– Не беспокойся, пока найду, откроются, – ответил он.

Эти несколько часов мы пили чай с хлебом и со смехом вспоминали больничное время. Игнат так радостно смеялся, мне было тоже так весело. Я понимал, что сегодня именно тот день, который может решить все, – вся моя жизнь изменится, она станет другой, она станет настоящей.

Через пару часов вернулся Леусь. Он держал сумку с яблоками, но он был чем-то огорчен.

– Ну же, говори, не нашел адрес? – мы с Игнатом смотрели на него.

– Нашел, – грустно сказал он.

– Нашел? А что же случилось? Что с тобой?

– Ты же женишься на Оксане, и мы не будем тебе нужны, – сказал он, глядя в пол. – Зачем тебе мы? У тебя ведь будет красивая жена.

– Что ты говоришь такое, Леусь, – я подскочил к нему и взял его за руки. – Мы же откроем фирму, будем ремонты квартир делать. И Оксана будет с нами работать, тоже будет помогать. Ты что? Мы же теперь всю жизнь все вместе будем.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

– Это метро «Выхино», это совсем не здесь. Нам надо в другой конец Москвы ехать. Сейчас соберемся и поедем. Мне одна бабушка рассказала, как эту улицу найти: она там жила когда-то. Значит так, когда к ней придем, сначала тумбочку правильно поставим, потом снова помолимся, и ты ей дашь яблоки. Она возьмет, а ты потом скажешь, что ее любишь.

– А если не возьмет, а если как тогда, в школе? – мне стало страшно от этой мысли, но я все же понимал, что такое может случиться.

– Если все правильно сделаем, то возьмет. Ты же видел, как нас из милиции выпустили?

– А если мы что-нибудь неправильно сделаем?

Леусь задумался. Этот вопрос его поставил в тупик.

– Ну, так не надо неправильно делать, – сказал он и начал сбрасывать вещи в сумку.

Через полчаса мы были в московском метро. Когда мы тащили по эскалатору тумбочку, на нас смотрели все милиционеры, но почему-то никто не подошел и не попросил документы, хотя других вокруг часто останавливали. Мы ехали в вагоне и смеялись. Ехали долго, больше часа. Было так смешно, люди сидели друг напротив друга и листали журналы, а мы пели песни.

Это метро оказалось на самом конце, но туда ехало много народу. Мы снова начали спрашивать нужную улицу, но никто не мог ответить. Но нам повезло, одна женщина сказала, что тоже туда идет и покажет нам дорогу.

– А вы не местные, как я вижу, – сказала она.

– Да, мы из Минска.

– А у меня соседи тоже из Минска приехали. А вы какими судьбами в столице?

– Я священник, а это мои друзья, – сказал Леусь. – Мы приехали в поисках возлюбленной.

– Священник, – женщина засмеялась. – Что-то не похож.

Эти слова Леуся как-то задели и он надулся.

– Ну вот и эта улица, а какой вам дом нужен?

– Двадцать второй, – нехотя сказал Леусь.

– Так это же мой дом, – удивленно сказала женщина. – Простите, а что это у вас на тележке? Тумбочка? Вы переезжаете?

– Нет, это плащ, – отрезал недовольный Леусь.

Женщина засмеялась.

– Ну вот и пришли. Может, вы ко мне идете? – спросила она.

– Нет, сомневаюсь, – мрачно ответил Леусь.

– А в какую вам квартиру?

– Мы это, мы разберемся, спасибо, большое спасибо, что проводили, – сказал он.

– Да, огромное вам спасибо, – сказал я. Игнат тоже в знак благодарности закачал головой.

Это был многоэтажный дом. Нам повезло, что там был лифт, потому что, как оказалось, нужная квартира находилась на одиннадцатом этаже. Мы остановились на лестничной клетке, и Леусь принялся вертеть тумбочкой.

– Ну, вот к этой минуте мы шли с вами всю вечность, – я заметил, что он сильно волнуется. – Мы встретились там, у пруда, для того чтобы прийти сюда. Игнат, Андрей, повторите про себя те же слова, что мы говорили там, у школы. Я надеюсь, я все правильно сделал и Бог нас сейчас слышит.

Он повернулся к нам спиной, напротив тумбочки, и стал что-то шептать. А мы с Игнатом опустили головы и стали молиться.

– А теперь бери яблоки и звони в эту дверь, – тихо сказал Леусь.

Внутри все колотилось. В голове все было перемешано: ее образ, больничный коридор, милицейский участок. Набросился какой-то туман, и я в этом тумане молча взял яблоки и позвонил в дверь.

Никто не открывал. Я звонил еще и еще. Видимо, никого не было дома. Я обернулся. Леусь пытался переставить тумбочку. Но ничего не помогало. Просто никого не было дома. Тут дверь напротив распахнулась, там была та самая женщина, что показывала нам дорогу.

– Ух ты, а вы к Оксанке, что ли? – она рассмеялась.

– Да, – сказал я, держа в руке сумку с яблоками.

– А с каких это пор к ней стали священники с тумбочками, или как это у вас, с плащами то есть, ходить? Ее нет, она сына из школы забирает. А потом на вечернюю пойдет.

– А где она работает?

– Здесь недалеко, в ресторане официанткой, а вы, собственно, кто ей будете?

– Я одноклассник ее, а это мои друзья Леусь и Игнат.

– Очень приятно, – сказала она и снова хихикнула. – По правде сказать, вы немного странными кажетесь, заходите ко мне, я вам нарисую, как к ней на работу пройти. А чего это у вас одежда не по размеру, а, одноклассник, она же вся болтается на вас? А чего это у вас там? Яблоки с родины, что ли?

– Нет, это мы здесь купили.

Она объяснила, как нам пройти в тот ресторан, где работала Оксана. Туман немного развеялся, но внутри дрожь осталась. Оксана начинала работу в шесть вечера, а заканчивала около трех ночи. Мы пришли к ресторану около пяти и стали сидеть невдалеке и ждать ее. Игнат смотрел на каждую женщину, идущую в нашу сторону, а потом на меня, спрашивая, не она ли. Я тоже смотрел повсюду. И вдруг я увидел ее. Да, это была она, это была моя Оксана, та самая, которая снилась мне, которая сидела через парту от меня, такая же красивая, как раньше, с такой же стрижкой, только немного более полноватая, чем тогда. О да, это же была она! Как и тогда, все было, как тогда, когда я смотрел на нее через школьное окно. Игнат посмотрел на нее и на меня и сразу все понял. И Леусь все понял и начал