- Откуда вы узнали о ней? – подал голос майор.

- Ниоткуда. Когда меня загнали в угол, я просто добрался до разоренной деревни. Мне надо, чтобы вы сменили в реестре ЗАГСа мое имя, - неожиданно сменил тему Аллександр.

- Как ты себе это представляешь? – хлопнул по столу Церпицкий.

Хозяин дома поводил черным от сажи пальцем по нарисованной карте.

- Видишь поселок? На главной площади есть трехэтажное желтое здание. В нем ЗАГС. Просто перепишите мою запись. Хорошо?

- Придется делать большой крюк, - нахмурился майор.

- В Зоне иногда окольный путь ближе прямого, - убедительно сказал Аллександр.

Максим допил чай и клюнул носом. Олеся взяла его ладонь в свою, зачем-то подула на нее и робко спросила:

- Может, спать пойдем? Он уже никакой.

- Не, я еще посижу! – вскочил Максим. Комната расплылась, и он рухнул на руки майора.

- Положите его на мою кровать! – донесся откуда-то издалека голос Аллександра.

Несмотря на усталость, Максиму так и не удалось заснуть. Он ворочался с боку на бок, считал овец, даже приказывал утомленному мозгу спать – все без толку.

Тогда Максим лег на спину, немного поерзал, устраиваясь поудобнее, и мысленно произнес: «Разгрузка». В голове словно прогудел зуммер. Конечности перестали подчиняться, отключились от сознания, будто парализованные. Теперь осталось самое сложное: очистить собственный разум от ненужного хлама, перезагрузить его.

Максим представил бушующий океан. Каждая волна, каждый барашек на их гребне – мысль, они сплошным потоком рвут сознание любого человека. И лишь единицы счастливцев способны остановить их нескончаемый бег.

Океан постепенно утих, он казался зеркально гладким, но нет-нет, да пробегала на ровной поверхности предательская рябь. Организм подавал незаметные в обычной жизни, зато сильно осязаемые сейчас, в свободном от помех мозгу, сигналы. Рука лежит на маленькой складке простыни, головка часов упирается в тыльную сторону ладони. Ступня чуть вывернута, и голень так неудобно покоится в едва ощутимом углублении матраса…

Когда-то Максим умел останавливать мысли всего на несколько секунд, потом их сверкающие искры вновь пробивались сквозь тонкую корку подсознания. Но со временем он смог научиться давить любой бунт утомленного разума.

Постепенно мозг погас. Но едва блаженная пустота заполнила собой мир, откуда-то сверху обрушился столб яркого белого света, исцеляя и наполняя жизнью и тело, и душу. Желтые, зеленые, фиолетовые оттенки пробежали по уходящей в потолок сияющей колонне. Последнее, что увидел Максим перед тем, как заснуть – тусклая алая вспышка, за которой наступила незримая темнота…

Глава 5

Олеся закричала почти в самое ухо:

- Да сделайте что-нибудь! Пожалуйста! Он же в коме! Я ни разу его таким не видела!

Максим попытался открыть глаза. Веки не подчинились, будто невидимый выключатель разорвал нервные связи.

Тогда Максим произнес про себя: «Загрузка». По рукам и ногам пробежала крупная дрожь. Мозг снова управлял телом.

Проводник потянулся и вскочил с постели. Вокруг словно собрался консилиум врачей – верные спутники так и не поняли, что происходит и стояли у постели со скорбными, как на похоронах вождя, лицами.

- Ну что встали-то? – радостно закричал Максим, ощущая необыкновенный прилив сил и бодрости. Правую руку почему-то саднило. – Зачем вы меня иголками-то искололи?

Олеся просияла, но ее глаза все еще возбужденно сверкали:

- Ты не представляешь, как ты нас напугал! Мы не могли тебя разбудить! Ты лежал, как труп!

- Это у меня с детства. Не всегда проходит сонный паралич… - Максим осекся, уловив недоверчивую ухмылку наркомана. Значит, он тоже различает правду и ложь.

По комнате разнесся аромат вскрытых консервов.

- Мы сегодня куда-нибудь вообще пойдем? – прогремел майор. – Быстро за стол!

Наскоро позавтракав, группа двинулась в путь по разбитому проселку. Церпицкий подгонял подчиненных, требуя ускорить шаг и не останавливаться на привалы. Когда впереди показался мост через реку, Максим осмотрел почерневшие деревянные сваи, обвалившийся местами настил и заметил:

- По-моему, надо искать брод. Идти по мосту слишком опасно.

Майор грубо толкнул его в спину:

- Вперед! У нас мало времени!

Переправа едва не окончилась трагедией: Олеся оступилась и чуть не свалилась вниз. Максим успел схватить ее за руку и буквально выдернул на гнилые доски.

Но, несмотря на задержку, группа быстро двигалась по успевшей засохнуть после дождя грунтовке. У обвалившихся зданий какого-то завода задерживаться не стали. Миновав несколько цехов, Максим вышел к заросшему жидкой травой полю и прислушался к шуму ветра. Ему показалось, будто где-то далеко надрывно гудит автомобильный мотор.

Майор достал нарисованную Аллександром карту и несколько минут изучал ее. Наконец, он отрывисто приказал:

- Через поле!

- Может, пойдем по дороге? Надо помочь Аллександру, - заикнулся было Максим.

- Я сказал: через поле! Кто здесь командир? – взъелся Церпицкий. Гнев ударил по нервам, повис в утренней прохладе. Проводник ощущал его обнаженной душой. И, как в детстве, захотелось забиться в угол и плакать навзрыд от унижения и обиды.

Никто не стал спорить. Максим, сосед и Олеся, цепочкой двинулись за вышагивающим по траве майором.

Максим ощутил опасность. Невидимая, она подстерегала среди чахлой растительности, она была везде и нигде. Проводник осмотрелся, не нашел ничего подозрительного. Но чувство, что каждый шаг может закончиться несчастьем, буквально давило ему ступни. Он переглянулся с наркоманом. Тот смотрел так, будто уже принял смертельную дозу «дури».

Сосед открыл было рот, но вдруг в небе, прямо у горизонта, раздался гул. Он быстро нарастал, превратился в рев поршневого двигателя, пронесся над самой головой и смолк. Максим присел и схватился за уши.

- Что не так? – отвратительно бодрым голосом спросил майор. – Снова глюки?

Внезапно над полем, словно языки тумана, поползли клочья страха. Церпицкий, побелев, уставился куда-то в траву, прямо себе под ноги. По его обычно суровому лицу катились капли пота.

- Мина… - прошептал он. – И еще одна.

Блестящая безобидная с виду проволочка тянулась к вбитому в землю колышку. Другой конец ее уходил в рифленый цилиндр. Стоит задеть растяжку – тротиловая шашка разорвет корпус мины и ее осколки… об этом лучше не думать.

Очевидно, уже почти полчаса они шли по минному полю. И только невероятное чудо, почти нечеловеческая удача хранила их от беды.

- Никому не двигаться, - отчаянно крикнул Максим.

- Назад? – робко спросил майор. Вся его самоуверенность куда-то испарилась.

- Здесь нет дороги назад. Есть лишь глухие, кривые, окольные пути. Но мы