Я даже не задумывалась о том, что мои книги могут кого-то заинтересовать настолько, чтобы захотеть издать их. Да и, честно говоря, не планировала я переходить в писательстве на такой масштабный уровень, ведь это займёт огромное количество времени, которое я хочу посвятить журналистике.

Но даже не это меня тормозит от сиюминутного ликования, а то, что меня до сих пор волнует вопрос, откуда она узнала моё настоящее имя. Какими такими способами она смогла меня найти?

–Мы могли бы где-нибудь уединиться, мисс Майлз, чтобы поговорить в более спокойной обстановке? Уверяю вас, я не займу слишком много времени. Я бы рассказала, какие именно условия мы хотим вам предложить и ответила бы на все ваши вопросы,– явно считав моё замешательство по лицу, деловито произносит редактор.

Что ж… Конечно, я выслушаю. Как же иначе. Такие предложения на дороге не валяются. И пусть это совсем не вписывается в мои будущие планы, хотя бы узнать, что именно они предлагают, нужно.

И Райан мигом поддерживает меня, провожая нас с редактором в кабинет своего отца.

–Можете беседовать здесь, сколько пожелаете. Отцу сегодня не до работы. Ни он, ни кто-либо ещё сюда не явится,– сообщает Райан, а затем просит меня найти его сразу же после окончания разговора и закрывает за собой дверь.

Я улыбаюсь девушке, причём впервые за вечер делаю это со всей искренностью, и готовлюсь выслушать её предложение. Однако она внезапно охает и прикладывает руку ко лбу.

–Господи, я же сумочку свою в зале оставила! Как увидела вас, так вскочила и обо всем на свете позабыла.

–У вас там что-то ценное? Не думаю, что кто-то из пришедших гостей станет что-то красть.

–О нет, я тоже так не думаю. Вряд ли кому-то из сливок общества будет нужна пара сотен баксов или айфон. Но телефон нужен мне. Там много информации, которую мне необходимо вам рассказать. Не хотелось бы что-то упустить. Я сейчас быстренько сбегаю за сумкой и вернусь, хорошо?– с надеждой спрашивает она и смотрит на меня так, будто я уже мировой автор бестселлеров, которого она ни в коем случае не хочет упустить.

Странность на странности. Но я лишь утвердительно киваю и терпеливо жду, пока редактор вернётся обратно. Неспешно обхожу по периметру помещение, выдержанное в тёмных тонах, разглядывая изысканный интерьер в стиле арт-деко: дорогие светильники, кожаная мебель с золотыми вставками, ножки для стола и стульев выполнены в необыкновенных формах, а в качестве декора в кабинете используются различные изделия из кожи, натурального дерева и полудрагоценных камней.

Звучит сумбурно, но на деле весь интерьер выглядит гармонично, стильно и невероятно дорого. Как впрочем, и вся вилла семьи Гослинг.

Да, прикиньте? Моего бывшего парня зовут Райан Гослинг, прям как знаменитого актёра из всеми известной мелодрамы «Дневник памяти». И внешне, кстати, они похожи. Можно сказать, это отчасти и заставило меня обратить когда-то внимание на Райана. До сих пор помню, как впервые увидела его возле входа в Спрингфилд. Настроение поднялось, сердце застучало быстрее, а когда и он на меня посмотрел, улыбка вообще от уха до уха растянулась. Однако не было тогда никаких подкашивающихся коленок, несвойственного мне смущения или целой революции в душе. Как уже говорила, всё было приятно, мило и спокойно… Совсем не так, как происходит со мной при каждой встрече с Мэттом. И не так, как это повторяется уже в следующий миг, когда я слышу звук открывающейся двери и оборачиваюсь.

Я ожидаю увидеть девушку-редактора, но вместо этого едва сознание не теряю от острого прицела двух тёмных глаз, пригвождающих меня к полу.

–Добрый вечер, Веро́ника. Прекрасно выглядишь,– обманчиво ласковым тоном произносит Уокер.

–Мэтт?– выдыхаю я, чувствуя, как предательский орган в груди заводится до небывалых оборотов, разбрасывая по всему телу искрящиеся иголки.

Они обжигают кожу и покалывают каждую мышцу, поднимая все волоски на теле.

–Мэтт… – повторяю я, не веря, что он в самом деле здесь.

Но он здесь. Настоящий. Молчит, медленно сканируя меня цепким взглядом. И в этом чёрном смокинге, добавляющем ему некой солидности успешного бизнесмена, выглядит ещё красивее, чем обычно.

Боже… Как же я скучала. Как же я хотела его увидеть. Вот так. Тет-а-тет, а не в толпе студентов, когда он толком не обращает на меня внимания.

И мечты сбываются.

Он сверлит меня сейчас так пристально, что сердце радостно ёкает, мозг превращается в манную кашу. На миг все вопросы и обиды исчезают, на поверхность выбирается лишь одно желание – запрыгнуть на него с объятиями прямо здесь и сейчас.

Да! Здесь и сейчас!

Здесь и сейчас…

Мать его, какой здесь и сейчас?! Забыла, где ты находишься, Веро́ника? И забыла, как он сегодня флиртовал с другой девкой? Совсем ума лишилась, дура?!

–Что ты здесь делаешь?– придя в себя, строго, но тихо спрашиваю я, от шока не в силах добавить голосу громкость.

Но вместо ответа слышу, как замок в двери щёлкает, сообщая, что мы теперь взаперти. Вдвоём. Одни. В кабинете отца моего бывшего парня.

–Что ты делаешь?– повторяю я уверенней и громче.

–Что я здесь делаю, Веро́ника?– произносит он с хищной ухмылкой, гневным взглядом жаля так, что аж воздух трещит, дрожью пробирая мою кожу.

–Да, ты!

На смену шоку резко приходит ответный гнев и непонимание, почему Мэтт злится. И почему злится на меня? Разве не я должна злиться на него за то, что он мило щебетал сегодня с Синтией?

Однако спросить и ничего ответить не получается. Язык прячется, застревая в горле, от резко вспыхнувшего страха и трепета. Уокер приближается ко мне вплотную, вынуждая задницей упереться в край столешницы. Грубо обхватывает мою шею сзади, отрезав возможность отстраниться, и наклоняется к лицу. Близко-близко. Так, что наши дыхания сталкиваются в жёсткой схватке, взгляды – сражаются не на жизнь, а на смерть, а запах мускатного парфюма забирается в ноздри, заставляя меня раздражаться и кайфовать одновременно.

Я застываю от взрыва противоречивых эмоций, беспрепятственно позволяя Мэтту провести большим пальцем по моей нижней губе. Ни черта не нежно и не бережно, как он делал это в прошлый раз. В его жесте пульсирует лишь агрессия, что вынуждает моё сердце перейти на затяжной и громкий бой, похожий на аварийную сирену.

–Что с тобой? Ты напился, что ли? Отойди от меня, Мэтт! В любой момент в дверь постучит девушка,– предупреждаю я, с силой упирая руки в его грудь.

Но ему плевать. Ни на миллиметр не отодвигается. И мне отстраниться не позволяет. Лишь сжимает челюсть, поигрывая желваками на острых скулах и в зрачках чернильных проявляя нечто страшное, разрушительное, опасное, что проснулось после долгой спячки и в любой момент норовит вырваться наружу, точно вулкан.

–Никто сюда не постучит, Майли, я об этом позаботился,– леденящим тоном он высекает слова на моих губах, что парализуют тело вернувшимся шоком.– И я никуда не уйду, пока ты сама не ответишь, что здесь делаешь, бля*ь? И какого хера пришла сюда со своим бывшим?