Шрифт:
Закладка:
Странное чувство, ведь Ксюша и раньше видела кутышей в городе, и знала, что они живут впроголодь, и спасаются от бандитов, собирают всякий хлам, где придётся, но пожалела она кутышей только сейчас, когда встретилась с Сашей. Люди в грязных обносках шуршали по городу, словно крысы, иногда при виде неё сильно пугались и убегали назад в зазеркалье, и она не всегда успевала отличить их от бандитов. Сканер движения легко отыскивал их Котлы, Ксюша подслушивала возле дыр, как они бубнят о грибах, о плесни, о болезнях, и о подвалах – всё о своём, зверином. Вот бы Саша была не такой! Вот бы в ней нашлось то, что есть в самой Ксюше, ведь они даже по возрасту так похожи! Ксюша снова и снова прокручивала в голове встречу возле потоков: слова, жесты, настороженные взгляды, первое доверие, искала заветную схожесть между собой и… Сашенькой.
– Я непременно приду, – повторила она изогнутой тени на потолке, поняла, что не уснёт до рассвета, вскочила с кровати, натянула футболку, взяла рюкзак и выбежала из апартаментов к продуктовому складу. Вопреки опасениям, Кощей не проверял, сколько она берёт с собой пищи и с чем возвращается, и всё же приносить с собой в Башню находки из внешнего мира Ксюша всё-таки не рисковала, в них могли прятаться споры, потому завела себе целую россыпь тайников и укромных местечек по тем частям города, где ходила.
– Велес! – сказала она перед дверью склада. Дверь отъехала, над длинными полками и стеллажами внутри зажглись лампы. Хронобоксы, мешки и канистры встретили Ксюшу цепочками маленьких синих огней. Она давно изучила, где хранятся самые вкусные сладости, концентраты и мясные консервы, зашагала вдоль полок, со знанием дела выбирала продукты и нагружала рюкзак. Вскоре он так отяжелел, что в одной руке не удержишь. Ксюша подхватила рюкзак у живота, подкинула в него ещё немного консервов, с трудом застегнула и поспешила к выходу.
На самом пороге её встретил Кощей. Он вообще когда-нибудь спит?.. Узник облокотился на дверной косяк, штаны и футболка на нём были домашние, на свободном плече недружелюбно каркнул Гавран.
– Проголодалась? – указал Кощей взглядом на рюкзак Ксюши.
– Это мне надолго, – только и смогла соврать она. Если Кощей спросит, в какую такую экспедицию она собралась, то конец…
– Ксения, я разрешаю тебе покидать Башню, когда тебе только захочется, без всяких новых условий, за исключением прежде выдвинутых, – официозно и издали начал Кощей. – Данная привилегия, как ты понимаешь, строится на взаимном доверии.
– Ага…
– Дальше ста метров от Башни я ничем не смогу обеспечить твою безопасность.
– Ага…
– Отправлять дрона дальше допустимого радиуса я тоже не имею возможности, он упадёт.
– Ага…
– За пределами указанных ста метров начинается настоящая жизнь – дикая и опасная. Правила, которые мы установили здесь, в Башне, призваны…
– Ага…
– Ты слушаешь?
Ксюша думала только о Саше и про их скорую встречу. Она ненадолго опомнилась и закивала Кощею. Гавран раздражительно перебрал лапками и мотнул головой. Чёрный глазик ворона внимательно вперился в Ксюшу. Кощей тяжко вздохнул.
– Если ты нарушишь правила Башни, даже во имя чего-то хорошего… тем более ради чего-то хорошего, Ксения, просто знай: Богом быть трудно.
Кощей повернулся и ушёл вместе с Гавраном. Озадаченная Ксюша вышла через порог и свет внутри склада за её плечами погас. Думала она, конечно, вовсе не о словах Кощея, а о том, почему он ей не помешал. Ксюша собиралась сразу спуститься на первый этаж в аккумуляторную, но вспомнила про забытый кубик и побежала обратно в спальню, чтобы взять его с тумбочки.
Когда она одевалась в аккумуляторной в комбинезон, натягивала перчатки и защёлкивала шлем, ей не верилось, что Кощей так просто выпустит её с наворованным. Но двери Башни спокойно открылись, взволнованная, как в первый раз, Ксюша выскочила в город и побежала на встречу с кутышкой, и только здесь туго и смутно почувствовала, что Кощей о чём-то хотел её предупредить, а она не поняла.
*************
Этой же ночью Тимофей хотел увести Зою, Оксану, Захара и мальчиков в чистый подвал, но женщины испугались идти по тёмному городу – вдруг дети с непривычки потеряются? – и уговорили его подождать до утра, да и сборы заняли куда больше времени. Всё богатство охотников – пара ножей, сетки, щётки да махачи с инструментами. На новое место ловчим сорваться – всё равно что подпоясаться. Но женщины большую часть жизни ютились и бытовали в Котле и не могли обойтись без кипятильного бака, без посуды, без постелей, без занавесок и загородок, без проволочных шампуров для вяления крысятины и противней с сушилками для стопельников. Узлы с одеждой, утварью, свежей пищей и запасами несли все подвальные, даже маленький Костик. Кто знает, вернутся ещё, или нет?
В довесок ко всему Зоя учинила истерику, что Вира не должен ходить вместе с Сашей на встречу с Городским Чудовищем. Она вовсе не хотела оставаться в «голодном подвале без мужика и жилы!» и кричала, чтобы Сашка сама топала к Серебряне. Зою упрекали всем скопом, даже старый Захар обронил: «Ну, чего ты базланишь? Или снаружи на кажном углу по Призраку не стоит? Там не опасно!». Мало чем помогло. Захар всё ещё жил днями Серой Орды, когда ушёл за повелителем на Перевал. Зоя едко ответила, что Захару пора с гор спуститься.
Сказать по правде, Саша тоже боялась. Если задуматься, то принять Виру за какого-нибудь бандита – легко! По пути к эстакаде она в красках расписывала, как убили нахрапа, хотя самой молнии не видела, но это только чтобы отговорить Виру ждать вместе. Для начала, Саша убедила его пойти посмотреть на Крысюка, как сильно тот обгорел. Виру обугленный труп нисколько не удивил, он даже обыскивать его толком не стал.
– За ноги хватай, – велел он Саше, вместе они кое-как запихнули нахрапа в щель под плиту и присыпали сверху обломками.
– Вот так дела делаются, теперь фиг найдут, – отряхнул руки Вира. – Ну
