Легкие рвались от недостатка воздуха.  В голове шумело и звенело,  перед глазами все плыло.  Юноша без сил привалился к стене,  борясь с желанием упасть и отключиться.

- М-молодец,  хозяин! Пр-рошел! – шершавый язык прошелся по его лицу.  - Тепер-рь за мной! Не отставать!

- Что это было? - с трудом выдавил он,  выпрямляясь.  Нет,  он не спит.  Такого во сне точно быть не может!

- Потом р-раскажу! Тихо.  Молча.  Одно твое слово и…

Уж что-что,  а полог невидимости каждый студент учился набрасывать еще до первой сессии.  А как иначе проскользнешь мимо бдительных дежурных? Как незаметно подсмотришь в работу отличника? Как подслушаешь,  о чем за закрытыми дверями совещаются преподаватели? Как вообще что-то подслушаешь? Даже самый правильный студент знает это заклинание – хотя бы для того,  чтобы вовремя распознать того,  кто следит уже за ним.  И Вальтеру понадобилось всего несколько секунд на то,  чтобы накинуть на себя полог.

- За мной!

Задрав хвост,  Левиафан решительно пошагал по коридору.  Даже не пошагал,  а продефилировал,  как умеют только коты и хозяева жизни.  Не обращая ни на что внимания, добрался до запертой двери,  отделявшей собственно тюрьму от караульных помещений и,  задрав голову,  гнусаво завопил,  будя эхо.

- Му-я-а-а-ао! Мэа-а-а-у-у! Уо-а-а-ау! Уй-я-а-а-ау!

Эхо проснулось,  с готовностью подхватив кошачьи вопли.  Вальтер прикусил губу и попытался вспомнить,  есть ли заклинание глуxоты.  Зато в одной из камер,  мимо которой он только что прошел,  послышался отчаянный вопль:

- Заткнись,  скотина! Сволочи! Кто его сюда пустил?

- Уэ-э-э! – отозвался Левиафан на эту критику.

- Убейте меня! – в дверь камеры принялись чем-то колотить.

Кошачий концерт продолжался еще минуты три,  за которые Вальтер успел от души посочувствовать обитателю соседней камеры,  позавидовать глухоте стражников и проклясть их за ту же глухоту.

Наконец,  с лязгом отодвинули засов.  На пороге возник стражник с факелом в одной руке и табуреткой в другой.  Левиафан испустил поcледнюю руладу и замолчал.

- Ты глянь-ка, и правда кот! – сообщил стражник кому-то за спиной.  – И как ты туда пробрался?

Кот не удостоил его и взгляда.

- Ладно,  иди,  - стражник посторонился,  распахивая дверь чуть пошире.

Левиафан не тронулся с места.

- Иди уже! – дверь распахнули ещё чуть-чуть.

Кот продолжал стоять.

- Эй, ты чего? Ты проходить будешь или нет?

Левиафан и ухом не повел.  Вальтер,  стоявший у него за спиной,  начал слегка нервничать.

- Вот скотина,  – стражник сплюнул и начал закрывать дверь.  - Ну и оставайся тут до утра!

- Нее-е-ет! – взвыли из соседней камеры.  – Заберите его,  будьте людьми!

- Иди уже,  скотина! – дверь распахнули во всю ширь.  – Мне что,  до конца смены тут торчать?

Левиафан задрал хвост и медленно,  важно переступая лапами,  двинулся вперед.  Вальтер,  затаив дыхание,  за ним.

- Ну,  ты,  скотина,  лапами шевели!

Кот тут же шлепнулся на задницу и принялся вылизывать себе пузо.

- Ах, ты… - стражник занес ногу для пинка.

- Φык! – громко сказал Левиафан,  выпрямляясь.  Причем сказал он это настолько четко и ясно,  что стражник так и застыл с поднятой ногой,  мотая головой и усиленно морща лоб.  Вальтер так мимо него и просочился,  невольно вздрогнув,  когда за спиной лязгнул засов.

Пронесло.  Он был… ну,  пусть и не совсем на свободе,  но не в камере,  а в передней части тюрьмы,  где находилась караулка,  комната начальника,  кладовка и ещё несколько хозяйственных помещений,  назначение которых он так и не успел узнать.  И,  откровенно говоря,  что-то не горел таким желанием.

Несколько минут Левиафан совершал обход вверенной территории.  Да-да, именно такое сравнение приходило юноше на ум,  пока он вынужденно таскался за пушистым спасителем.  Такое впечатление,  что коту внезапно подвалило наследство в виде столь обширных охотничьих угодий,  и он вдумчиво изучает местность.

Сделав,  наконец,  круг по территории,  он подошел к входной двери и задрал морду.  Вальтер,  догадавшись,  что его ждет продолжение кошачьего концерта,  еле успел зажать уши руками.

- Му-э-э-э-у! Эу-у-у! Б-у-э-э-у! – разнеслось,  несмотря на меры предосторожности.

На сей раз караулка отреагировала быстрее.  Давешний стражник выскочил без факела,  но с алебардой и бутылкой.

- Т-ты… опять?

- Уяу-ау-ау! – закатывая глаза,  сообщил кот.

- Чего тебе еще? Гулять, что ли,  приспичило?

Радуясь,  что его поняли,  кот неожиданно испортил воздух.

Ядреный «аромат» подействовал сильнее,  чем гнусавые басистые завывания.  Стражник выматерился – Вальтер покраснел,  поскольку так у него в замке не выражались даже пьяные конюхи – и распахнул дверь настежь.

- Пошел вон!

Кот решил исполнить свой номер «на бис» и застыл в дверях памятником самому себе.

- Да ты будешь выходить или нет?

Левиафан подумал еще немного и… повернулся к двери задом.

- Ты!

Профессионализм стражника дал трещину.  Бросив оружие и бутылку,  он издал отчаянный вопль,  на который из караулки высунулись его собутыльники,  и диким зверем кинулся на кота.  Левиафан издал победный клич и сорвался с места,  гнусно завывая от восторга.  Игра «Поймай меня,  если жить надоело!» - ему определенно нравилась.

Оценив обстановку – и вдохнув «приукрашенный» продуктами жизнедеятельности кота воздух – двое других стражников присоединились к игре в догонялки,  оставив дверь распахнутой настежь.  Беги – не хочу,  что Вальтер,  поколебавшись, и сделал,  бочком-бочком просочившись через порог на свободу.  Пересечь неширокий – шагов десять – двор и отодвинуть засов на калитке было минутным делом,  но он не ушел далеко,  а решил все-таки подождать своего пушистого спутника.

И дождался.  Калитка,  через которую он выбрался,  распахнулась вторично, и,  напутствуемый руганью,  на улицу вылетел пушистый мяукающий шар.  Ловко приземлилcя на все четыре лапы и разразился ответным потоком ругани – по счастью,  на чистом кошачьем языке,  за что наслушавшийся уже брани Вальтер был ему в глубине души благодарен.

- Козлы! Ур-роды! Венцы природы! – вот единственное,  что подлежало переводу,  после чего Левиафан,  как ни в чем не бывало,  встряхнулся и поинтересовался.  - Ну,  хозяин,  ловко я их?

- Ловко,  - согласился юноша.  При первом же сказанном им слове полог невидимости рассыпался снопом искорок.  - Спасибо тебе.  Но… почему ты меня все время зовешь хозяином? Разве у Покровителей есть хозяева? Я думал…

- Эх ты,  котенок,  – кот уселся поудобнее и принялся вылизывать