Не успел он улечься, как рядом ожидаемо сгустилась знакомая серая тень: «Что, егерь, не спится?»

* * *

— Снова-здорово… Ты такой же скучный, как прозрачный.

— Это же твоя шутка…

— Чтоб смешно было, надо анекдот тот знать.

— Так ты-то знаешь — чего не смеешься?

— Ты ведь не знаешь — потому и не смешно.

— Так расскажи…

Сытый и благодушный сегодня Больц лениво потянулся…

— Как-то раз пошли два егеря в дозор. Один маленький, а другой — длинный. Застал их в дозоре ночной дождь. Решили пережидать. Маленький спрятался под куст и задремал. А длинному деваться некуда — не помещается он под кустом: то ноги торчать, то на голову капает. Ходил он, ходил вокруг маленького, а потом — бац! — его под ребра: «Что, дружок, не спится?»

— Теперь я понял, почему тебе шутка не нравится. Я забываю тебя ногой под ребра пнуть.

— Куда тебе, прозрачный! Тебе даже комара отогнать не под силу! Давай, беспокойных тебе нынче снов, колдун… — и попытался «задернуть шторку», как прошлый раз.

Но не тут-то было! Сильная и уверенная рука одернула «шторку» обратно: «Э-э, нет, егерь, погоди! Я уйду, когда сам решу…»

— Пшел вон, в моей голове я сам себе хозяин!

— Да ну! Прогони меня!

— Ты мой бред!

— Я твой кошмар! Хо-хо-хо!!! — и призрак изобразил «страшный» смех, подражая рассказчикам детских страшилок.

— А я говорю — вон! — и Больц изо всех сил «потянул» на себя воображаемый занавес, инстинктивно заворачиваясь в него.

Тень растаяла, но внутреннее усилие явственно заставило взопреть все тело, как при тяжелой работе, и отогнало прочь сон. Все это следовало серьезно обдумать. Как нужен был сейчас совет книжника Ореста, но…

И следом за этим пришла тяжелая скорбь по погибшим друзьям, которая надолго отогнала сон.

* * *

20 день 1 месяца лета (9 месяца года) 2009 г. Я.

Южные горы

С тяжелыми мыслями и сон был тяжел.

Зато проснулся Больц с вызревшей злобной тяжелой решимостью, и это было хорошо перед последним рывком, помогало собраться, выжать из себя последние резервы.

Встал и пошел, быстро, сразу на пределе возможного. Горькие мысли подхлестывали и подгоняли, Больц сам себя корил и за то, что долго спал и за то, что «миндальничал» и перешучивался с тенью степного мага.

Для поднятия духа затянул:

Эх, егерь лихой,

Ухарь лесной,

Кружку полней наливай!

Егерь лихой,

Твердой рукой,

Девку скорей обнимай!

Пять тысяч шагов — привал, воды попить, портянки расправить. И снова — пять тысяч шагов. И снова. И снова. И снова…

Остановился, лишь когда перестал различать камни под ногами. Ночлег не оборудовал, на ближайшем сухом месте расстелил тент, на него завалился в спальнике. С первыми лучами солнца встал и снова — пять тысяч шагов…

* * *

1–2 дни 2 месяца лета (10 месяца года) 2009 г. Я.

Южные горы

Даже если б Больц захотел, он никогда бы не вспомнил эти дни. Он шел в полузабытье, загнав себя в какой-то транс, на злости и упорстве, которые недоступно гнали его вперед и вперед.

В какой-то момент он обнаружил, что знакомая серая тень плывет рядом…

Но сил, чтобы отогнать ее, не было. И даже наоборот, присутствие ненавистного собеседника, будило совсем уж запредельную злость, и этот жгучий ресурс давал силы сделать еще шаг и ещё, когда сил уже не оставалось совсем…

В памяти остались лишь бессвязные обрывки этих бесконечных разговоров, почему-то царапнувшие больше всего…

* * *

В эту ночь он даже не становился на ночлег. Светлые Повелители Ночи освещали тропу, и он свалился лишь под утро, чтоб ненадолго забыться в какой-то дреме.

И снова — пять тысяч, пять тысяч, пять тысяч…

Когда под вечер у его ног в землю впилась неизвестно откуда прилетевшая стрела, он даже не сразу остановился, шагая как заведенный механизм.

— Стоять! Кто таков? — поднялась фигура в егерском плаще.

— Дошел, — пробормотал Больц и осел на землю. — Дошел…

И заснул…

ЧАСТЬ 3. САБЕЛЬНЫЙ ЭСКАДРОН

ЧАСТЬ 3. САБЕЛЬНЫЙ ЭСКАДРОН

Слава безумцам, которые живут себе, как будто они бессмертны.

Евгений Шварц

«Обыкновенное чудо»

Глава 13. Герой и Инквизитор

Глава 13. Герой и Инквизитор