели у нас получилось? Все закончилось?

— Георг должен был отвезти тебя, а потом приехать сюда, помочь вывести Иванну к границе. Но, думаю, он сориентируется и займется сначала девушкой, так что нам с тобой придется ждать дольше…

Вместе со мной на руках оборотень опустился в воду. Она оказалась теплой, течение в этом месте было не сильным. Разве что дно каменистое, потому я продолжала держаться за шею мужчины, опасаясь опускаться на ноги, чтобы не пораниться.

Было слышно пение птиц, воздух хоть и начинал наполняться вечерней прохладой, но все равно было тепло, несмотря на то, что форменная рубашка и юбка моментально взмокли — неудобства это не доставляло.

— А мне тут нравится, — поняла я. — Тихо, спокойно. Можно и задержаться. Тигров ведь тут уже нет?

— Нет, — усмехнулся мужчина, наклоняясь ко мне.

У последовавшего поцелуя был горький привкус, как у полынной травы. И такой же дурманящий, заставляющий отстраниться от всего на свете.

Академия, директриса с деканшей и даже опасные дикие хищники ушли на второй план, забылись.

Остались лишь осторожные прикосновения, томительное ожидание внизу живота, губы, властно и нежно ласкающие шею, плечи.

— Хочу тебя… — услышала словно со стороны и с удивление поняла, что это прошептала я сама. Несмотря на усталость, несмотря на пережитую опасность, все, чего я сейчас хотела, были объятия, в которых можно забыться, которые бы забрали мою боль себе, излечили от душевных ран и физических. — Хочу тебя.

Повторила уже увереннее и громче.

Эти два таких простых слова заставили сердце учащенно биться, а тело — отзываться сладкой томительной дрожью.

— Интересный способ скрасить ожидание… — игриво пробормотал оборотень, не отвлекаясь от неторопливых ласк, от которых внутри раскатывались колючие волны и бросало в жар.

Начав в воде, я и не заметила, как мы оказались на берегу. Нежные бережные прикосновения сводили с ума, заставляя терять связь с реальностью, полностью растворяясь в удовольствии.

А потом были движения, от которых что-то рассыпалось внутри, разбивалось на осколки, но лишь затем, чтобы снова собраться и снова взорваться внутри. Каждый такт — как маленькая жизнь и смерть.

Я царапала его кожу, полностью забыв о боли, о ветках, упирающихся в спину, о щекочущей ступни траве, их больше не было. Ничего больше не было, кроме нас двоих.

В какой-то момент оборотень ослабил хватку и прижался к моему уху губами:

— Я люблю тебя. Но больше никаких подобных приключений. Я схожу с ума от мысли, что ты могла пострадать.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала в ответ, не став спорить с ним сейчас, но уверенная, что приключений нас ждет с ним еще очень много.

* * *

Мы снова решили искупаться, когда послышались звуки сирен, и прямо на берег выехало с десяток полицейских машин.

Сначала, увидев меня в форме Академии, полицейские очень обрадовались и даже наставили на нас с Азаром оружие, но едва поняли, кто именно перед ними — заметно сникли.

Но энтузиазм понять, что мы тут делаем, у них не пропал.

— Подпишите.

Я машинально протянула руку к листу, что предлагал один из копов, но оборотень то ли издал недовольный рык, то ли просто так кашлянул, и я тут же отдернула руку.

— Официально вы еще числитесь погибшим, так что подписывать девушке все равно придется, — пояснил полицейский.

— Я должен сначала прочитать.

Благодарно улыбнулась Азару. С ним допрос сократился до чисто формального пятнадцатиминутного разговора. Что делали в лесу? Гуляли. Почему в форме Академии? Да фетиш у нас такой! Где Азар был все это время и как оказался жив? Так разве воскреснуть — это преступление?

Вернее, сократился бы, если бы не еще одна машина, подъехавшая спустя те самые пятнадцать минут. Черный «Кафер», одна из самых дорогих моделей. Дверь хлопнула, и на берег реки вышел Роберто Риарио. Разноцветные глаза службиста недобро впивались в нас, перескакивая с одного на другого.

Он сделал небрежный жест, и остававшиеся рядом полицейские поспешили отойти подальше.