– Может, он евнух? – спросил кто-то другой.

Слова Мориона заставили Лилиану замереть и закрыть рот. Он с такой легкостью выдал интимную вещь, что ей, казалось, даже стало дурно – настолько побледнело ее лицо. Желая помучить неразговорчивого собеседника, она сама же проявила неучтивость и после короткой паузы извинилась за свой вопрос.

– Я не должна была спрашивать… Это слишком личное.

– Хорошо, что вы догадались. – Голос Мориона был пропитан ядом. – Плохо, что так поздно, – бесстыдно добавил он.

Лилиана закусила губу и, отвернувшись, посмотрела на Адору. Та одарила Мориона тяжелым взглядом черных глаз, а он лишь ехидно улыбнулся ей в ответ и многозначительно покосился на Люциана.

Владыка Луны тихо вздохнул, не уверенный в том, кто выиграл в этом словесном сражении. Для Мориона это было не более чем шуткой, но для людей его состояние представлялось настоящей трагедией и вызывало сочувствие: смертные чтили способность к продолжению рода и молились на здоровье матерей и новорожденных. Как бы холодно Морион ни рассуждал о бездетности, все присутствующие у костра погрустнели и сочли его бедным калекой. Оживленная атмосфера вокруг куда-то испарилась.

Голос Адоры вывел их из транса:

– Вы не прогуляетесь со мной к ручью? Нужно набрать воды. – Она поднялась с места, держа в руках пустой кувшин, и в упор посмотрела на Люциана и Эриаса.

Они с трудом удержались, чтобы не приподнять брови. Переглянулись друг с другом, словно хотели мысленно обсудить, кто проводит алую деву. Но Морион в размышлениях не нуждался – сразу указал на Эриаса, посмотрев на него поверх макушки Люциана.

– Чего сидишь? Иди. Не вынудишь же его туда-сюда ходить? – Он кивнул на Люциана.

Эриас наградил бессмертного хмурым взглядом, но с места поднялся. Видимо, расценив его предложение логичным.

– Позвольте, я провожу, – учтиво, хоть и нехотя обратился он к Адоре.

Люциан проследил, как они скрылись во тьме лесных зарослей, и с немым вопросом обернулся на Мориона.

– Что? – не понял демон.

В ответ Люциан покачал головой, не в силах его в чем-то обвинить.

«Уж какой есть: своевольный, бестактный и обожающий повелевать окружающими», – подумал он о Морионе, хоть и не отрицал, что из них двоих Эриас на роль провожатого годился куда больше.

– Како-о-о-ого? – протянул Абрам, заняв опустевшее около Люциана место. – Почему она обратилась к вам, а не ко мне? – прошептал он так, чтобы дева Фалькор не услышала. – Я ведь сидел совсем рядом, но она даже не взглянула в мою сторону!

– Потому что Эриас и Люциан, в отличие от тебя, не хотят ее опорочить, – съехидничал Сетх, придвинувшись к ним.

– Потому что Эриас и Люциан, в отличие от тебя, интересуют ее гораздо больше, – тихо сказал Морион.

– Откуда такая уверенность? – возмутился Абрам. – Может, она просто постеснялась просить меня?

– Сомневаюсь, что такая роковая красотка чего-то стесняется, – ответил Сетх вместо бессмертного.

Люциану казалось, что он уже наблюдал похожую ситуацию, когда двое наседали на Абрама.

«Ах да, это было в обед», – вспомнил он, а затем обратился к оскорбленному товарищу. Ноздри Абрама раздувались, глаза были прищурены и напоминали лезвия полуобнаженных клинков, готовых вот-вот вступить в бой.

– Не думаю, что тебе стоит переживать из-за этой девушки, – попытался утешить Люциан, похлопав товарища по плечу. – Она подруга девы Фалькор, если бы ты совершил с ней ошибку, нам бы всем пришлось несладко. Безнаказанным от нее уйти не получится, отсутствие искры между вами даже к лучшему.

Дернув подбородком, Абрам отвернулся.

Люциан не стал больше ничего говорить, потому что вся эта ситуация была нелепой, а друг вел себя не как разумный человек, а как капризный ребенок, не получивший конфету. Вернувшись к еде, он начал быстро орудовать палочками, изредка задевая плечом Мориона, который даже не покосился на него и слова в упрек не сказал. Они сидели рядом, согретые жаром костра и озаренные светом пламени. В окружающем их лесу, казалось, не было жизни – только кучка людей нарушала царивший покой.

Стихшие голоса вновь зашелестели, но Люциан не слышал слов, сосредоточившись на треске бревен. Огонь медленно пожирал их, как смерть уничтожает живое, как цунами накатывает на берег или как сила великой светлой сущности поглощала тогда душу Элеоноры.

Услышав голос Абрама, Люциан даже вздрогнул.

– Ой, а мы вас уже и не ждали! – съязвил он, когда Эриас вышел из леса, ведя за собой Адору. Страж с бесстрастным выражением лица похлопал Абрама по плечу, молча веля освободить место. Люциан обернулся на усевшегося рядом Эриаса. Выглядел он равнодушнее камня, что намекало на бушующие за маской эмоции.

Адора подошла к деве Фалькор, шепнула ей что-то на ухо и ушла в экипаж.

– Какая-то она недовольная, – подметил Абрам, когда дверца тихо захлопнулась. Он повернулся к Эриасу. – Ты ее обидел?

– Никого я не обижал, – фыркнул тот и взял миску с едой, оставленную на земле. – Просто отвел к ручью, как она и хотела.

– Все нормально? – тихо спросил Люциан.

Эриас кивнул в ответ и глянул на Мориона через макушку владыки. Люций рефлекторно обернулся, чтобы проследить за чужим взглядом, но демон в их сторону даже не смотрел.

С невинным видом Морион обратился к деве Фалькор:

– Вы не последуете за своей подругой?

– Я бы хотела посидеть у костра. Думаю, Адора не против побыть одна. – Лилиана прищурила глаза. – Или вы гоните меня?

Морион рассмеялся.

– Было бы забавно, если бы я прогнал вас от вашего же костра. – Он растянул губы в улыбке, обнажая ровные зубы и острые клыки. – К счастью, я не настолько бестактный.

– Кого он обманывает? – фыркнул Эриас так тихо, чтобы услышали только сидевшие по бокам от него Люциан и Абрам, но они оба проигнорировали вопрос.

К тому времени, когда они завершили трапезу, костер почти погас, и заклинатели начали расходиться. Будто по привычке, Морион вызвался в дозорные, и Люциан, устав наблюдать изо дня в день одно и то же, решил составить компанию, потому что уговорить демона улечься было заранее провальной затеей.

– В таком случае я тоже не лягу, – сказал Эриас.

Люциан небрежно пожал плечами, не возражая, как и Морион.

– Может, и нам тогда не ложиться? – Абрам обернулся на Сетха, но тот уже перевернулся на бок, заняв половину разложенного на земле пледа, под которым лежала горка сухих листьев для мягкости и сохранения тепла.

– Троих будет достаточно, – буркнул Сетх. – Не высыпаться всем отрядом тоже неразумно. – Он подложил ладони под голову и показательно засопел.

Абрам вскинул бровь, уставившись на друга. Задумчиво что-то промычал, а затем растерянно посмотрел на Люциана. Владыка Луны кивнул, будто говоря: