– Может, просто скажешь, что вышла на пробежку с утра пораньше?

Я расхохоталась. Марко смотрел на меня с недоумением, и я пояснила:

– Похоже, ты еще не слишком хорошо меня узнал. Такому они никогда не поверят. Я и пробежка – вещи несовместимые.

– А просто незаметно проскользнуть в дом?

– Они оба рано встают. Да и птицы поднимут тревогу.

– Жаль, что нельзя купить их молчание.

Я встала, вдруг осознав, что совсем не хочу уходить. Мне здесь хорошо. Я хочу остаться.

– Да, жаль, – эхом откликнулась я, гадая, когда же задавлю в себе неуместные страдания по Марко и смогу сосредоточить всю свою энергию на Крейге.

– В поместье моего отца есть сторожевые собаки, они обожают стейки. Очень удобно, когда знаешь, чем задобрить противника.

Я немедленно представила себе, как юный Марко соблазняет огромных свирепых псов филе-миньоном. Очаровательная сцена!

Нет, точно пора уходить, пока я не начала грезить наяву.

– Ладно, пойду и стойко приму все, что меня ожидает.

– У тебя осталась парковочная квитанция? Могу позвонить и попросить, чтобы подогнали твою машину.

Я порылась в карманах и протянула ему квитанцию. Собрала свои тарелки и стаканы, отнесла на кухню. Папка с информацией о Крейге по-прежнему лежала на столе.

Сгрузив грязную посуду в раковину, я вернулась к папке, рассеянно пробежала кончиками пальцев по углам. Странно, очень странно, что я сразу ее не открыла и не залипла в ней на большую часть ночи.

– Машина скоро будет здесь, – объявил Марко, откладывая телефон. – Что тебе нужно взять с собой?

Я показала на груду одежды и косметики. Он взял пару корзин для грязного белья, и нам удалось спустить все на первый этаж за одну ходку.

Когда мы вышли в холл, «Бетти» уже терпеливо ждала меня во дворе.

– Как ты узнаешь, что пора менять масло? – спросил он. – Она отправляет тебе послание азбукой Морзе?

– Я тебя уже предупреждала: никаких оскорблений там, где Бетти может услышать! – Я попыталась открыть заднюю дверцу, но ее заело. Подергала за ручку. – Видишь? Вот почему не стоит ее расстраивать.

– Дай-ка помогу.

Марко наклонился, и я едва не отпрянула от его близости. Казалось бы, ночь, проведенная за одним столом, должна была приучить меня к сексапильности Марко – но нет, каким-то странным образом все стало только хуже. Марко несколько раз дернул за ручку, и дверь открылась.

– Спасибо!

Мы начали загружать мой багаж на заднее сиденье.

– Может быть, сейчас не лучший момент для такого вопроса, но мне просто любопытно. Скажи, пожалуйста, как ты тормозишь эту супергазонокосилку? Ногами через дырки в полу?

Я просто затрясла головой.

– Бетти, не слушай его!

Наконец все было уложено, и я захлопнула дверь. Марко отступил назад, к тротуару, и сунул руки в карманы.

Не раздумывая, я шагнула к нему и обняла. Просто не смогла удержаться. Ощутила его удивление, то, как на миг напряглось его тело, но в следующую секунду он расслабился и, обхватив меня руками, крепко прижал к себе.

Ощущения по-прежнему удивительные, однако во второй раз с этим легче справиться. Теперь я уже не боялась навредить ни ему, ни себе.

Большой прогресс.

– Просто тренируюсь, – объяснила я. Наглое вранье – будем надеяться, он этого не поймет.

– Не хочешь кое-куда сходить со мной сегодня вечером? – спросил он, не разжимая объятий. По тону чувствовалось, что этот вопрос стал неожиданностью для него самого.

Должно быть, и мой голос звучал так же, когда я ответила:

– Хочу.

«Плохая идея, очень плохая идея!» – заполошно вскричал внутренний голос. Но я не стала его слушать.

Сообразив, что как-то слишком долго прижимаюсь к Марко, я наконец разжала руки и отступила на шаг. Скорее всего, всему виной мое воображение, только показалось, что он с неохотой выпустил меня из объятий.

– Ладно, поеду. Спасибо за ночь! – сказала я, прижав руки к бокам, чтобы Марко не заметил, как они дрожат.

Он снова сунул руки в карманы.

– Насчет сегодняшнего вечера я тебе напишу.

Я улыбнулась и обошла машину, чтобы сесть за руль. Мысленно произнесла короткую молитву о том, чтобы Бетти без приключений завелась: новой неловкой ситуации после этих объятий я бы просто не выдержала.

Он постучал в окно с пассажирской стороны. Я опустила стекло, думая, что что-то забыла.

Марко наклонился ко мне и, сверкнув своей убийственной улыбкой, проговорил:

– На случай, если тебе интересно: мой любимый маппет – Животное!

Глава 19

Тихонько прокрасться к себе не было никакой надежды: едва я приоткрыла дверь, птицы взорвались оглушительными трелями.

Но это меня даже не особенно волновало. Перед глазами стоял образ Марко – в тот момент, когда он, наклонившись ко мне, с самым серьезным видом сообщает, что из всех маппетов особенно любил Животное.

Дедушка, как обычно, сидел в общей комнате с газетой; бабушка, услышав меня, вышла из кухни в прихожую.

– Где ты была? – сурово поинтересовалась она.

– Я же сказала, не надо меня ждать, – ответила я, сбрасывая кроссовки.

Кажется, она так разозлилась, что в первый миг никаких изменений во мне не заметила. Но в следующую секунду в бабуле взял верх наблюдательный ученый.

– Что это ты с собой сделала?!

– Просто немножко подкрасилась, – ответила я, мысленно радуясь, что вещи остались в машине, так что хотя бы за них объясняться не придется. Можно только воображать, как разъярится бабуля, если узнает, что Марко накупил мне гору шмоток!

– Зачем ты изменила внешность? – отчеканила бабушка. Ясно было, что она не успокоится, пока не услышит ответ.

– Чтобы хорошо выглядеть, бабуля.

Дедушка, подняв глаза от газеты, сообщил:

– Знаешь поговорку: и старый сарай станет лучше от новой краски!

– Вот-вот. Спасибо, дедуля. – Наверное, он хотел помочь; но не уверена, что меня порадовало сравнение со старым сараем.

– Ты что, пытаешься соответствовать стандартам этого Марко? – скрестив руки на груди, поинтересовалась бабуля.

– Нет-нет, все совсем не так… – Дело вообще не в Марко! Но я догадывалась, что рассказывать сейчас о Крейге – тоже не лучшая идея.

Заранее знаю, что скажет бабушка. Любой мужчина, ради которого женщине приходится себя менять, не стоит того, чтобы тратить на него время.

Она сжала губы в тонкую линию. Я предчувствовала: грядет нравоучение – Лекция номер 496 – о том, сколько на свете вещей более важных, чем всякие глупости вроде лака на ногтях и краски для волос.

Сейчас мне особенно не хватало мамы. Вот она