убить твоего охранника, чтобы ты помучился?

В глазах Микеля отразилось удивление, и он кивнул.

– Пара минут – и нам надо уходить, – напомнила Веста.

– Пары минут хватит, – согласилась я, встав на ноги, и, прежде чем меня попытались переубедить, преодолела расстояние до главаря и со всей силы пнула его в живот.

Микель и Веста ахнули, а мешок дерьма закашлялся, приходя в себя. Решив, что этого недостаточно, я пнула мудака по рёбрам ещё дважды. Когда он упёрся скованными руками в пол, чтобы приподняться, я со всей силы опустила сапог на его пальцы. Тот заорал, но замолк от пинка по лицу.

Меня трясло от ярости из-за увиденных сцен. Почему-то всё произошедшее с Микелем я приняла на свой счёт, словно кто-то при мне попытался обидеть Иво. Я хотела, чтобы Микель жил себе в Даории и не донимал меня праведными планами на перемирие между нашими мирами, но при этом не желала, чтобы какие-то мрази причиняли ему вред, который он не заслуживал.

– Кас…сия.

Хрип Микеля заставил меня остановиться, но жалости или сожаления я не испытывала. Главарь кашлял кровью и хрипел, но не предпринимал глупых попыток, заметив клинок в руках Весты. Я схватила даория за его светлые волосы и дёрнула вверх, заставив принять сидячее положение.

Дочь Гипноса никак не реагировала на мой приступ агрессии, то ли понимая причины, то ли испытывая схожие чувства.

– Эй ты, мстишь Микелю за то, что он не стал скрывать произошедшее с Примом?

Голубые глаза округлились, затем губы презрительно искривились, и он осмотрел мой наряд, вероятно, решив, что перед ним низшая. Я попыталась подражать даорийскому говору, но вышло, вероятно, как у деревенщины. От мужчины несло довольно сильным гулом, действительно из элиты.

– Да как ты смеешь со мной…

Его претензия иссякла, когда в нос упёрлось дуло пистолета. Я создала пушку с глушителем, про себя отсчитывая данные мне Вестой минуты.

– Я задала вопрос.

– Он изувечил моего двоюродного брата.

– Не верю. Микель никого не способен серьёзно покалечить.

– Не он сам, его друзья-палагейцы. Эти ублюдки прострелили ему ногу в Санкт-Данаме.

Даорий сплюнул скопившуюся во рту кровь, прервав затянувшуюся паузу, пока я складывала информацию в голове.

– Твой брат наркоторговец, – поняла я, приметив некоторую схожесть.

Даорий, поморщившись, кивнул, а я едва не расхохоталась. Вместо этого губы растянулись в ядовитой усмешке.

– Как тебя зовут?

– Гордий.

– Это за моих друзей, которых ты назвал «ублюдками», Гордий. – Я опустила дуло и выстрелила ему в левое бедро, не опуская глаз. – И не смей выть, – предупредила я, вернув горячий пистолет ему под нос, когда даорий едва не завопил. Он издал сдавленный стон и попытался зажать кровоточащую рану руками. Крик он сдержал, но запыхтел от натуги и одарил меня ненавистным взглядом.

– Ты ошибся. Твоего брата изувечила я. – В комнате стало совсем тихо. – До сих пор сожалею, что меня остановили и не удалось разбить его тупую башку об пол.

Даорий дёрнулся, намереваясь придушить меня голыми руками, даже несмотря на пистолет, но его пыл приструнило лезвие Весты у его горла. Лицо Гордия исказило презрение, хотя выглядело не столь устрашающе из-за разбитого носа и расцветающего синяка от моего сапога.

– Что будешь делать с ним, Микель?

– Возь…мём под стра…жу. Я уст…рою суд.

Я внимательно посмотрела на брата, надеясь, что он скажет нечто другое. Взгляд скользнул по его огненному охраннику, а затем по Лексе, у которой на лице всё ещё оставался отпечаток пережитого ужаса.

Я вновь повернулась к Гордию. Пару мгновений прикидывала варианты и выстрелила ему в лицо. Голова дёрнулась назад, следом даорий покосился набок и завалился на пол, оставляя на стене кровавый след.

– Кас…сия, – то ли рассерженно, то ли потрясённо выдавил Микель, он даже начал вяло двигать руками и ногами.

В глазах огненного и Лексы отразился шок, только Веста взглянула на содеянное скучающе. Словно другого и не ожидала. Вместо порицания она резким взмахом лезвия воткнула свой меч мертвецу в бедро ровно там, где я прострелила ему ногу, и провернула, делая рану уродливее.

– Увидят отверстие от пули и наверняка захотят повесить переворот на нас, – пояснила она и красноречиво кивнула на простреленную голову.

Я не испытывала никакого сожаления от содеянного. У Весты были десятки лет, чтобы добиться такого хладнокровия, но с какого периода я перестала ужасаться тому, что стала убийцей?

Я молчаливо подошла к единственному в комнате бюсту. Кряхтя стянула его с постамента: чья-то царская башка оказалась тяжелее, чем я представляла. Брови Весты взлетели вверх, когда, шатаясь от тяжёлой ноши, я добралась до трупа и сбросила ему на голову бюст. Треснул череп, и кровь брызнула в сторону.

– Подойдёт?

– Сразу чувствуется, от кого ты переняла стиль решения проблем, но сомневаюсь, что этого достаточно, – с безрадостным смешком ответила Веста.

Я невольно вспомнила, как Кай давил глаза ониру в университетской библиотеке, как Элион рассказывал о том, что пассажиры в их машине могут вылететь через переднее стекло.

Веста была права. Если Кай был спокоен, то решал проблемы быстро и без лишней грязи, но стоило ему выйти из себя, и сцены расправы становились варварскими.

– Микель, ты царь и за тобой долг, поэтому это всё на экспертизе ты скроешь, – я даже не спрашивала, а выдвигала требования брату, ткнув в направлении тела Гордия.

Микель издал протяжный вздох, но кивнул.

– Мы уходим, – безапелляционно заявила Веста. – Где ближайший ход в подземелье?

Удивление на лице Микеля довольно быстро сменилось пониманием. Сомневаюсь, что он ещё не задумался, как мы здесь оказались.

– В спальне напро…тив. За гобеле…ном.

– Я проверю. А ты, Кассия, попробуй помочь Микелю подняться. Мы сумеем вывести его, только если он сможет стоять.

Не дождавшись ответа, она прошла сквозь стену. Я присела напротив брата. Тот таращился на меня со странной смесью во взгляде. В нём читалось облегчение, граничащее с недоумением и неприязнью. Мой поступок он явно не одобрил.

– Зачем? Я же ска…зал, что…

– Я уважаю твоё стремление к справедливости и желание добиваться наказания для всяких мразей на законных основаниях, но этот Гордий конченая мразь, – отрезала я, не намеренная выслушивать нравоучения. – Однажды он ушёл от наказания. Тот, кто не пожелал воспользоваться вторым шансом, не достоин получать третий. Трать своё время на тех, кто хочет исправиться, а такие подонки, как этот, всегда возвращаются. Когда я замешкалась в первый раз, погибла Сирша, во второй потеряла Элиона. Ты…

…как-никак мой брат.

– Ты же единственный наследник царя Металлов. Развал вашего Совета пяти царей наверняка отразится на всех трёх мирах.

Микель скривил губы, ему не понравилась озвученная характеристика.

– Ты… стала похожа… на отца. Он тоже… действовал кате…горично.

Я внимательно вгляделась в его