— Дашенька, не переживай, я не стану лезть в твои дела и раздавать ненужные советы. Судя по всему, ты, наконец, увидела истинное лицо этого человека и как же я рада, что вы не успели наделать больших ошибок.

— Вы говорили, что видеть его не хотите. Могу я узнать, что он сделал?

— Если опустить длинную и нудную волокиту с документами и фондами, скажу только одно — благодаря славному Константину Алексеевичу мне теперь не дают ветерана труда, а вместе с этим — солидную доплату к пенсии, что в моём положении, как ты понимаешь, большая потеря. Я, конечно, с голоду не умираю, но это вопрос принципа.

— И ничего нельзя сделать? — удивилась девушка.

— Есть сложности, к сожалению. Время упущено. Но у меня имеется ручной юрист, который денно и нощно трудится, чтобы помочь мне решить эту проблему. Сейчас мы с невесткой собираем документы, чтобы подать на Панина в суд.

— Надо же. Надеюсь, у вас всё получится, — Даша обняла женщину за плечо.

— И я надеюсь. Теперь ты понимаешь, как мне неприятно приходить туда, когда он на месте. Этот скользкий червяк при каждой встрече уверяет меня в том, что сам ни о чём не знал, но я больше, чем уверена — он просто захотел мне нагадить. Мы ведь часто ругались с ним.

— Да, я помню, — кивнула Даша.

— Ой, что это мы всё обо мне? Расскажи, как ты? Нашла работу?

— И нет, и да, — расплывчато ответила Даша. — Вы не поверите, но мне предложили роль в драмтеатре.

Собеседница изумилась. Она потребовала от Даши подробнейшего рассказа обо всём, а когда выслушала её историю, некоторое время ещё продолжала идти, задумчиво уставившись перед собой.

— Подожди-ка, — женщина покрутила головой, пытаясь собраться с мыслями, — как такое возможно? Нет, ты не подумай, я очень за тебя рада и обязательно приду на твой спектакль, если пригласишь, но что-то я явно упустила. В какой момент инженеров стали брать в актёры?

Даша смущённо поджала губы.

— Мне друг помог. Точнее, я и сама не ожидала. Он познакомил меня с художественным руководителем, а тот решил, что я подхожу.

С полминуты женщина поглядывала на девушку, хитро улыбаясь.

— Хороший у тебя друг, Дашенька. Похоже, он умеет видеть то, чего не могут другие. Береги эту дружбу, — она мягко улыбнулась, глядя на то, как покраснели щёки девушки.

Неожиданно и очень вовремя, чтобы соскочить с щекотливой темы, Даша вспомнила то, о чём теперь уже совсем мало думала. Воодушевившись общением с приятельницей, она всё же решила открыться.

— Алла Львовна, вы, наверное, подумаете, что я не в себе, но одно время после увольнения мне хотелось своё проектное бюро открыть, — она посмотрела на старушку. Та даже остановилась, вынуждая остановиться и Дашу. Лицо её при этой новости растянулось по вдоль, седые брови поползли вверх. Дарья немного испугалась и начала оправдываться. — Вы только не подумайте, я уже осознала, какую глупость затеяла. Мы с Сашей Красиным изучили вопрос вдоль и поперёк и поняли, что при моих возможностях не стоило даже думать в эту сторону.

Алла Львовна всё с таким же изумлённым лицом взяла её за руку и потянула в сторону свободной скамейки. Когда обе сели, она глубоко вздохнула и обернулась к Ветровой.

— Если ты не в себе, то и я тоже, — твёрдо констатировала женщина. — Ты даже не представляешь, Дашенька, что ты сделала, — Даша округлила глаза, готовая ко всему. — Ты вернула меня к жизни в прямом смысле! К твоему сведению пенсия — это кошмар, и я ждала возможности, ни на что особо не надеясь, что кто-нибудь, когда-нибудь… И вот ты, — она откинулась на спинку скамьи, не закончив мысль.

Даша смотрела и видела, как за считаные секунды лицо женщины, испещрённое морщинами, оживилось и помолодело лет на пятнадцать. Глаза Аллы Львовны засияли, руки принялись беспокойно сжимать и разжимать кулаки. Ветрова не понимала, что происходит.

— С вами всё хорошо? — рискнула спросить она. Может, водички? У меня есть.

— Нет, нет! — ответила женщина, подскакивая с места без тяжёлых оханий и одышки. — Со мной всё прекрасно. И я спешу тебя поздравить: скоро у тебя, точнее, у нас будет своё проектное бюро!

— Чего? — изумилась Даша. — Подождите, вы шутите? Я не готова.

— Зато я готова! — выпалила женщина. — Я слишком долго ждала и не решалась. Мне семьдесят шесть лет, Даша, я могу не успеть, если ещё задержусь, а ты давай-ка не повторяй моих ошибок и не жди, когда станет слишком поздно. Слушай, — она снова приземлилась на скамейку, — я всю свою жизнь трудилась в проектных бюро. Мне было как тебе сейчас, когда я только пришла работать и тогда мы просиживали по три смены — тяжёлое было время, восстанавливали страну после победы. Пока мы трудились, менялись генсеки и министры, всем всегда нужно было что-то строить и проектировать, и мы проектировали. Тогда я многое узнала и узнавала потом всю жизнь. В моей голове хранится столько информации, что не воспользоваться ею — преступление! — Огонь в глазах старушки уже горел пожаром.

— Но у меня нет денег и ипотека, — попыталась вклиниться Даша.

— Это ерунда! Мы всё осилим! — Алла Львовна победоносно хлопнула себя по коленке. — Во-первых, у моей семьи есть неплохие капиталы, во-вторых, из-за старческой немощи я решила продавать дачу, и покупатель уже нашёлся. Все деньги пойдут в стартовый фонд. Мы всё подсчитали с сыном — он у меня бухгалтер.

Даша не дала ей договорить. Происходящее казалось если не безумием, то как минимум плодом наивной фантазии.

— Так, Алла Львовна, подождите. Я одного не могу понять, я-то вам зачем? Денег я дать не смогу, опыт мой с вашим не сравнить. Вы вполне можете справиться без меня, привлекая того же сына и это предприятие останется внутри вашей семьи.

— Нет, Даша, нет, — нетерпеливо проговорила женщина. — Денег твоих мне действительно не надо, но ты молодой специалист с большим для своего возраста опытом. Я не справлюсь без тебя, без такого человека, как ты, ведь я уже старуха. Кто, по-твоему, будет ездить на встречи с заказчиками? Я, с которой песок сыпется или мой сын, который ни черта не смыслит в проектировании? Нет, Даша, мне нужна ты. И если я в большей степени буду мозгом нашего предприятия, то на тебя ляжет куда более непосильная работа — искать и договариваться с партнёрами и заказчиками. Скажи,