обращая никакого внимания на ее всхлипы и слезы, что она начала старательно размазывать по лицу, побежал дальше. Завернув за угол, я понял, от кого она убежала, две твари снесли дверь и ворвались в избу. И если одну я убил, то вторая успела загрызть, видимо, родителей девчонки. Вернуть мертвых я не мог, а вот отомстить – да. Три быстрых удара барабана, и я возле монстра, еще два, тварь заваливается вперед, вскрик флейты и все завершилось.

Больше не отвлекаясь ни на что, я побежал к западным воротам. Нос уже начал распухать и дышать через него дальше я не мог. Пот стекал по лбу и щипал рассеченную бровь, смешивался с кровью и заливал глаза. Пальцы на левой руке саднили, сбитые о череп твари. Вот только я не мог остановится, промедление было смерти подобно, поэтому продолжал бежать.

Достигнув наконец ворот, я захотел взвыть. Столько тварей я не видел никогда. Скорее всего, именно сюда пришла основная их часть. Если до этого приходилось сражаться с несколькими десятками, то тут их было больше полусотни. А вот защитников едва ли дюжина, и они доживали последние мгновения.

– Именем наместника, отступаем в центр! – проорал я, врываясь в бой подобно урагану в безветренный день.

Своим воплем я привлек внимание, и люди стали бежать. Ни о каком организованном отступлении не шло речи. Вот только твари поняли, куда надо идти, и ломанулись за нами. Контракт заставлял меня замыкать отступление, поэтому не раз мне пришлось останавливаться и отбиваться от самых резвых, однако это дало плоды. Восемь человек все же смогли сбежать.

Когда я добежал до основной площади, многие успели стянуться в центр сопротивления, поэтому тех, кто выскочил за мной, ждала полуторасотенная толпа разъяренных вооруженных мужиков. В такой свалке мне было делать нечего, поэтому свернув, я стал огибать площадь по краю.

– Все, в атаку, – донесся до меня крик наместника, когда я пробежал половину и почти скрылся за основными силами, собираясь дать себе хоть немного передышки. И в то же мгновение руку с наколотой руной кольнуло болью, заставляя меня развернуться в сторону начавшейся бойни и застонать. Я очень устал.

Ударил далекий барабан, и я сделал первый шаг. Еще удар, но на этот раз громче, и еще шаг, а за ним еще и еще. Я уже бежал, а в голове отбивал быстрый ритм военный барабан. Повсюду слышались скрежет металла, рев тварей и крики людей, стоны боли, но все это не мешало. Нет. Все это как будто вливалось в ту мелодию, которая звучала у меня в голове, дополняло ее. Все звуки переплелись вместе, образуя настоящую пляску стали со смертью, и я был частью всего этого.

Уже врываясь в битву успел заметить примечательный доспех, обладателя которого повалили на землю, а тот из последних сил пытался отбиться. Даже находясь в таком положении он не сдавался и продолжал сражаться.

– Не сегодня, – прошептал я, делая шаг к упавшему.

** ** **

Когда дали сигнал, Жильт одним из первых облачился в доспех и, взяв любимую секиру, буквально тотчас ринулся в бой. Одиночные монстры успели прорваться к центру, так что с несколькими он успел схлестнуться, как только вышел на крыльцо. Не больше малой свечи наместнику потребовалось, чтобы организовать небольшой отряд и ринуться к месту прорыва, который очень быстро, неимоверно быстро, стал основной целью всех защитников. Он успел организовать оборону и отдать приказ к атаке, как первое же сражение на площади этой ночью чуть не стало для него последним в жизни.

Сейчас, сидя в лазарете он размышлял, что за свою жизнь он побывал во многих переделках, стычках, битвах, войнах, а иногда даже бойнях. Но такого не видел никогда. Мертвые сильные бесчувственные твари рвались вперед, не заботясь о своей целостности и рвали всех, до кого могли дотянуться. Регулярная стража была почти полностью уничтожена, так как приняла на себя первый удар. Четыре десятка рабочих отправились на встречу с Белой госпожой ночью, еще дюжина не дожила до утра. Да что там говорить, сам наместник, являющийся очень опытным, сильным и, как он всегда думал, везучим воином, и тот почти умер.

Вот только вспоминая прошедшую ночь он понимал, что настоящий монстр все это время находился под боком в городе. Пляшущий с клинком. Тот, кто принял основной удар на себя, кто был в месте прорыва, вел отряды в центр, прикрывал отход с западных ворот, а после еще участвовал в основном сражении. И после всего, он все еще стоял на ногах и мог сражаться. Избитый, но скалящийся, со множеством мелких порезов и рассечений, где его смогли зацепить, со сломанным носом, сбитыми пальцами и залитый своей и чужой кровью с головы до ног он выглядел сошедшим с церковной гравюры демоном.

Еще страшнее стало, когда подсчитали потери как защитников, так и нападающих. Сто четырнадцать тварей осаждало город, и на вопрос, сколько погибло от меча наемника, тот, подумав, ответил, что никак не меньше полусотни. Соврать он не мог, Контракт гарантировал, в вопросах защиты он был предельно честен.

Прикрыв глаза, он вспомнил момент, как с рассветом тот потребовал расчет. Жильт заплатил ему полторы сотни золотом не пытаясь торговаться. Свои деньги наемник отработал по полной. На вопрос, не сможет ли тот остаться еще на день, наемник рассмеялся и сказал, что больше в такие авантюры влезать не намерен. Здравое решение, за которое наместник не мог его осуждать. Площадь напоминала внешним видом больше смесь лавки мясника и скотобойни, чем место для повеления ярмарок.

И если с одной стороны управляющий города жалел, что упустил такого воина, то простой человек внутри чувствовал облегчение от факта нахождения монстра фехтования как можно дальше отсюда. Правду говорят старики и опытные вояки, руки Мастеров ведут Боги.

** ** **

Голубоглазый мужчина прошел через ворота и оказался на улице столицы.