– Нет, сегодня она красива какой-то особенной красотой, – ответил Игорь, проходя к умывальнику, чтобы умыться и вымыть руки.

– Давайте обедать, – пригласила Зара.

Но не успели они сесть за стол, как за воротами послышался звук подъехавшей машины. Лисёнок бросилась к окну:

– Это баба Валя приехала! А с ней ещё дядя какой-то, – радостно захлопала она в ладоши.

Зара почувствовала, как жаркая волна окатила её с головы до ног, сменившись затем липким, холодным страхом – вот и всё.

Лисёнок понеслась, как угорелая во двор, Игорь отправился следом, встречать своих родителей, Зара же осталась у стола. Она не в силах была вот так, просто, выйти им навстречу, она понимала, что расплачется у всех на глазах, а она не желала показывать свою слабость.

Зара никому не собиралась навязываться. Она выполнила своё дело ведуньи, применив всё своё мастерство и знахарские знания, поставила безнадёжного человека, от которого уже отказались врачи, на ноги. И теперь он волен был идти на все четыре стороны, вновь возвратиться в свою прежнюю жизнь, к своим друзьям, к новому счастью. Ей не нужна была любовь из чувства долга и благодарности. Нет ничего унизительнее того, когда человек находится с тобой рядом не по зову сердца, а из жалости.

Зара поспешно стала доставать из шкафа дополнительные приборы к столу. Из сеней послышался счастливый смех, шум объятий, и густой мужской голос, от звуков которого она вдруг так разволновалась, что чуть было не выронила тарелку из задрожавших внезапно рук. Сердце Зары затрепетало в груди, как птица.

– Давайте же, проходите, – услышала она слова Игоря.

– Да-да, бабуля, пойдём скорее! – подхватила звонким колокольчиком Лисёнок.

– Ну, внучка, давай, знакомь нас со своей мамой, – вновь раздался тот же приятный мужской голос.

Зара вытянулась в струнку, напряжение внутри неё достигло своей крайней точки, и ей казалось, что ещё немного, и она не выдержит, струна внутри неё лопнет, и она потеряет сознание.

И тут в комнату вошла Валентина Максимовна в строгом платье с красивой брошью в виде рябиновой грозди на воротничке.

– Здравствуй, дочка! Ну, как вы тут поживаете? Вот мы и вернулись! Соскучились?

– Здравствуйте, Валентина Максимовна! Мы замечательно, конечно, соскучились, – Зара еле нашла в себе силы, чтобы улыбнуться.

Следом за матерью вошёл Игорь, а за ним мужчина, на руках у которого сидела Лисёнок, обнимая его за шею. И как только Зара увидела его, она тут же обомлела.

Это был он – мужчина из её сна. Высокий, статный, вполне крепкий и сильный, несмотря на свой уже немолодой возраст, это видно было по его жилистым, напряжённым рукам, которые явно знали тяжёлую работу. Тёмные волосы с проседью зачёсаны были назад, голубые, васильковые глаза полны были такой доброты, что лучились каким-то небесным светом, а в глубине их таилась грусть, груз потерь, ужас прошедшей войны и всего того, что даётся человеку пережить и не сломаться лишь неимоверным усилием воли и силой духа.

– Фронтовик, конечно же, – подумалось Заре.

Она перевела взгляд на клетчатую серую рубашку, на галстук, на безупречно отглаженные брюки и поняла, что это человек строгой дисциплины и военной выправки.

Сотни мыслей пронеслись в её голове, вихрь чувств – кто он этот человек, почему он здесь, отчего ей так хочется плакать, и вместе с тем что-то новое, светлое поднимается в её душе, переполняя и волнуя её. Нет, она, конечно, знала, что это отчим Игоря – она хотела понять, почему судьба свела их пути, определила эту встречу, а Зара чувствовала, что это именно так, что сейчас должно произойти что-то настолько важное, что перевернёт её жизнь.

Мужчина между тем смотрел на Зару с не меньшим изумлением, застыв на месте. Лисёнок, притихнув, медленно сползла с его рук, а он всё стоял и, не шевелясь, смотрел на Зару. Наконец, он разжал пересохшие губы и произнёс с хрипотцой:

– Лиля?…

Зара распахнула глаза, ничего не понимая, и молчала, лишь сердце её выстукивало ритм. Мужчина вновь повторил:

– Лиля, это ты?

