Были вещи, которые я не собиралась выносить на публику. То, чем я желала поделиться только с двумя мужчинами, которые оставили на мне метки и которых я тоже отметила.

Я погладила линию подбородка Дома, а затем протянула руку, чтобы коснуться нескольких прядей, свободно обрамляющих лицо Андреаса.

– Мне нравится вечеринка, которую вы для меня устроили, но, думаю, я бы хотела устроить праздник немного другого рода.

– Что ты имеешь в виду? – хрипло спросил Дрей.

Приблизив к его лицу свое, я ответила так тихо, что меня могли слышать только они с Домиником.

– Отведите меня в спальню.

– Черт, – пробормотал Дом и зарылся лицом в изгиб моей шеи. От прикосновения его зубов к чувствительной коже у меня перехватило дыхание.

Андреас впился в меня взглядом, словно искал хоть крупицу сомнения. Не увидев ее, он потянул меня за руку к двери.

– Думаю, остальные ребята поймут, что вечеринка окончена.

При мысли о Зиане меня пронзила острая боль, но он даже не пожелал со мной потанцевать. Он ничего не был мне должен, как и я ему.

А Джейкоб пусть идет в задницу.

Я едва заметила, как вернулась в свою комнату. Мои ноги, такое ощущение, скользили по ковру, а каждый дюйм кожи трепетал от предвкушения.

Меня опаляло огнем от нетерпения погрузиться в общество мужчин, которых я считала своими.

Мы нырнули в мою спальню, и, инстинктивно скинув туфли у края кровати, я вдруг засомневалась.

Что я творила? Совсем недавно казалось безумием переспать даже с одним парнем.

Андреас тоже выглядел неуверенным и робким, но Доминик развернул меня к себе в поисках поцелуя. Мое тело таяло в его объятиях.

Я знала его. Мы уже познали эту новую сторону друг друга, и никакая прошлая боль не могла омрачить то, что теперь нас связывало.

Схватившись за лацканы его пиджака, я оторвалась губами ровно настолько, чтобы потребовать:

– Снимай.

Пока Дом скидывал пиджак, с его лица не сходила немного застенчивая улыбка. Он прорезал отверстия в верхней части своей рубашки, от плеч до середины спины, чтобы через них можно было легко просунуть щупальца.

Я протянула руку ему за спину и провела кончиками пальцев по атласной коже. Издав низкий стон, Доминик потребовал еще одного поцелуя.

Пока наше дыхание сливалось, Андреас придвинулся ближе и покрыл поцелуями изгиб моих плеч и заднюю часть шеи.

Каждое прикосновение его губ высекало в моей груди искры.

Когда он снял свой пиджак, я подняла руку и провела пальцами по воротнику его рубашки. Застонав, Андреас подался навстречу моему прикосновению.

– Я так по тебе скучал, – пробормотал он мне в волосы. – Ты снилась мне каждую ночь. Я ругал себя за то, что был настолько глуп, чтобы тебя потерять. И это после всего, через что ты прошла, чтобы найти нас.

– Я тоже по тебе скучала, – тихо призналась я, и он, прижав меня спиной к себе, уткнулся носом в уголок моего подбородка.

Воздух наполнился запахом предвкушения и вожделения. Но в этом моменте было нечто гораздо большее, чем простое физическое влечение.

Я схватила Доминика за воротник и посмотрела в его ясные карие глаза.

– Я тебя люблю.

Дом обхватил мое лицо ладонями, и от этого жеста я почувствовала себя еще более желанной.

– Я даже не знаю, как описать, насколько сильно я тебя люблю.

Андреас все еще сжимал меня в руках. Я откинула голову ему на плечо.

– Тебя я тоже люблю.

Он сделал глубокий вдох и наклонил голову ближе к моей.

– Тогда я самый счастливый человек, который только жил на этой планете. И каждую секунду своего существования я собираюсь потратить на то, чтобы доказать серьезность этих слов.

Пальцы Доминика нашли молнию у меня под мышкой и расстегнули ее. Он снял с меня платье и бросил его к моим ногам, но тепло мужских тел защитило меня от холода.

Я ощущала себя слишком голой, но был простой способ уравновесить чашу весов. Нащупав пуговицы на его рубашке, я расстегнула их так быстро, как только могла.

Когда Доминик стянул ее – сразу же вместе с футболкой, – я коснулась руками его груди и наклонилась вперед, чтобы провести языком по набухшему соску. Он издал хриплый звук и снова притянул мой рот к своему – настойчиво, но не грубо.

Щупальца Дома обвились вокруг его тела и теперь поглаживали меня. Присоски прижимались к моей коже по всему телу, покрывая ее множеством поцелуев.

– Это нечестно, – дразнящим тоном пробормотал Андреас. – Как я могу соперничать с ним всего с двумя руками?

Доминик ему улыбнулся, и у меня замерло сердце от того, с какой легкостью он отнесся к упоминанию своей особенности.

– Тебе просто нужно как можно лучше использовать то, что у тебя есть. Можешь начать с того, что расстегнешь ей лифчик.

Прошептав что-то, Дрей обхватил пальцами ткань. Когда чашечки опустились вниз, я повернулась к нему.

И снова оказалась прямо перед ним – еще более раздетая, чем в тот единственный раз, когда мы были близки, – и на мгновение меня охватила неловкость. Я не знала, куда деть руки и куда направить взгляд.

Доминик, видимо, почувствовав перемену в моем настроении, смягчил прикосновения. Одно щупальце нежно обхватило меня за талию, а его руки накрыли мои груди, словно защищая их.

Андреас смотрел на меня сверху вниз, и его коричневая кожа выглядела еще более яркой, чем обычно, однако в глазах все еще читалось страдание.

Он нежно провел пальцами по моей щеке и спустился к подбородку, совсем как в тот раз, когда поцеловал впервые. Задержав лицо в нескольких дюймах от моего, он облизнул губы.

– Поведай мне, чего ты хочешь, – произнес он хриплым голосом. – Для меня большая честь, что ты меня пригласила, Рива. Все зайдет так далеко, как только скажешь. Но ты должна знать, как сильно я тебя хочу.

Я это знала, потому что во мне горело то же желание. Мы соединили наши души, но у нас не было возможности осознать это чудо, потому что все пошло наперекосяк.

Мне хотелось все сделать правильно.

Слова вырвались сами собой:

– Поцелуй меня.

Андреаса не нужно было просить дважды. Наклонившись, он поймал мои губы.

Меня охватил такой же трепет, как и на танцполе.

Руки сами собой оказались у него под одеждой и начали гладить подтянутые пресс и грудь. Дрей застонал и, разобравшись с верхними пуговицами своей рубашки, стянул ее через голову.

Он снова наклонился для поцелуя, на этот раз не дожидаясь приглашения. Пока он завладевал моим ртом, Доминик ловко обводил пальцами мои набухшие соски.

Из моего горла вырвался стон. Боль между бедер усилилась, становясь мучительно требовательной.

На мне остались только трусики, и я не сомневалась, что они уже насквозь промокли.

Когда Андреас в