Шрифт:
Закладка:
Рина улыбнулась, доставая из кармана сферу, которую ей подарил на прощание Аскар. Было бы слишком неловко возвращаться домой с пустыми руками, так что он здорово ей помог.
– От чая не откажусь. А еще мне нужна твоя помощь.
– Какая? – Жанна тут же воспрянула духом.
– Завтра вечером мне придется опять выбраться на улицу, – шепнула ей Рина. – Тайком от бабушки, как ты понимаешь. Мне очень-очень надо.
– Ты с ума сошла?! – всплеснула руками Жанна. – Ты же только что… Только не говори мне, что это из-за мальчика!
Рина застопорилась всего на секунду, и Жанна уже сделала свои выводы.
– Ты сумасшедшая, знаешь об этом? – захихикала она. – Он хоть красивый? Красивый, да? У тебя есть фотография?
– Нет, – улыбнулась Рина. – Он мне как старший брат, но если бабушка Вельма увидит нас вместе, то сразу подумает, что мы прячем от нее в сарае восьмерых наших детей, воспитанных дикими енотами.
Девочки рассмеялись, и тут послышался осторожный стук в дверь, заставивший их замереть.
– Ладно! – шепнула Жанна Рине на ухо. – Я тебя не выдам. Но только расскажи мне потом все-все, хорошо?
– У нее что, истерика? – В дверь просунулась голова Аниты. – Я принесла мятные конфеты, они успокаивают.
Жанна и Рина переглянулись и снова расхохотались.
– Вот дурочки, – хрюкнула Анита, забегая внутрь. Следом скользнула Глория с пирогом в руках. – Тише вы! А то бабушка явится на дополнительную лекцию.
«Бабушку отпаивает валерьянкой дедушка, так что вряд ли», – подумала Рина.
Они провели замечательное чаепитие, все время пытаясь сдержать «незаконный» для дома Аль смех. В конце концов, даже Анита и Глория оказались совсем не такими, какими Рина считала их поначалу. Стоило им с Жанной подружиться, как близняшки стали тянуться к ним изо всех сил.
Рина больше не чувствовала себя здесь чужой, и ей было жаль уходить из этого дома, который раньше всегда хотелось покинуть как можно быстрее.
«Они ведь наверняка не вспомнят, – с грустью думала она. – Когда проснутся, они забудут и этот мир, и наши разговоры. И все придется начинать заново. Но, с другой стороны, я наконец-то узнала их получше. Увидела даже то, чего не видели мама и папа. Может, теперь я стану связующей ниточкой между нашими домами? Я бы хотела и там, в настоящем мире, поговорить с бабушкой начистоту, да и с мамой тоже. И чтобы мы с Жанной стали подругами. И, может, записаться на уроки пения?»
Она думала об этом с улыбкой, ускользая через заднюю дверь следующим вечером. Перескочив через ограждение, с тоской обернулась на дом Аль.
«Таким я его уже не увижу. Наверняка до него добрались Собирашки. Захотят ли бабушка, дедушка и остальные проснуться в реальности, когда узнают, что там произошло?»
Тяжело вздохнув, Рина обернулась к улице и чуть не взвизгнула, когда прямо перед ее лицом возникла плоская резиновая ладошка на палочке. – Ой, прости, принцесса, я не нарочно, – послышался знакомый голос.
Из-за куста давно отцветшей сирени появился Дженар. Он все еще был в своем дурацком балахоне, но хотя бы без вуали на лице.
Рина слегка растерялась. Она представляла себе их встречу немного иначе – более чувственно и драматично – и недовольно буркнула, указывая на ладошку:
– Это еще что?
– Мухобойка, – ответил Дженар и после паузы продолжил: – Хлопушка такая для мух и комаров.
– Я знаю, что это такое, – раздраженно сказала Рина. – Но зачем она тебе?
– Это вообще-то для тебя, – пояснил Дженар, суя ей вещицу.
– А мне она зачем?
Рина все-таки взяла ее и повертела в руках.
Дженар страдальчески вздохнул и, сняв капюшон, подставил щеку.
– Вот. Ударь меня, – сказал он, прикрыв один глаз. – Я заслужил. Ну… за тот раз, когда я тебя… Прости. – Он потупился. – Я вообще-то никогда так не делаю. И это было непростительно с моей стороны, но я так хотел сохранить тебе память… И это единственное, что пришло мне в голову. Поэтому я подумал, ты захочешь поколотить меня в ответ. Можешь дать мне сколько угодно пощечин. А эта штука нужна, чтобы у тебя руки не заболели.
Рина расхохоталась до слез.
– Ты такой дурак! Ужасно! Ты на самом деле притащил эту штуковину, чтобы я сжалилась и простила тебя? Да? Да? – Она пару раз смачно шлепнула его по голове, по спине и бросила хлопушку. – Ладно, я понимаю. Но ты все равно дурак, Дженар!
– Еще какой, – улыбнулся он, потирая затылок. – Так я прощен?
– Я подумаю, – с важным видом заявила Рина. – Зависит от того, что еще ты натворил. Тот колдун сказал, что я должна что-то о тебе узнать в конце концов. Что именно?
Улыбка тут же сошла с лица Дженара.
– Не всякое вино стоит пить до последней капли – у некоторого на дне горький осадок, – сказал он патетично. – С людьми то же самое. То, что у меня на дне, тебе не понравится, принцесса. Так что давай остановимся на сладком послевкусии.
– Ты думаешь, у меня от тебя сладкое послевкусие, что ли? – Рина подняла мухобойку и принялась колотить Дженара по второму кругу.
– Ай, принцесса, ай, ну пощади! Что с тобой не так? Обычно это всегда работает!
– Да-да, я сейчас разомлею и паду к твоим ногам! – Рина не сбавляла напора. – Я уже знаю, что ты из себя представляешь, и раз уж мне пришлось глотнуть этой гадости, я бы хотела знать всю правду! Что ты на самом деле натворил?
– Я тебе расскажу, – пообещал Дженар, подняв руки в знак капитуляции. – Но не прямо тут, ладно? В более подходящей обстановке. Вот. Надень и пойдем заглянем кое-куда перед тем, как ехать во дворец.
Рина с сомнением посмотрела на золотую маску с прорезями для глаз. Дженар уже надел свою – почти такую же, только мужскую.
«Сегодня же карнавальный день», – вспомнила Рина.
– А нам времени хватит?
– Да. – Дженар галантно подставил ей локоть. Предварительно он забросил мухобойку подальше, на радость соседской собаке, которая тут же вгрызлась в нее и принялась яростно трепать.
Рина взяла названного братца под руку, и они вышли из закутка между домами на улицу, где уже прогуливалось множество веселых и нарядных людей в масках. Праздник был в самом разгаре. Все кафе, магазины и рестораны сегодня открылись раньше
