Он воровал двадцатикилограммовые блоки сливочного масла, слишком большие для холодильника Сары, и нарезал масло кусками для подруг и знакомых. Ему нравилось наполнять трехлитровую банку мороженым, втыкать в него ручку от метлы, замораживать это все и отправляться домой на «Бьюике» Сары 56-го года выпуска, облизывая по пути этот чудовищный замороженный коктейль.

Внимания он, конечно, привлекал к себе немало.

Условно-досрочное освобождение молодого мужа за проникновение со взломом в магазин «Сирз» произошло на той же неделе, когда 6 июня 1965 года ему исполнилось двадцать лет. Той же осенью в семье родился сын Майкл. Несколько недель спустя Шоукроссу предъявили еще одно уголовное обвинение.

– Я пошел навестить его и Сару в их трейлере, – вспоминал двоюродный брат Артура. – Было чертовски холодно, повсюду лежал лед и снег. Когда я вошел, Арти сказал: «Я только что ее трахнул. Она там, отдыхает. Иди и попользуйся, если хочешь». Я отказался, но он продолжал: «Она еще там. Иди!» Я сказал: «Нет, спасибо». Через некоторое время мы поехали на его крутом «Понтиаке», и какой-то ребенок запустил в машину снежком. Арти ударил по тормозам и побежал за ним. Бегал он как-то странно, наклонившись вперед, но быстро. Мальчишка забежал домой, но Арти выломал входную дверь и отвесил парню пощечину. Выходя, он зацепился за сломанную дверь. В доме закричала девушка, и Арти притворился, что у него сломано плечо, и захныкал, как ребенок: «Уа-а-а, уа-а-а… Двое детей побежали к соседскому дому, а Арти удрал, вернулся к машине и сказал мне: «Тебе придется сесть за руль. Ты ведь не возражаешь, правда?» Всю дорогу до Уотертауна он продолжал стонать, терял сознание, приходил в себя и снова стонал. А потом сказал: «Ну как, мощная тачка, да?» Сукин сын, как обычно, притворялся. Я понял, что он прикидывался.

Миссис Кэтлин Кашинетт подала жалобу от имени своего тринадцатилетнего сына, и Шоукросс был арестован по формальному обвинению в проникновении со взломом второй степени. Проведя за решеткой три дня, он признал себя виновным и был приговорен к дополнительным шести месяцам испытательного срока. Судья принял к сведению поведение преступника и назначил психиатрическое обследование. Клиника психического здоровья поставила диагноз: «эмоционально нестабильная личность, раздраженно и неадекватно реагирует на малейший стресс».

После последнего происшествия Сара Шоукросс решила развестись. Она объяснила свое решение не тем, что Арт бьет ее или плохо с ней обращается, а тем, что ему «всегда казалось, что его обижают на работе и незаслуженно увольняют» и она устала от необходимости собираться и переезжать. Она не упомянула о его многочисленных супружеских изменах или его безумных идеях наподобие планов оплодотворить соседку, чей муж был бесплоден, «в качестве одолжения».

Его собственным объяснением надвигающегося разрыва был отказ Сары заниматься оральным сексом. Это был его любимый прием. Позже он так написал в объяснительной записке в своем обычном путаном стиле:

Когда мне было семнадцать, я занимался сексом с девушкой, которая жила рядом с нами, но только оральным сексом. Она не стала бы делать ничего другого. Потом у меня было то же самое с другой девушкой неподалеку, которая жила на ферме. Мне это нравилось. Когда мне было восемнадцать, у меня был секс с девушкой двадцати семи лет в кегельбане в Уотертауне. Она была официанткой в баре. Я тогда всему научился… Я встретил мою первую жену. Мы поженились в 1964 году. 2 октября 1965 года у нас родился мальчик. Какое-то время все было хорошо, потом я снова начал делать странные вещи. Я снимал девушек неподалеку от того места, где мы жили, в Сэнди-Крик, Нью-Йорк. У нас был секс. Иногда и с другими. Я не мог остановиться.

Снова став холостяком, Шоукросс кочевал по маршруту из Уотертауна в Адамс, затем в Пуласки и Сэнди-Крик. Найти постоянную работу не получалось, как не получалось наладить и поддерживать дружеские отношения и вести себя нормально, в соответствии с общепринятыми нормами. Возможностей для социальной активности у молодого мужчины, не имеющего религиозных или школьных связей, было мало. После окончательного расставания с Сарой в августе 1966 года он разбил свой навороченный «Понтиак» и скинул на бывшую жену последние выплаты по кредиту. Теперь он искал женского общества в заведениях быстрого питания и танцевальных залах, но редко появлялся в барах; как и оба его родителя, он испытывал отвращение к алкоголю, а позже и к сигаретам. Он редко виделся со старыми знакомыми или родственниками.

Некоторая вынужденная стабильность вошла в его жизнь после призыва в армию 7 апреля 1967 года. К тому времени он встречался с Линдой Рут Нири и не возражал, когда Сара подала документы на развод в Форт-Ли, штат Вирджиния.

Первое столкновение солдата-новобранца с военным правосудием произошло, когда сержант раскритиковал его за то, что тот «валял дурака». В официальных армейских документах зафиксирован такой ответ рядового Артура Джона Шоукросса, личный номер 52967041: «Что я делаю? Балду гоняю». Его оштрафовали на двадцать семь долларов.

Пройдя базовую подготовку в Форт-Беннинге, штат Джорджия, он был назначен специалистом по снабжению и запчастям. За неявку на инструктаж его оштрафовали на одиннадцать долларов и ограничили в почтовых сообщениях на четырнадцать дней. После этого он, по-видимому, смирился с армейской дисциплиной, и дальше в его послужном списке такого рода нарушений не было отмечено.

По различным тестам интеллекта он набирал баллы в диапазоне от ниже до чуть выше нормы. Оценки эффективности варьировались от «удовлетворительных» до «хороших», но в основном были «отличными». Это был ранний пример улучшившегося поведения в условиях распорядка и дисциплины.

После отпуска домой, во время которого он оформил брак со своей второй женой Линдой, Шоукросса направили во Вьетнам в составе 4-й транспортно-технической роты 4-й пехотной дивизии. Позже Арт вспоминал сцену с отцом, которого, как он утверждал, стыдился с девяти лет:

– В Сиракьюс, перед посадкой на самолет во Вьетнам, он схватил меня, прижал к себе и сказал: «Нам здесь не нужно чертово „Пурпурное сердце“[18]».

Арт говорил, что это был единственный раз, когда он видел слезы в глазах своего отца.

Примерно в середине октября 67-го я отправился на транспортном самолете С-130 в город Плейку, Вьетнам. 20 000 человек полетели туда, чтобы заменить такое же количество уже находившихся там солдат. Меня назначили в транспортно-техническое подразделение. Я водил грузовик весом две с половиной тонны, перевозил людей и боеприпасы. Иногда приходилось возить на своем грузовике два или три вида боеприпасов. Это было против правил, но обстановка на севере требовала нарушать инструкции. Я сильно рисковал. В декабре 67-го я поступил в пехотный полк в звании специалиста четвертого ранга, специализация по броне и оружию. С собой я возил палатку, достаточно большую, чтобы