Откашлявшись, Вирджиния начала уверенно читать наизусть:

– «В большом городе, где столько домов и людей, что не каждому достается хотя бы крошечное местечко для садика, и где большинство жителей может вырастить цветы только на подоконнике, жили двое бедных детей, но у них был садик чуть побольше цветочного горшка». – Вирджиния бросила быстрый взгляд на бумажку, которую держала в руках, и продолжила: – «Они не были братом и сестрой, но любили друг друга, как если бы были связаны кровными узами. Их родители жили в соседних домах…»

Присцилла задумалась. Эти слова она уже слышала… но где?

– Она не знает! – разочарованно воскликнул Тобиа.

– А ты и рад, да, – пошутила писательница. – Дай мне минутку… я догадаюсь. Но уже знаю, что мне надо идти к Эльвире с Аньезе. Я, кажется, уже привыкла, что когда в Тильобьянко говорят о соседках, то имеют в виду эту парочку и их вечную вражду. Однако должна сказать, подсказка мне кажется немного не очевидной.

– Но ты даже ее не узнала! – воскликнул Андреа с праведным негодованием.

– Это вступление к «Снежной королеве», – ответила Присцилла, подмигнув мальчику.

Пришлось немного подумать, но в итоге она ее вспомнила. Герда и Кай, волшебное зеркало, женщина из Лапландии и женщина из Финляндии. Самая красивая сказка Андерсена, по ее мнению, – да простит ее бедная Русалочка.

– А теперь я пойду к Аньезе с Эльвирой, – объявила она и пустилась в путь.

Дойдя до их домов, она увидела обеих женщин в саду, сидящих на лавочке с письмом.

«Я не могу жить без тебя, забываю обо всем, думаю только о том, когда снова тебя увижу, и тогда моя жизнь останавливается, и все вокруг исчезает. Ты меня поглотила».

Джон Китс – Фанни Браун

А подсказку ей очень спокойно сообщила Эльвира:

– «В это мгновение Аргус, увидевший вдруг через двадцать лет Одиссея, был схвачен рукой смертоносною Мойры»[39].

– «Одиссея», – поняла Присцилла, задумавшись на мгновение о следующем ходе. – Ну конечно! Я должна найти собачку Владимиро.

– Трамеццино, – эхом откликнулась Аньезе.

– Он еще в баре? – спросила писательница.

– А кто знает? – фыркнула Эльвира, а потом добавила: – Ты уже в порядке?

– Я уже в порядке, – ответила Присцилла.

Эта деревушка была в самом деле очень, очень необычной.

Найти Трамеццино оказалось довольно легко, потому что теперь он, по сути, жил в баре Аниты. К платочку, повязанному у него на шее, булавкой была прикреплена записка со словами:

«Люблю тебя не так, как розу соли и топаза,

Или стрелу гвоздик, что разжигает пламя;

Люблю тебя как любят тайну, тьму,

Украдкой, скрытую меж тенью и душой».

Пабло Неруда

А прямо под ней Присцилла обнаружила строку с подсказкой, которую после долгого размышления, сдавшись, наконец погуглила:

«Прежние учителя этой науки обещали невозможного, но не достигли ничего».

Мэри Шелли, «Франкенштейн»

Песик смотрел на нее немного растерянно.

– Не беспокойся, Трамеццино, знаешь, это самое невероятное, что со мной когда-либо случалось. Учитывая, что цитата из «Франкенштейна», а официальный доктор здесь один, похоже, мне надо к Этторе, – решила она, потрепав собачку по мягким ушкам.

И действительно, Этторе ждал ее у дома, держа наготове письмо.

– Теперь тебе лучше?

– Меня об этом спросили уже все, кроме Трамеццино… спасибо, все хорошо. Все хорошо благодаря вам, – ответила Присцилла, растроганная.

Доктор в ответ только кивнул и протянул ей письмо. И Присциллу это устраивало.

«Я хочу писать о нашей любви, хочу любить тебя, пока пишу, и не иначе, мы будто не в себе, как от наркотика: я не смогу жить вне волшебного круга нашей любви».

Итало Кальвино – Эльзе де Джорджи

– Влюбленный Кальвино, – удивилась Присцилла. – Подумать только…

Этторе взглянул на нее с нежностью:

– Давать подсказку?

– Да, спасибо, – кивнула Присцилла.

– Итак: «Спокойно читал он про себя молитвы; временами, между двумя псалмами, закрывал молитвенник, закладывал страницу указательным пальцем правой руки…»[40]

– Как раз дона Аббондио не хватало, – рассмеялась Присцилла. – Только не говори, что вы и священника в это втянули…

Ответом ей был звучный смех Этторе, который в следующий миг уже притянул ее к себе и крепко обнял.

Пять минут спустя Присцилла уже стучалась в дом священника, и дон Казимиро открыл ей дверь с улыбкой, даже слишком счастливой.

– Вы просто деревня безумцев, и вы прекрасны, – сказала Присцилла, едва удержавшись от смеха. Кто знает, обнимет ли ее и дон тоже.

– Я всегда готов поддержать инициативы своих прихожан, – ответил он.

– Даже совершенно безумные?

– Особенно такие!

– Вы же знаете, что подсказкой стал дон Аббондио, правда? – предупредила его Присцилла.

Священник поднял очи горе и сложил руки в молитве:

– Не напоминай мне о нем…

«Где-то за пределами добра и зла есть сад. Я буду ждать тебя там».

Джалалудин Руми

– Очень подходящее письмо для вас…

– За пределами добра и зла есть сад – ну разве не красиво? – повторил священник вместо ответа.

Присцилла улыбнулась:

– И правда очень красиво.

– А теперь подсказка, – добавил дон Казимиро. – Слушай внимательно: «Для луга хватит клевера, пчелы, ну и еще мечты. Не хватит пчел – останутся мечты».

«Это прекрасная подсказка… самая прекрасная в мире», – подумала Присцилла.

– Иногда для мечты нужно также немного… плюща, – тихо, будто про себя, заметила девушка.

– Умница… нужно лишь немного плюща, – кивнул дон Казимиро, а потом быстро обнял ее. – А теперь иди. – И священник подтолкнул ее к выходу.

И Присцилла пошла. Ее ждали вилла «Эдера», ночь, Чезаре, любовь… и она шла к ним с пачкой писем в руке, букетом слов, зажатых в пальцах.

Платье, которое Аньезе с Эльвирой выбрали из шкафа Людовики, было зеленым. Длинное шелковое платье темно-зеленого цвета, с тонкими бретельками и открытой спиной, вероятно, еще тридцатых годов.

Сказать по правде, сначала они вытряхнули из шкафа все, включая бархатные мужские бриджи и жилеты. Они восхищались короткими, расшитыми блестками платьями, шалями с бахромой в духе хиппи, джинсами клеш, водолазками с очень высоким и таким же узким воротником, длинными шерстяными шарфами ручной работы, свитерами в ромб… Этот шкаф был настоящей капсулой времени.

И вот обе женщины уже ждали с платьем наготове, которое успели как раз немного проветрить, и именно их первыми увидела Присцилла, войдя в дом.

– А вы что тут делаете? – озадаченно спросила она. Присцилла ожидала чего угодно, кроме как столкнуться в своей гостиной с двумя соседками.

– Мы пришли привести тебя в порядок, не можешь же ты закончить квест в таком виде, – ответила Эльвира, окинув красноречивым взглядом серую футболку Присциллы.

– Косметика же у тебя с собой? – вмешалась Аньезе.

– Да, но… – ответила Присцилла, разглядывая наряд, который раскопала эта парочка. В блестящей деревянной шкатулке