Мы понимаем Логос как абстрактный мировой порядок. Боги — это отражения качеств Логоса, концепты, созданные людьми для осмысления. Это значит, что Империя больше не нуждается в богах как источнике власти. Источник власти — Логос, порядок, который объединяет нас.

Я сделал паузу, чтобы гости осмыслили услышанное. Решил повторить мысль развивая ее:

— Решения не было до сих пор, потому что источником власти являются боги. Поэтому мы обожествляем Императоров. Однако, имея в Империи разных богов и разные представления, Император не мог быть священным для всех. Но мы поняли что решение в философии. Именно поэтому я считаю верным суждение что Логос является абстрактным мировым порядком. Если принять это за истину, то боги это концепты мирового порядка. Каждый может создать разное их количество, выделяя их качества. Но для нас это уже не так важно. Мы нашли источник порядка и легитимности - Логос. А значит боги не нужны как источник власти. Мы знаем значение слова религия - это связь. Связь человека с богом. И это слово дает нам ответ каким должен быть порядок!

Теперь надо пояснить о роли религии для человека:

— Религия — это связь человека с богами. Но эта связь личная. Если есть жизнь после смерти, где боги судят душу, то суд всегда личный. Богам не важно, кто ты — римлянин, грек или египтянин. Отныне каждый свободен верить так, как ему велят его боги. Государство в этой связи вообще не участвует. Что верно и правильно. Это снимает с государства ответственность. Отныне никто из верующих не может нам вменить что мы притесняем его веру, не даем ему налаживать связь, как того требуют боги от него. Мы позволяем. Потому что их вера уже никак не вредит нам.

Зал вновь наполнился шёпотом. Кто-то смотрел удивлённо, кто-то обдумывал.

— Мы больше не будем бороться с верованиями, потому что они больше не затрагивают дела государства. Но это стало возможно благодаря лишь нашей новой философии. Только нео-стоицизм смог предложить такой порядок, который устраняет хаос и создаёт гармонию.

Все шокировано молчали. Как это? Боролись-боролись и вдруг оказывается что не надо было и их вера никак не затрагивает нас?

— До сих пор репрессии были не эффективны, но оправданы. - пояснил я - Теперь же мы снимаем это напряжение в нашем обществе. У христиан есть притча. Когда их Христос спросил: "Чья монета?" — ему ответили: "Цезаря." И он сказал: "Отдайте цезарю цезарево, а Богу — Божье." Это истина Логоса. Император — это порядок, земная власть, связанная с Логосом. А боги — личное дело каждого, и у богов свои царства. Наши царства отныне не связаны.

Я поднял руку, призывая к тишине, чтобы добавить ключевое уточнение.

— Но позвольте мне подчеркнуть, — продолжил я, — наша Империя велика и сильна своей мудростью. Для нас не опасна религия, если она подразумевает связь человека с богами. Мы уважаем эту личную связь, так как она не противоречит порядку. Но если в нашей Империи возникнет религия, посягающая на власть Императора и установленный порядок, она ставит себя вне порядка.

Гул в зале стал настороженным. Все понимали серьёзность этих слов.

— Такая религия становится воплощением хаоса, который несёт угрозу не только власти, но и всему обществу. Это уже не вера, а инструмент хаоса для разрушения. Если в её учении отсутствует добродетель или есть правила, нарушающие законы Империи, она становится patria hostis[врага государства].

Зал замер, осознавая значение этого заявления.

— Борьба с такой религией перестаёт быть вопросом веры. Это борьба за порядок, за сохранение самой сути Империи. Порядок Логоса требует от нас устранять хаос, где бы он ни возникал. Потому мы будем беспощадны к тем, кто под маской веры стремится разрушить наш порядок. Они найдут перед собой не только законы, но и саму силу Империи!

Зал ответил одобрительными криками и аккламациями:

— Optime! Bene! Salve Imperium!

Я позволил себе краткую паузу, чтобы дать словам утвердиться в умах гостей.

— Отныне мы проводим границу между верой и порядком. Вера — личное дело каждого, но порядок — это основа Империи. Пусть же в новом году каждый из нас посвятит себя укреплению этого порядка. Ибо мы не просто римляне — мы те, кто строит гармонию в мире!

Зал взорвался аплодисментами и аккламациями. Это была победа. Все ликовали такому простому решению. Власть незыблема сама по себе. Наш источник - Логос. Мы освободили власть Императора от религиозных ограничений, утвердив её на основе Логоса. Империя еще на шаг приблизилась к вечности.

Глава 16

928(175) конец июня, резиденция префекта Египта, Александрия

Публий Авид Торкват обычно отдыхал в своей прохладной резиденции, защищённый от зноя ветром с моря. Полуденное спокойствие нарушил нежеланный визит: сам Гай Авидий Кассий, генерал и наместник Востока, приехал обсудить важные дела. Отказать ему было невозможно.

Кассий был человеком статным, привлекательным, с чертами, где римская строгость сочеталась с мягкостью восточной родословной. Было известно о его связи с домом Ирода Великого или даже царём Антиохом IV. Но родословие, каким бы древним оно ни было, не могло быть единственной опорой для его амбиций.

Генерал, увы, не был просто доблестным воином. Его титул Rector Orientis давал ему imperium над всеми восточными провинциями. В его руках находились богатства и влияние Сирии, Аравии и частично Египта. Возможно, это и подпитывало его надежды на большее. Но Публий Торкват был прагматиком: без Египта Кассию не имело смысла даже мечтать о мятеже.

Публий это отлично знал. Поэтому не сильно волновался. По его мнению, волноваться стоило бы Кассию.

— Мне неясно, друг мой, почему вы так резко охладели к нашему делу, — начал Кассий, пытаясь звучать дружелюбно. — Мы могли бы уже два месяца как начать, и вы это знаете.

Торкват тяжело вздохнул. Генерал, кажется, слишком застрял в своей родословной и прошлых заслугах. Да, его талант никто не оспаривал, но теперь всё изменилось. Может все же стоит не доводить его до глупости? Попробовать можно.

— Мой дорогой друг, — ответил Публий сдержанно, — обстоятельства меняются. Когда я поддерживал ваши планы, ситуация выглядела иначе. Скажите мне, на чём теперь основываются ваши убеждения? Тогда я поясню, что изменилось.

Кассий не стал скрывать своего недовольства.

— Сирия за мной, Аравия готова поддержать. Осталось убедить Египет.

—