– Мистер Кинг, – сделал он акцент на слове «Мистер», – вот не надо мою страну обвинять, речь идёт не о России, Китае или США. Речь о том, как лично ты разговариваешь! А ты давил и сейчас давишь! Хочешь выяснить отношения? Ну давай, ты и я. Ты и я! – парень раскраснелся, метал молнии из глаз, и по ним было видно, что он и правда готов применить силу. Надо срочно вмешаться!

– Парни стоп, стоп, хватит! – Ламбер буквально влез между ними. – Дима, прекращай психоз! Айк, пожалуйста, успокойся!

– Вот оно как! Значит Айку «пожалуйста, успокойся», а русскому говоришь, мол, прекращай психоз. Хорошо ты поработал начальником, Крис, – Дима прекратил рваться в сторону Айка, но совершенно не стал спокойнее и кричал уже практически французу в лицо, – выбрал себе друга повлиятельней, и теперь вдвоём меня задавили! Довольны? Прогибаешься под Айка, впрочем, как Франция под США! Шан, а ты, как в Китае принято, постоишь в стороне, пока русского прессуют? Потом они и тебя задавят, не сомневайся!

Господи, ну что за комплексы, что за тупые сравнения? Это вообще обидно. Особенно про то, как Франция прогибается под Америку. Дима ничего не знает, он не в курсе, насколько, на самом деле, независимую политику ведёт Париж, и как тяжело противостоять сразу заокеанским партнёрам, европейским друзьям, да ещё и с Африкой проблемы решать! Судит обо всём со своей колокольни, не разбираясь ни фига. Всё же, Волков слишком неуравновешенный, неслучайно Крис его невзлюбил с первых дней. Надо было позволить Айку ему вмазать, чисто для профилактики! Никаких сомнений в том, что в случае конфликта именно американец наваляет русскому, у Ламбера не было. А тут ещё и Шан аккуратно опустил руку Айка, которой тот пытался удержать его от дальнейшего вмешательства в спор. Черт, не стал китаец стоять в стороне, хотя стоило бы всем помолчать, успокоиться…

– Вы все психи, – заявил Чжоу тихим, будто уставшим голосом. – Я просто люблю науку. Я задавал вопросы. Никто не приказывал мне что-то делать. Но кому-то из вас точно давали указания, иначе я не понимаю, что происходит. Волков, а ты должен сначала извиниться передо мной, прежде чем апеллировать к моей защите. Я ухожу и больше не буду продолжать этот разговор… Ламбер, – глаза китайца переполняло глубокое раздражение, – ты должен был их удержать. Ты не смог. И я согласен, ты просто позволил Кингу так себя вести.

Да как же вы достали! Крис не понимал, что должен был сделать. Он ничем не поддерживал Айка, не поощрял его действия! Хватит! Всё, точно хватит! Пусть сами разгребают проблемы. Хотят – пусть дерутся. Хотят – нет. Но без его участия. Баста!

– Знаете, Шан, Дима, вы правы. Я не справился! – он тоже перешёл на крик. – А значит я складываю с себя полномочия! Решайте, кто будет главным, мне наплевать. Сейчас же отправлю рапорт и заявление. Я буду людей лечить и займусь исследованиями. Сами разбирайтесь, кто станет отвечать перед Землёй за весь этот бедлам!

Наступила тишина. Димина краснота сошла, глаза стали скорее растерянными, чем злыми. Он повернулся к столешнице и начал открывать вторую банку тушёнки. Айк отошёл к стене, прислонился к ней и хмуро смотрел в одну точку, скрестив руки на груди. Шан остановился в дверном проёме и тяжело вздохнул. Довольны, политики самодельные?

– Крис, – начал Кинг, – ты прав. Мы все идиоты. Я – идиот. Я должен был учесть характер каждого из вас, – он огляделся по комнате, – мне не стоило давить.

– Неважно, Айк. Уже неважно, – Крис протёр рукой уставшие глаза, – я оставляю пост. Вы втроём хотели быть главными. Вот и решайте, кто из вас им станет. Не я.

Было неприятно, мерзко, но в то же время как-то легко. Теперь можно больше времени проводить с Мими. И шло бы всё лесом.

– Раз Крис оставляет пост, – начал Шан, – то должность моя по праву заместителя.

– Ещё чего! – тут же возразил Айк, – ты не получишь таких полномочий после подобного поведения.

– А кто получит, ты что ли? – усмехнулся Дима, снова отвлёкшись, но уже от второй банки тушёнки.

– Нет, Джессика, – ответил американец, – на переговорах она вела себя разумнее всех. И поэтому должна стать главной, чтобы снова в коллективе воцарилась гармония.

Шан, гордо вскинув взор и сделав шаг в сторону американца, произнес дрожащим голосом:

– Ты не можешь один принять такое решение. Есть правила! Согласно уставу, права управления за мной!

Дима вывалил банку тушёнки в кастрюлю и, успокоившись, повернулся к ним.

– Шан, у Криса были все права, но он не справился. И ни один из нас троих тоже не справился. Тебя мы станем слушаться не больше, чем слушали сейчас Ламбера. Не больше, чем Кинга. И не больше, чем вы бы слушались меня. Ни единого шанса, Чжоу. Тебе не быть главным. Айк прав, пусть это будет Джесс. Она сможет всё исправить и продолжить переговоры. Она – умница.

Крис мысленно аплодировал себе. Какое шикарное решение. Хотя его удивляла резкая метаморфоза Волкова. Но, как говорится, ложечки нашлись, а осадочек остался. Дима всё же его раздражал, а было ли это последствием старой ревности или же результатом сегодняшнего поведения – неясно. Жалко только, что Джессике теперь придётся столкнуться с проблемами, если она вообще готова будет стать главной.

– Предлагаю всем выдохнуть и перейти к ужину. Ведь всё уже готово? – спросил Крис у Димы, получив кивок в качестве утвердительного ответа. – Сейчас за ужином и объявим. А всю эту историю я вам советую забыть и начать думать не над чужими, а над собственными ошибками. Я за свои только что расплатился, а вам будет сложнее.

– Дима, – примирительно заговорил Айзек, – я принесу зелень, уже созрела.

– Отлично, Айк, – таким же спокойным голосом ответил ему Волков, – если там есть укроп и петрушка, будет вообще замечательно.

Кинг вышел, с улыбкой пройдя мимо хмурого Чжоу. Тот что-то тихо сказал под нос по-китайски и ушёл в кают-компанию вслед за американцем.

«Что такого мы бы могли сделать, спросить или предложить вам для того, чтобы прийти к согласию?» – спросила Джесс у инопланетянина, а тот ответил: «Вы могли бы предложить нам ответственность, Джессика Хилл».

Что же такое ответственность, а? Может отказ от привилегий и позор на всю Францию, чтобы прекратить внутренние склоки и вернуть гармонию? Или попытка продолжать выполнять свои обязанности, нести крест, несмотря ни на какие трудности? Кристоф Ламбер помогал собирать на стол и улыбался. Макароны по-флотски, кстати, пахли очень вкусно.

Междуглавье