своего рода не только Тироль, но и благодаря ряду последовательно заключенных договоров перспективу унаследовать короны Богемии и Венгрии и графства Гориция.

После его смерти дом Габсбургов раскололся на две ветви - Альбертинскую и Леопольдинскую линии. Альберт II из Альбертинской линии первым соединил власть над наследными землями Богемии и Венгрии с императорской короной. Попытки объединить Богемию, Венгрию и австрийские земли восходят к временам Оттокара II, когда инициатива исходила то из Праги, то из Венгрии, то из Вены. «Необходимость» такого объединения возникла из очень интересного соображения, что, лишь объединив свои силы (vivibus unitis оставались методом политики Дунайской монархии вплоть до 1918 г.), они могут держать на расстоянии своих более могущественных врагов. Турецкое нашествие беспрепятственно двигалось на Европу на протяжении более века, набирая скорость по мере своего приближения, как лавина.

В 1396 г. император Сигизмунд разгромил турок в битве при Никополе, в 1452 г. Фридрих III был коронован в Риме (он был последним императором, коронованным там) - в год перед падением Константинополя. На протяжении трех веков с начала XV до начала XVIII в. задачей императора было защищать империю, церковь и весь Запад от турок. В 1529 и 1683 гг. турки стояли у ворот Вены. Если бы Вена пала, дорога в империю была бы открыта. Император Альберт II умер в Вене 27 октября 1439 г. при подготовке к началу войны с турками. Его сын Ладислав родился после его смерти. Благодаря интригам представительницы среднего класса Елены Коттаннерин - жительницы Вены - он получил корону Венгрии, в то время как его опекун - герцог Внутренней Австрии Фридрих V (из Леопольдинской ветви) был избран королем Германии и императором в качестве Фридриха III.

Немногие правители становились объектами такого большого количества негодующих комментариев от более поздних историков или вызывали к себе столь ядовитое презрение от своих современников. Его критиковали за его вялость, безынициативность, бездеятельность, пренебрежение интересами империи, его явное нежелание воевать со своими врагами, его принятие поражения за поражением. В первый раз Фридрих III вступил в спор со своим братом Альбертом VI из-за опеки над Ладиславом Постумом (Посмертным). Когда Ладислав умер в Праге (1457), его королевства Богемия и Венгрия посредством выборов перешли к местным национальным королям Георгу (Иржи) Подебрадскому и Матьяшу Корвину. Жители Вены (разные ссоры которых с Габсбургами начались еще во времена Оттокара II) встали на сторону штирийской знати в бунте против Фридриха. Турецкие вторжения в Штирию начались в начале 1460-х гг. Корвин оккупировал австрийские территории и сделал Вену фактически своей столицей.

Нельзя не строить догадок относительно того, в чем было дело со спящим великаном, так как физически Фридрих был весьма дородным человеком, поистине гигантом. В старости он испытывал тягу к фруктам, и чем слаще и ароматнее они были - тем лучше; и он также сильно пил. Эта слабость стала одной из причин его смерти. Его сын Максимилиан, который часто гневался на бездеятельность своего отца, вычеркнул главу из Historia Friderici III et Maximiliani I Грюнпека, в которой говорилось о смерти его отца. Неужели император совсем не замечал голода, эпидемий чумы, войн и опасностей, исходивших от турок, от которых страдали его народы? Изображение AEIOU впервые появляется в его частных записях, когда он был еще эрцгерцогом Внутренней Австрии. Возможно, он нашел это изображение в Convivio у Данте,

который в своих размышлениях об умиротворяющей роли всемирного императора наткнулся на латинский глагол, состоящий из одних гласных, - aueio, который, по его словам, означает «я связываю все слова вместе»: «veramente imaginare wuesta figura AEIOU, la quale e figura di legame» (и тот, кто читает это правильно как AEIOU, видит в этом связь).

На одной странице своей тетради Фридрих записал достойные запоминания пословицы, среди которых: Lieb ist Laid (жизнь - это страдание), Ego spero nescio quid - suspiro nescio quo (я надеюсь на то, о чем не знаю; я стремлюсь к тому, чего не знаю), Ubi amor, ibi oculus (где есть любовь, там есть понимание; глаз видит только то, что любит), Austriae est imperare orbi universe (весь мир подчинен Австрии). Итак, вот что мы имеем: непонятная надпись AEIOU, которая была предметом столь многих толкований, которую можно найти на жилищах Фридриха и предметах домашнего обихода. Он был Фридрих Толстый, который совсем не совпадал с воображаемой фигурой того Фридриха III, которого так много людей страстно желали видеть преемником Гогенштауфенов. Он был лишен всех качеств, которыми должен был обладать император апокалипсиса, поборник мира во всем мире и король-спаситель. И тем не менее этот грузный и вялый Фридрих III непоколебимо верил в высокое положение императора и не был готов уступить и малейшей частицы своих прав. Он не сомневался в том, что Austriae est imperare orbi universe, а конкретно это означает, что германская монархия и пост римского императора по праву принадлежат Австрийскому дому.

«Кто говорит о победах? Главное - выжить». Хорошо известное высказывание Рильке могло бы стать девизом Фридриха. Вместе со многими другими Габсбургами он разделял глубокое недоверие к «удаче в сражении» и вступал в войну лишь против своей воли, поддаваясь на уговоры. Более поздние Габсбурги инстинктивно отдавали предпочтение генералам, которые так вели войны «на театрах военных действий», чтобы избежать решающих сражений. Нерешительные люди - высокопоставленные и не очень - всегда были популярны в Вене.

Мы подойдем ближе к пониманию Фридриха III, чья историческая роль как «основателя» мирового господства Габсбургов не была случайной, если будем рассматривать его правление по трем аспектам, которые делают его заслуживающим внимания: личность его секретаря Энея Сильвия, его собственное происхождение в Италии и его разногласия с его собственным сыном Максимилианом в годы их совместного правления 1486—1493-й.

Эней Сильвий Пикколомини родился 18 октября 1405 г. в Пьенце (изначально Корсиньяно). Он был небольшого роста, с круглой головой, в зрелые годы несколько полноватый, и он привык смотреть на мир широко открытыми глазами. В молодые годы он был беден. Австрийский историк Томас Эбендорфер, его современник, пишет, что в возрасте двадцати шести лет он зарабатывал себе на жизнь, работая секретарем на Базельском соборе, и всегда с готовностью приносил выпивку своим друзьям из ближайшей таверны. Его молодые годы, проведенные на службе у разных духовных лиц, были беспокойными, полными плутовских приключений. Под маской торговца он поехал в Лондон и искренне написал своему отцу о своих отношениях с английской девушкой, с которой он там познакомился. Приблизительно в это же время он также написал