Шрифт:
Закладка:
— Ты чего несешь, эй?
Перне отсыпал насвая в ладонь и заложил его за губу. Нарочно напустил на себя хладнокровный вид.
Сапарбек, почувствовав, что назревает большой скандал, потянул было дастархан к себе, чтобы собрать его, но старик уже запустил большую чашку в лоб Перне. Чашка тяжелая, да и удар, видно, ощутимый, — кровь брызнула из раны.
— Убить он меня хочет, ойбай! Мать твою в душу!.. — завизжал Перне, зажимая обеими ладонями лоб и пригибаясь к земле. На дастархан угодили капли крови.
— Смерть тебя пригнала сюда. Будь ты проклят! Что значит — все беды от языка!
Сапарбек выскочил во двор, оторвал кусок от кошмы, валявшейся перед порогом, и сунул его в огонь.
— Что ты делаешь, бог с тобой? — всполошилась Жумагуль.
— Коке интересный сегодня. Пернеке голову пробил. Надо кошму горелую приложить, иначе кровь не остановить, — сказал он. — А про себя подумал: "Так и надо этому Перне, не будет распускать свой язык, а коке — молодец! Не пресмыкается, как мы перед некоторыми!"
— Стыдно-то как! — засуетилась Жумагуль.
Сапарбек придвинулся к ней поближе, зашептал в ухо:
— Заметила, — без ума старик? Помолодел что ли… Или радость доконала его.
— Э, ну и пусть. Беда какая! — успокоилась вдруг Жумагуль, снимая крышку с казана.
— Аромат-то какой! — потянул носом Сапарбек.
Перне, обвязав голову платком, лежал, отвернувшись к стене.
— Теперь и будет лежать так, — бросил Найзабай.
— А что теперь у всех подарки за новость просить, дескать, Найзабай меня побил? — буркнул тот.
Сапарбек, изумленный тем, что оба старика так скоро помирились, не нашелся что и сказать. А тут снаружи послышался топот приближавшихся коней и раздался голос: — Найзаке!..
— Кто это? — удивился было Сапарбек, но Найзабай уже вылетел во двор. Вышел и Сапарбек. Оторопев, увидел: двор полон джигитов аула. Все на конях, сытых, разгоряченных.
— Конец уборки с праздником в вашем доме совпал!.. — сказал один, намекая на то, что должен в этом случае сделать Найзабай по обычаю.
— Ну вот завсегда они так! — рассмеялся старик.
— Грех отказать нам в такой день. Отдайте козла. Притащим после двух-трех кругов.
— Козлодрание никуда не убежит. Слезайте с копей. Мясо вон готово, — сказал Сапарбек.
— Кто в состязании не может участвовать, тот возле казана крутится.
— Ну, вас не переспоришь.
Старик, не отрывавший взгляда от Байгеторы, пасшегося неподалеку от дома, махнул рукой:
— О чем речь, будь по-вашему.
Джигиты, сильные, молодые в мгновение ока захватили еще не освежеванного козла и унеслись с гиканьем в степь.
— Что они выделывают! — восхищенно проговорил старик, озираясь по сторонам, как бы отыскивая что-то.
— Ничего, поносятся немного да вернутся, — сказал Сапарбек. — Известно ведь — какие герои.
— О создатель, и Байгеторы размяться бы мог! — пробормотал вдруг старик.
— Да полно вам, коке. Перне вам мало, — одернул его Сапарбек, опасавшийся, что тот еще наделает глупостей…
— Страсть во мне былая взыграла.
— Коке, да что с вами, в младенца, что ли, превратились сегодня?
* * *
Чем дальше уносились джигиты, тем беспокойнее становился старик. Прохаживался взад и вперед возле дома, что-то обмозговывая.
И стал спешно оседлывать Байгеторы.
Подобно некоторым удальцам, что гонят лошадь, не успев коснуться стремени, старик тоже отпустил поводья, едва оказался в седле.
— Ойпыр-о-ой! — протянул Сапарбек, не отрывая глаз от брата. — Коке от радости с ума свихнулся.
Сначала Найзабай несся вскачь вдоль по линии борющихся, издали наблюдая за действиями джигитов. Байгеторы шел ровно, напористо. Способен гору своротить на пути. "Чего же робеть?" — шептал Пайзабай, пришпоривая Байгеторы. А что нужно горячему коню, — и он понесся, как смерч.
Полный круг сделал Найзабай, не решаясь еще вклиниться в группу захваченных борьбой за козла всадников. Но вот он направил коня к ним. По мере приближения к джигитам осаживал Байгеторы, а тот, разгоряченный скачкой, не желал убавлять скорости, и старику стоило больших усилий остановить лошадь.
Джигиты с громкими возгласами окружили его. Тут же кто-то расторопно подхватил козла. Но далеко не ушел. Обронил добычу на полпути. Снова гиканье, улюлюканье, снова все смешались в кучу.
— Господи, и это джигиты! — вырвалось у старика. — Матери у вас левши, что ли? Не можете козла удержать!
В это время в далеке показалась группа всадников из другого аула, они неслись напрямик, шумя на всю округу. Из соседнего колхоза парни. Когда только успели их оповестить!
— Бог ты мой, да не видать им победы! — старик стиснул камчу в руке.
Двое из подъезжавших джигитов стремительно вывернулись из общей кучи.
— Пай-пай, сноровистые какие, позавидовать можно! — прицокнул языком Найзабай, восхищаясь удалью соседских парней.
Кто-то из своих, и лошадь-то под ним вислобрюхая, упустил добычу и крикнул:
— Найзеке, не осрамиться бы!
— Недотепа! — рявкнул Найзабай и пришпорил коня.
Не решившийся поначалу включаться в борьбу, он и сам не заметил, как поддался огню, бушевавшему в нем.
Когда один из джигитов, могуче восседавший в седле, зажав козла под коленом, помчался в сторону своего аула, Байгеторы понес Найзабай за ним.
Перед глазами у старика белый туман. Он готов сгореть в огне всколыхнувшегося в нем азарта. Камча в первый раз коснулась крупа Байгеторы. "Не упущу. Если упущу, пусть сгниет мое имя — Найзабай…"
Старик и забыл, что сам даровал козла и что будет неловко, если сам и отберет его. Все — и разум, и сердце — подчинились пылу погони. "Мой первенец… — думал он. — Победа в день его рождения. Последний мой выигрыш!.."
Кровь молодо кипела в жилах. И седок, и конь — под, стать друг другу! Норовистые, темпераментные! "О, мир! И ты способен возвращаться ко мне!" — ликовал старик. Найзабай был в ударе.
Рослый парень, что уносил козла, все чаще и чаще оглядывался, все отчаяннее пришпоривал лошадь.
Со стороны урочища справа, где был аул, показался кто-то размахивая нелепо руками. Вот он уже совсем близко, видно, как стегает и стегает камчой лошадь. Хочет, по-видимому, перерезать путь тому, что с добычей. Еще немного — и столкнется с ним. "Откуда он? Какой дьявол его сюда несет?" — пронеслось в запаленном мозгу старика.
Найзабай уже настигал своего джигита, когда и тот, что из аула мчался, подскакал вплотную. "Назад, назад! — рявкнул старик. — Пропадешь!.."
Все случилось в мгновение ока.
Тот, что скакал из аула, не успел перерезать дорогу джигиту с козлом, и тот с гиканьем увернулся в сторону. Байгеторы со всего маху, с каким шел, налетел на встречного всадника…
* * *
Тело старика положили у правой стены простенькой, неказистой юрты, в которой утром родился первенец.
Когда провожали Найзабая в
