– Я ходил в школу не для того, чтобы учиться. Я ходил в школу либо спать, либо смотреть в окно.

Большую часть времени он, казалось, не выходил из класса. Одноклассники смеялись, когда учителя кричали ему: «Арт! Артур! Ты здесь?» В тех редких случаях, когда он утруждал себя ответом, это напоминало птичий крик. «А? Что?» – крякал он своим утиным голосом. Или говорил: «Я не расслышал». Слух у него проверяли и признали нормальным.

К концу второго года обучения в восьмом классе его и без того далеко не примерное поведение изменилось в худшую сторону. Мать вспоминала, что он разбил очки одной девочке (оправдывая сына, она тут же добавила: «Но он не хотел»). Высыпал порох на парту и поджег его с помощью увеличительного стекла – горящий порох шипел и вонял. Хвастался тем, что может пукать, как чревовещатель. Обучил своего любимого хомячка кусать людей за лодыжки и запрыгивать по сигналу обратно в карман. Рассыпал пастилки на шоколадную глазурь, приготовленную для выпечки. Проделывал и другие, менее изобретательные трюки – выдергивал стулья из-под одноклассников, раскладывал кнопки на сиденья.

После того как обиженная им девочка попыталась дать сдачи, но промахнулась, учитель отправил его в кабинет директора.

– Засунь весь сраный класс себе в жопу! – крикнул Арти ему в спину.

Несколько дней спустя он совершил ошибку, вызвав на поединок популярного учителя. Дородный инструктор прижал его к стене, и мальчик сполз на пол, как расплющенный кот в мультяшном фильме.

Другие учителя предпочитали избегать проблем, редко обращаясь к Арти и не утруждая себя предложениями помочь и советами по исправлению ситуации. Родители упрямо пытались помогать сыну с домашним заданием, но их собственные образовательные ресурсы подходили к концу. Оценки в табеле успеваемости стремительно падали: 25 баллов – по граждановедению, 48 – по английскому языку, 20 – по математике. Его перевели в следующий класс со скрипом, но, получив несколько низких оценок в самом начале года, Арт последовал примеру своих родителей и бросил учебу. Ему было семнадцать.

Теперь, когда у молодого Шоукросса появилось много свободного времени, он занялся воровством. Он всегда был нечист на руку. Еще в детстве крал яблоки и картошку у фермеров, регулярно воровал у родственников и соседей, стащил тарелку для пожертвований в церкви. Теперь он расширил поле деятельности: забирался в дома, брал винтовку и весельную лодку и отправлялся за добычей в летние коттеджи. Украл деньги из кассы бензоколонки, где недолгое время работал, вломился в магазин «Джин Бинс» и вынес оттуда еду и наличные, а также регулярно воровал в магазинах.

Еще учась в школе, Арт придумал, как объяснять, откуда у него появляются вещи. Он припрятывал добычу, а потом притворялся, что наткнулся на нее. Двоюродный брат вспоминал, как работала эта схема.

– Как-то Арти сказал: «Давай сходим на свалку, поищем запчасти для велосипедов». Так мы по частям собирали себе велосипеды. Он шел впереди по полю, а потом остановился, поднял ржавую банку из-под краски и говорит: «Смотри, на что я наткнулся!» Берет банку, а там деньги, марки, скрепки для бумаг и все такое. Вечером позвонили из школы. Он взял все это с учительского стола. В другой раз Арти перебросил мяч через мою голову в канаву. Пронесся мимо меня и говорит: «Ого, посмотри, что я нашел!» А там три удочки и несколько приманок. Пару дней спустя я прихожу домой к Питу Мердоку, и Пит говорит: «Кто-то украл удочки у моего отца».

С семнадцати лет Шоукросс переходил с работы на работу и нигде надолго не задерживался: упаковывал тюки, крыл крышу, работал на складе. Те немногие сверстники из Браунвилла, которые вступали с ним в контакт, отмечали, что его главные интересы сводились к воровству, поджогам и сексу. Его всегда тянуло к женщинам, начиная с воображаемой светловолосой подруги из своего раннего детства и заканчивая воображаемым романом со своей сестрой Джин. По ночам он заглядывал в соседские окна и шпионил за своими сестрами и родителями. Соседским детям он говорил: «Папа поимел маму прошлой ночью», – а потом вел их к себе домой и показал дырки для подглядывания, которые просверлил в стене.

– Он всегда хвастался женщинами, которых «поимел», – рассказывала кузина Нэнси Бейкер, – но все мальчики так говорили. Когда ему было пять лет, врач сказал Бетти, что он сложен как шестнадцатилетний подросток. Мои братья шутили, что ему нужны были две женщины: одна, чтобы поднять, а другая, чтобы подержать. Думаю, по большей части это была пустая болтовня, как и многое другое, что говорили о нем. Первый секс был у него с первой женой, что бы он ни утверждал позже.

Еще один родственник подтвердил, что у Арти были проблемы с женщинами.

– Он начал поздно, потому что девчонки в городе его терпеть не могли. Он все делал не так. Однажды мы с ним пошли в дом к одной девушке. Сделав с ней свое дело, я вышел посмотреть телевизор, и в спальню пошел Арти. Через несколько минут она вскакивает и говорит: «Ребята, вам надо уходить. Мои родители возвращаются домой». Арти покраснел и пустился в какой-то безумный танец. Потом сказал: «Ну, если так надо», – и схватил ее за промежность. Сжал так сильно, что она заплакала. В общем, пришлось нам убираться ко всем чертям. Вот такие у него были представления об ухаживании.

Годы спустя, изображая из себя сумасшедшего, чтобы избежать возвращения в тюрьму, Шоукросс описал свою сексуальную активность в привычном полуграмотном стиле:

После того как тетя Тина, сестра моей матери, впервые познакомила меня с сексом, я стал одержим этим. Я очень расстроился, когда тетя вернулась домой. Тогда мне было около девяти лет. После этого я играл сам с собой либо ночью в постели, либо в ванной, либо на улице, в лесу недалеко от дома. Однажды я просто прогуливался неподалеку от дома и упал в болото. Я был по шею в грязи и во все горло звал на помощь. Через какое-то время, когда я мог уже только плакать, появился мальчик моего возраста и помог мне выбраться из той ямы. Я сходил к ручью и отмылся от грязи, а потом прогулялся, чтобы обсохнуть. Мы остановились на лугу возле какого-то леса, и я снял одежду и повесил на куст, чтобы она просохла…

Потом я пошел к ручью неподалеку и еще раз вымылся. Майк разделся и тоже прыгнул в воду. Через некоторое время, когда мы загорали, я начал дрочить. Без всякой причины, просто так. Майк сделал то же самое. Потом мы прикасались друг к другу, а потом занимались