После отступления Стилихона, Аларих двинулся на юг. Геронтий, командовавший в Фессалии[477] и занимавший с гарнизоном Фермопильский проход, не решился дать отпор Алариху. Бессилен был пред готами проконсул Ахайи, и Аларих, пройдя через Фермопилы, ограбил и разорил Беотию, причем Фивы, однако, уцелели за своими стенами; вступил затем в Аттику, взял и ограбил Пирей. Афины откупились и приняли Алариха как гостя.[478] Славный город Элевсин с его священными для греческой религии памятниками был предан грабежу, и в огне погиб великолепный храм Деметры, центр элевсинского культа. Мегара, Коринф, Спарта попали в руки готов. Когда готы продвинулись в Элиду, их встретил Стилихон, который приплыл морем из Италии и высадился в Коринфе (396 г.). Готы, сильно пострадавшие от эпидемических болезней, были загнаны в горные местности Элиды и заперты на плоскогории Фолое. Но и здесь вторично Стилихон выпустил готов, быть может по вине солдат, предавшихся грабежу, и вернулся в Италию. Аларих с награбленным добром прошел через Фессалию и направился оттуда в Эпир, в местности близ морского побережья около города Диррахия, древнего Эпидамна. Теперь за свои грабительские подвиги он получил сан магистра армии в Иллирике и определенный оклад соответственно этому сану.[479] Во главе управления Восточной империи стоял уже не Руфин, а евнух Евтропий, счастливый его соперник. Этот переворот совпал с возвращением в Константинополь войск под начальством Гайны.

По старому обычаю[480] для встречи возвращавшихся войск император с высшими сановниками двора выехал на Марсово поле (Κάμπος), находившееся за городской стеной неподалеку от Золотых ворот. Во время этой встречи солдаты окружили Руфина, зарубили его мечами, а потом носили по городу его отрубленную руку и кричали: «Подайте бедному Руфину!» Репутация корыстолюбия и алчности была прочно установлена за Руфином, и городское население встретило весть о его смерти с ликованием. Это случилось 27 ноября 395 года.

Убийство Руфина было, очевидно, поручением, которое возложил Стилихон на Гайну, и римский поэт Клавдиан, прославлявший Стилихона в своих поэмах, вменяет ему в заслугу и это убийство.[481] Константинопольское правительство легализовало это преступление тем, что состояние Руфина было конфисковано.[482] Часть его досталась Евтропию и его приверженцам.[483] В числе имущества, принадлежащего Руфину, были земли, неправильно захваченные им в разных провинциях, владельцы которых из страха пред всемогущим префектом не возбуждали протеста. В Феодосиевом Кодексе сохранился текст указа, изданного по этому поводу и печально характеризующего тогдашние нравы. Ввиду того, что протеста не было, пока был жив Руфин, все такие имущества объявлены были принадлежащими императорской частной казне с воспрещением права исков.[484] Жена и дочь Руфина, когда он был убит, бежали в церковь, опасаясь за свою жизнь. Им разрешено было, по их просьбе, переселиться в Иерусалим, где они и проживали, как и многие другие знатные женщины того времени, переселявшиеся в Святую Землю добровольно.

ЕВТРОПИЙ. ГАЙНА

По смерти Руфина первым лицом в Восточной империи стал евнух Евтропий, пользовавшийся неограниченным влиянием на слабого императора. То обстоятельство, что преступное дело Гайны осталось безнаказанным, с очевидностью свидетельствует о том, что Евтропий участвовал в интриге Стилихона против Руфина. Гайна остался в положении магистра армии. Страшно честолюбивый и властолюбивый, Евтропий поработил волю слабого императора и сосредоточил в своих руках направление всех государственных дел, занимая по-прежнему пост препозита. Свои интриги он направил прежде всего на заслуженных военных людей, Абунданция и Тимасия, сподвижников Феодосия. Первый был родом из Скифии, т. е. северо-восточной провинции Фракийской диоцезы, выдвинулся как военный человек при Феодосии и в 393 г. достиг консульства. По наветам Евтропия, который желал воспользоваться его состоянием, Абунданций был сослан в Питиунт, где находился и в начале 400 года. Зосим называет местом его ссылки Сидон.[485]

О процессе Абунданция нет сведений в наших источниках. Вероятно, он был привлечен к ответственности по старой и весьма растяжимой форме обвинения в оскорблении величества. Больше подробностей сохранило предание о суде над Тимасием. То был видный и заслуженный военный человек, сподвижник Феодосия I во всех его предприятиях. Своим орудием Евтропий избрал одного мелкого мошенника по имени Барг. Этот человек, родом из города Лаодикеи, попался в каком-то темном деле и бежал в Сарды. Там он обратил на себя внимание Тимасия, обошел его лестью и был назначен командиром одной военной части. Вскоре Тимасий переехал в Константинополь и перевез туда же Барга, хотя тот за свои провинности не имел права жительства в столице. Евтропий воспользовался этим человеком с запятнанным прошлым, чтобы возбудить через него обвинение против Тимасия в замыслах произвести государственный переворот. Процессы этого рода были очень часты при Констанции и Валенте, которые с особенной настойчивостью и неумолимостью давали ход доносам и с большой жестокостью вели следствия.[486] Под председательством самого императора снаряжена была судебная комиссия по делу Тимасия. Этот суд ввиду доброй славы и авторитета Тимасия вызвал неблагоприятные толки в столице. Император предпочел уклониться и поручил разбирательство дела Сатурнину и Прокопию. Первый был заслуженный старый сановник, второй — зять императора Валента. Прокопий был человек смелый и резкий. Он упрекал Сатурнина за то, что тот допустил обвинение заслуженного Тимасия таким недостойным человеком, каким являлся Барг. Тем не менее Тимасий был осужден и приговорен к ссылке. Его отправили под стражей на оаз в Египет. Вскоре прошел слух, что сын Тимасия, Сиагрий, освободил отца по пути, и с тех пор оба они бесследно исчезли. Барг был вознагражден назначением командиром полка, но скоро его постигла казнь. Во время его отсутствия в столице, жена его, рассорившись с мужем, подала императору жалобу с обвинением Барга в различных злодействах. Евтропий снарядил суд и по его приговору казнил своего пособника.[487]

Вероятно, в связи с этим процессом находится указ 397 года на имя префекта претория, в котором даны точные определения касательно конфискации имущества лиц, виновных в заговоре (factio) на жизнь не только императора, но и членов консистория и сената.[488] Самый заговор предполагается в соучастии с солдатами, частными людьми или варварами. Подтверждая смертную казнь для виновных, законодатель повелевает конфисковать все имущество такого лица, кроме той части имущества жены, которая по закону переходит к дочерям. Сыновья виновного теряют право достигать каких бы то ни было санов и не могут получать никаких наследств и легатов; они должны «навсегда