Шрифт:
Закладка:
Эйлин кивнула.
«Не понравилось, да?»
«Наполовину», - сказала она и провела рукой по воздуху.
«Я обещаю, что мы не будем делать это по-собачьи, хорошо?» - сказал он, улыбаясь. «Как бы ты хотела это сделать, Линда?»
«Вы - босс», - сказала она.
«Ты когда-нибудь смотрела снафф-фильмы (тип кинофильмов, где показываются сцены реальных убийств и изнасилований – примечание переводчика)?» - спросил он.
«Никогда», - сказала она.
Вот он и проявился, подумала она.
«Тебя это пугает?» - спросил он. «Мой вопрос о снафф-фильмах?»
«Да», - сказала она.
«Меня тоже», - сказал он и улыбнулся. «Я тоже никогда не видел ни одного.»
Изучай его, подумала она.
Но она боялась этого.
«Может, тебе понравится?» - спросила она.
Её сердце внезапно снова забилось.
«Убить кого-то, пока укладываешь в постель?»
Он глубоко заглянул в её глаза, словно ища там что-то.
«Нет, если она знает, что это произойдёт», - сказал он.
И вдруг она точно поняла, что он - их искомый мужчина, и откладывать то, что произойдет сегодня ночью, нельзя.
Он посмотрел на часы.
«Время вышло», - сказал он. «Пойдём на улицу.»
Глава 12
Звонок в отдел поступил в двадцать минут первого. Звонок от Моногана, который находился в телефонной будке на берегу реки Дикс. Он попросил соединить его с Брауном или Дженеро. Уиллис сказал ему, что и Браун, и Дженеро на выезде.
«А это кто?» - спросил Моноган.
«Уиллис.»
«Что у меня здесь есть», - сказал Моноган, - «так это голова и пара рук. Эти парни, которые углубляют реку, вывернули алюминиевый ящик, который оказался достаточно велик, чтобы вместить голову человека. И его руки. Вот что у меня здесь. Голова, отрезанная у шеи, и пара рук, отрезанных у запястий.»
«Угу», - сказал Уиллис.
«Сегодня вечером я вместе с Брауном и Дженеро был за рестораном «Бургундия», и у нас там была верхняя часть туловища в мусорном баке. А теперь у меня есть голова и пара рук, и мне пришло в голову, что это может быть одно и то же тело, голова и руки.»
«Угу», - сказал Уиллис.
«Так что я хочу знать, есть ли у Брауна или Дженеро заключение о частях тела? Потому что, теперь у нас есть голова, на которую нужно посмотреть, а также руки, которые нужно проверить на отпечатки.»
«Позволь мне взглянуть на стол Брауна», - сказал Уиллис. «Думаю, он здесь кое-что оставил.»
«Да, сходи, посмотри», - сказал Моноган.
«Подожди», - сказал Уиллис.
«Да.»
«Подожди, я переведу звонок в режим ожидания.»
«Да, хорошо», - сказал Моноган.
Уиллис нажал кнопку удержания, а затем подошёл к столу Брауна. Он пролистал лежащие там бумаги, затем нажал на светящуюся кнопку внутреннего вызова и снял трубку.
«Моноган?»
«Да.»
«Насколько я могу судить, тело было опознано как некто Фрэнк Себастьяни, мужчина, белый, тридцать четыре года.»
«И тут у меня белый мужчина примерно такого же возраста.»
«У меня здесь также есть фотография», - сказал Уиллис.
«Почему бы тебе не подъехать сюда?» - сказал Моноган. «Посмотрим, будет у нас одинаковая картина или нет.»
«Где ты?»
«Заморозил себе задницу, пока ехал сюда. Рядом с рекой.»
«Какой рекой?»
«Дикс.»
«А точнее?»
«Хэмптон.»
«Дай мне десять минут», - сказал Уиллис.
«Не забудь про фотографию», - сказал Моноган.
Квартира над гаражом имела размеры двенадцать футов в ширину и двадцать футов в длину. В комнате стояла аккуратно заправленная двуспальная кровать, комод с зеркалом над ним и мягкое кресло с лампой за ним. Стена вокруг зеркала была увешана фотографиями обнажённых женщин, вырезанными из мужских журналов, запрещённых к продаже в магазинах «7-Eleven» (крупнейшая сети небольших магазинов – примечание переводчика). Все женщины были блондинками. Как Мари Себастьяни. В нижнем ящике комода, под стопкой рубашек Брейна, детективы нашли пару чёрных трусиков без промежности. Трусики были пятого размера.
«Думаешь, они принадлежат Брейну?» - резко спросил Хоуз.
«Как ты думаешь, какой размер носит леди?» - спросил Браун.
«Может быть, и пятый», - сказал Хоуз и пожал плечами.
«Я думал, ты эксперт.»
«Я эксперт по бюстгальтерам.»
Мужские носки, трусы, свитера, носовые платки в других ящиках комода. Две спортивные куртки, несколько пар брюк, костюм, пальто и три пары обуви - в единственном маленьком шкафу. В шкафу также стоял чемодан. В нём ничего не было. Нигде в квартире не было признаков того, что Брейн в спешке собрал вещи и уехал. Даже его бритва и крем для бритья всё ещё лежали на раковине в крошечной ванной комнате.
В шкафчике над раковиной лежал тюбик помады.
Браун снял крышечку.
«Похоже на помаду леди?» - спросил он Хоуза. «Довольно небрежно, если это она оставила в комоде свои помаду и свои...»
«Что?»
«...трусики с открытой промежностью.»
«О.»
«Думаешь, она настолько глупа, чтобы заниматься с ним сексом прямо здесь, в этой комнате?»
«Посмотрим, что ещё мы найдём», - сказал Хоуз.
Ещё они нашли пачку писем, скреплённых резинкой. Они нашли письма в картонной коробке из-под обуви на верхней полке шкафа. Письма были вложены в конверты лавандового цвета, но ни один из конвертов не был запечатан или отправлен по почте. На лицевой стороне каждого конверта было нацарапано имя «Джимми».
«Доставлено вручную», - сказал Хоуз.
«М-м-м», - сказал Браун, и они начали читать письма. Письма были написаны фиолетовыми чернилами. Первое письмо гласило:
«Джимми,
Просто скажи, когда.
Мари.»
Оно было датировано 18 июля.
«Когда он начал работать на них?» - спросил Браун.
«Четвертого июля.»
«Эта женщина - шустрая вертихвостка», - сказал Браун.
Второе письмо было датировано 21 июля. В нём в мучительно страстных подробностях описывалось всё то, чем Мари и Джимми занимались вместе накануне.
«Это грязно», - сказал Браун, поднимая глаза.
«Да», - сказал Хоуз. Он читал через плечо Брауна.
Всего было двадцать семь писем. Письма повествовали о довольно активной сексуальной жизни между леди и учеником фокусника. Мари, очевидно, навязчиво записывала всё, что она делала с Джимми в недавнем прошлом, а затем перечисляла всё, что она ещё не делала с ним, но планировала сделать в обозримом будущем, и если хронология была верной, она действительно делала это с ним.
Она много чего с ним делала.
Последнее письмо было датировано 27 октября, за четыре
