мог бы раздать бирки сотрудникам казначейства для использования в качестве дров, но вместо этого он решил сжечь их во дворце. Это задание было поручено двум работникам — Джошуа Кроссу и Патрику Ферлонгу. Обстоятельства сложились самым неблагоприятным образом. Дымоходы давно не чистили, и в них скопилось много сажи. Кросс с Ферлонгом держали дверцы печей открытыми, чтобы дерево горело быстрее, и постоянно подкидывали в печи новые порции бирок. Сильное и продолжительное нагревание расплавило медную облицовку дымоходов, и огонь перекинулся на деревянные перекрытия. Запах гари начал ощущаться в некоторых помещения дворца около трех часов дня 16 октября 1834 года, но поначалу этому не придали большого значения, решили, что в каком-то дымоходе загорелась сажа. Спохватились лишь к шести часам вечера, когда заметили огонь в палате лордов. Борьба с огнем оказалась безуспешной — удалось отстоять только Вестминстер-холл, Башню драгоценностей и несколько недавних построек дворцового комплекса, а все остальное сгорело.

Вестминстерский дворец. 1890

На конкурсе, проведенном в 1835 году, победил проект Чарльза Барри, который (вот совпадение!) родился на Бридж-стрит, близ сгоревшего дворца. Проект был хорош не только сам по себе, но и тем, что в него гармонично вписывались сохранившиеся постройки. Вместо одного нового символа у Лондона появились сразу два — новое здание парламента и Часовая башня, на которой установлены гигантские часы, диаметр которых составляет двадцать два с половиной фута[206]. Большой колокол часов прозвали Биг-Беном (Большим Беном) и очень скоро это прозвище перешло к часам, а затем и к Башне, которая в наше время официально называется Елизаветинской в честь бриллиантового юбилея королевы Елизаветы II. Биг-Бен — рекордсмен, это самые большие в мире четырехсторонние часы с боем. Вестминстерский дворец выстроен в характерном для Викторианской эпохи неоготическом стиле с каркасными сводами, высокими вытянутыми фронтонами, узкими окнами и стрельчатыми арками.

Барри рассчитывал построить новое здание за шесть лет, но по разным причинам строительство растянулось на двадцать шесть лет и обошлось в два миллиона двести тысяч фунтов, хотя изначально Барри собирался уложиться в семьсот тысяч с небольшим. Первым, в 1847 году, было построено здание палаты лордов, а палату общин закончили в 1852 году. Окончательным этапом стала роспись внутренних помещений фресками, которая завершилась в 1874 году.

Трафальгарская площадь

Сейчас невозможно поверить в то, что в Лондоне когда-то не было Трафальгарской площади. Кажется, что она существовала всегда, с момента основания города, но на самом деле эта площадь появилась только в 1844 году. Ее ансамбль спроектировал архитектор Джон Нэш, любимчик короля Георга IV, а доработал проект и руководил строительством Чарльз Барри.

Архитекторам предоставили большую свободу — им не надо было встраивать что-то в проект или принимать во внимание какие-то постройки. На месте площади был пустырь, образовавшийся после сноса королевских конюшен. Свободное творчество обычно дает хорошие плоды — площадь получилась замечательной. Центральным ее элементом стала сорокашестиметровая гранитная колонна, построенная в память об адмирале Горацио Нельсоне, который погиб в 1805 году в Трафальгарском сражении. Пятиметровый Нельсон стоит на верхушке колонны и смотрит в сторону Адмиралтейства. Колонну дополняют два фонтана с большими бассейнами и ступенчатая терраса. По углам площади расставлены четыре постамента для памятников. Три из них заняты памятниками Георгу IV и генералам, прославившимся в Индии, — Генри Хэвлоку и Чарльзу Нейпиру, а четвертый так и остался пустым и теперь используется для временных инсталляций. C южной стороны к Трафальгарской площади примыкает памятник королю Карлу I, который, благодаря своему расположению в географическом центре Лондона, служит точкой отсчета расстояний.

В начале 1867 года у колонны появились хранители — четыре бронзовых льва, лежащих в несвойственной львам позе, поскольку скульптору Эдвину Ландсиру моделью служила его собака. Легенда гласит, что львы оживут, если часы Вестминстера пробьют тринадцать раз. К счастью, за часами тщательно следят и потому можно надеяться на то, что львы вечно будут пребывать на своих местах.

Трафальгарская площадь

В воскресенье 13 ноября 1887 года на Трафальгарской площади собрались демонстранты, преимущественно — ирландцы, недовольные ростом безработицы и расширением полномочий государства по подавлению народных выступлений. Кроме того, демонстранты требовали освобождения депутата парламента Уильяма О’Брайена, активно боровшегося за права трудящихся. Отряды полиции, подкрепленные солдатами и кавалеристами, устроили на площади настоящее побоище. Огня не открывали, сабель из ножен не вынимали, но многие из собравшихся получили ранения от дубинок, ружейных прикладов и лошадиных копыт, ввиду чего этот день вошел в анналы как «Кровавое воскресенье».

Викторианская метаморфоза

Большая часть того старого доброго Лондона, которым сейчас восхищаются туристы (а иногда и сами лондонцы), была построена в Викторианскую эпоху. Лондон — викторианский город… с многочисленными георгианскими вкраплениями.

К середине XIX века площадь Лондона составляла около шестидесяти квадратных километров. Производственный бум привел к появлению на окраинах города промышленных районов, в большинстве своем населенных иммигрантами, среди которых преобладали ирландцы. Их массовый приток состоялся после Великого голода 1845–1849 годов, когда в Ирландии около миллиона человек умерло от голода и примерно столько же покинуло родные места. Во второй половине XIX века ирландцы составляли около двадцати процентов населения Лондона.

Прислуга в богатом доме. 1870

Самым известным промышленным районом был Ист-Энд, протянувшийся к востоку от Сити, а самым известным районом Ист-Энда стал Уайтчепел, где во второй половине 1888 года орудовал так и оставшийся не пойманным убийца, получивший кличку «Джек-потрошитель». Джек убивал проституток, перерезая им горло слева направо, а «потрошителем» его прозвали из-за того, что у некоторых жертв была вскрыта брюшная полость. Потрошителю приписывают до пятнадцати жертв, но многие из них могли быть убиты другими людьми. Не вызывают сомнений пять жертв, которые называют «каноническими жертвами Потрошителя». По подозрению в причастности к убийствам задерживали разных людей, среди которых был и Аарон Косминский, польский еврей, работавший в одной из уайтчепельских парикмахерских. Вина Косминского не была доказана, но иногда случается так, что тайное становится явным спустя много лет. В 2014 году вышла книга Рассела Эдвардса «Имя Джека Потрошителя», в которой автор обвиняет в убийствах Косминского. Эдвардс приобрел шаль, найденную возле тела Кэтрин Эддоус, одной из «канонических» жертв Потрошителя, и отдал ее на генетическое исследование — образцы найденной на шали ДНК сравнивали с ДНК потомков Косминского и самой Эддоус. Вроде как было установлено, что Косминский оставил на шали свой «биологический след», но исследование подверглось критике со стороны научного сообщества, которое сочло его результаты недостоверными.

Антиподом Ист-Энда стал аристократический Вест-Энд[207], однако не следует думать, что здесь жили одни богачи — бедных тоже хватало. Правда, в XIX веке Лондон