— Иди уже, — буркнул Кенен — пока Гедимин переваривал новую информацию, шлюзовая камера на входе открылась. Внутри сармат увидел запасные скафандры — утяжелённую, обшитую флией броню для эвакуации — и одобрительно хмыкнул. Скафандров было четыре — два нормальных и два маленьких, только на филка.

— Трудно, наверное, было бы говорить по-куэннски, — задумчиво сказал Гедимин, вслушиваясь в шипение пневмозатворов — ему казалось, что они закрываются слишком медленно. — Гортань совсем другая. Если только направленно мутировать… Я знал одного мутанта-кота. У него бы, наверное, вышло.

Гварза фыркнул.

— У них есть письменность. Можно было бы не мучать гортань. Айзек побоялся мозг пережечь. На кой я его слушал⁈

Шлюз уже открывался. Сквозь проём Гедимин видел мониторы щита управления и спины троих операторов. Старший смены, рослый сармат, не оборачиваясь, поднял руку в приветственном жесте.

— Гедимин Кет, — буркнул Гварза, взяв ремонтника за плечо. — Контроль показателей и изъятие фрагмента сборки. Санкционировано. Действовать по протоколу, препятствий не чинить.

Гедимин изумлённо мигнул, но тут же себя одёрнул — хлопать глазами было некогда. Он шагнул к мониторам, всматриваясь в меняющиеся цифры. Альнкит выдавал плановую мощность, не плюясь ни нейтронами, ни «сигмой»; датчики на внешних сборках фиксировали каждый пучок квантов — плотные потоки мгновенно поглощались накопителями, лишь ничтожная часть пролетала мимо.

«И температура в норме,» — Гедимин довольно ухмыльнулся. «Холодный реактор — удобная штука.»

— На твой выбор, — бросил Гварза, протягивая руку к схеме активной зоны. Гедимин всмотрелся в среднее кольцо твэлов, сверяясь с показаниями датчиков. «Где уран накапливается быстрее? Здесь, скорее всего. Им надо бы переставлять твэлы время от времени. Уже выиграли бы лишний год.»

— Этот, — определился он, тронув пальцем одну из ячеек, и только потом, спохватившись, произнёс её номер вслух. Операторы по обе руки от командира быстро переглянулись.

— Пусть так, — Гварза бесстрастным тоном повторил номер за ним. — Начать выгрузку.

Операторы снова переглянулись, но больше своих эмоций не показали ничем. Командир размеренно объявлял этапы выгрузки. Вот запустилась загрузочная машина, вот освободилась ячейка в бассейне выдержки… Гедимин следил за боковыми мониторами краем глаза, не выпуская из поля зрения выбранный твэл, как будто он мог уползти под шумок. Сармату было очень не по себе.

— Стоп, — сказал вдруг Кенен, разворачиваясь к Гедимину и останавливая на нём пристальный взгляд. — Что может случиться?

— Что угодно, — честно ответил ремонтник. «У меня вообще никаких наработок. Только „слова“ Куэнна и непроверенные предположения,» — думал он, досадливо щурясь. Гварза щёлкнул языком.

— Отбой, — скомандовал он, и Гедимину почудилось, что операторы с трудом сдержали облегчённый вздох. — Так, может, круг вероятностей проверять не на «живом» твэле?

— Разумно, — согласился Гедимин. Досадно было, что опыт сорвался, но Гварза вёл себя на удивление миролюбиво — по представлениям ремонтника, он уже должен был звать охрану.

— У меня нет, на чём проверить, — сказал он. — Там нужен уран, мне его негде взять. В твэлах уже должно было сколько-то наработаться…

Гварза рассеянно кивнул, задумчиво глядя на мониторы. Охрану он не вызывал и в драку не лез; Гедимин уже устал удивляться сегодняшним странностям и только старался поменьше мигать.

— Двадцать лет работы, полное «выгорание»… Какой процент урана будет накоплен? — спросил Кенен у Гедимина.

«Константин такие вещи считал лучше,» — досадливо сощурился тот. «Ладно, сейчас прикинем…»

— Хотя бы килограмм для начала, — осторожно сказал он. — Ирренций у меня есть. Попробую смоделировать выгоревший твэл небольшим объёмом.

Кенен задумчиво сощурился.

— Знаешь, где обогатительный завод?

Гедимин мигнул.

— Завтра приходи. Что-нибудь придумаем, — пообещал Гварза. — Пока считай процент. Про ипрон не забудь. Выделяется при глушении. Доли промилле, но… ты знаешь, что он умеет делать.

Гедимин силой удержал веки, снова потянувшиеся вниз. «Странный он сегодня… Ну да мне это на руку.»

— У нас не выделялся, — осторожно заметил он. — Было бы проще. Вот выбросы нейтронов были…

Гварза пожал плечами.

— Везде свои проблемы. Ладно, выходим. Завтра в девять у проходной, запомнил?

24 января 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Тяжело без Константина,» — в очередной раз думал Гедимин, угрюмо глядя на исчирканный листок. Итоги расчётов он переписал на другую бумажку, менее мятую, но его так и тянуло их перепроверить. Мозг, отвыкший от такой работы, скрежетал и норовил перегреться. «Если из пыльных пустошей меня видно, то-то Константин сейчас веселится,» — мрачно думал сармат, убирая листок подальше. Из коридора доносились недовольные голоса и грохот гусеничных тележек — комендант с помощниками перетаскивал матрасы и расставлял их по вестибюлю, дежурные по этажам злились на перекрытые проходы. «Пойду я отсюда, пока не пришлось выходить через стену…»

— Слышал уже? — с порога спросил Вепуат, приветственно помахав со стола. — Переселенцы из Австралии. Барак почти готов.

Гедимин покосился на матрасы, вытащенные со склада, и сдвинутые к стенам столы и оружейные стойки.

— Тогда почему они селятся к нам, а не в свой барак?

— Потому что приедут они завтра, — ответил Скегги, на секунду оторвавшись от передатчика. — А барак доделают к среде. Кстати… Ты зимнюю форму носишь?

Гедимин покосился на свою броню и покачал головой — он уже и забыл, когда в последний раз выходил на улицу без скафандра. Какое-то снаряжение ему, вроде бы, выдавали — оно лежало в ящике для вещей, каждый день по-другому — кто-то, похоже, ещё и отправлял его в стирку, заменяя чистым.

— Комплект Гедимина мало кому подойдёт, — хмыкнул Вепуат, смерив сармата оценивающим взглядом. — Таких, как он, немного.

— Лучше комбинезон не по размеру, чем голышом на снегу, — отозвался Скегги, сдвинув бровные дуги. — Может, у тебя ещё есть лишняя фляга? Или носки? Мы тут скидываемся