Валентина Максимовна с Игорем недоумённо переглядывались, ничего не понимая.

– Что происходит, Дима? Зарочка, познакомься, это Дмитрий Алексеевич, мой муж и папа Игоря.

Зара по-прежнему стояла, не отводя глаз от мужчины.

– Нет, меня зовут Зара, – наконец произнесла она.

Дмитрий Алексеевич тяжело опустился на стул, предусмотрительно пододвинутый Валентиной Максимовной, протянув руку, взял со стола стакан воды, и залпом осушил его.

– Этого быть не может, – сказал он.

– Да что происходит, в конце концов? – испуганно спросила Валентина Максимовна, – Дима, объясни же уже, что с тобой?

Зара, молча стояла, и смотрела на сидящего перед ней мужчину. И тут Дмитрий Алексеевич сказал:

– Где Лиля?

– Мама умерла несколько лет назад.

– А ты?

– Я её дочь.

– А отец? Твой отец? – спросил, срывающимся голосом мужчина.

– У меня его никогда не было, – ответила Зара, – Мама никогда мне о нём не рассказывала, я никогда не видела и не знала своего отца.

Дмитрий Алексеевич указал ей на шею, Зара машинально дотронулась до бус.

– Эти бусы я подарил своей жене в день нашей свадьбы. Это был мой свадебный подарок моей Лилечке.

Валентина Максимовна вскрикнула. Игорь недоумённо посмотрел на мать и спросил:

– Кто нибудь объяснит мне, что здесь происходит?

Побледневшая Зара подошла к Валентине Максимовне, усадила её на стул, кивнула на другой стул Игорю, и затем села сама, взяв на руки Лисёнка. И Дмитрий Алексеевич начал рассказывать.

Женился он, будучи совсем молодым, на красивой девушке Лиле. А потом началась война, и его забрали на фронт. Он служил лётчиком и однажды был сбит врагом. Полуживого его подобрали наши партизаны, выходили. Как потом выяснилось, Лиля получила извещение, что её муж пропал без вести. Когда Дмитрий вернулся с фронта, он искал свою жену. Но не нашёл. То, что она осталась беременной, он даже не знал.

– Мама уехала далеко от родных мест и сменила фамилию.

– А я искал её под моей фамилией.

– Мама всю жизнь прожила одна. У неё никогда больше никого не было, – тихо сказала Зара, – Мы жили вдвоём. Я и она. С бабушкой она почему-то не общалась.

– Я знаю, почему Лиля не общалась с матерью, – ответил Дмитрий Алексеевич, – Она не хотела перенимать её дар. Боялась его.

Дмитрий Алексеевич поднял глаза на Зару, встал со стула, протянул к ней руки, и, заплакав, сказал:

– Ну, вот я тебя и нашёл, дочка!

– Папа, – тихо сказала Зара, словно пробуя на вкус это новое для неё слово, такое привычное и простое для каждого, но таящее в себе такую силу, мощь и любовь, которые невозможно выразить и передать словами.

– Папа, я так долго тебя ждала, – повторила она, глядя на отца, и тёплые слёзы хлынули из её глаз. Но это были хорошие слёзы – те, что очищают сердце и лечат душу.

Дмитрий Алексеевич шагнул Заре навстречу и заключил её в свои объятия. Она кинулась к нему в жгучем порыве, прижалась своей щекой к его чуть колючей, твёрдой щеке, вдохнула его запах – новый, но, вместе с тем знакомый и родной, словно сама её кровь знала его и помнила все эти годы. Она заглянула в глаза отца, отражаясь в них, и наполняясь той любовью и светом, что лучились в них.

Папа. У неё есть теперь папа. Всегда будет. И она наверстает всё-всё, что упустила за то время, которое жила без него. Вернёт себе с лихвой всё, чего не имела. Станет рядом с ним вновь той маленькой беззащитной девочкой на коленях отца, которая знает, что ничего плохого с ней случиться не может по одной простой причине – у неё есть папа. Самый лучший, самый родной, самый сильный, самый-самый любимый. И отныне всё у них будет хорошо.

Так они и стояли, не размыкая рук, смотря друг другу в глаза.

Когда все вышли из ступора, и принялись галдеть, смеяться, плакать, и обниматься, Игорь