за без конца зевающим Максом.

Никто не ляжет спать, пока я не получу ответы на вопросы.

Макс по пути до кровати стянул футболку. Коротко вжикнула молния.

Какой… волнительный звук.

Он будет полуголым спать рядом со мной, я правильно понимаю? И спросить моего мнения не хочет?

Очевидно, нет, раз молча залез под мое одеяло.

Малин закинул руку за голову. Взгляд полуприкрытых глаз бродил по мне.

Встала у изножья со стороны Макса, сцепила руки под грудью.

— Расскажи, что знаешь про Тима.

— Зачем мне это делать?

Хороший вопрос.

— Я прошу тебя. Это недостаточный аргумент?

— Нет.

Сцепила зубы с шумным выдохом.

— Чего ты хочешь? Говори, не стесняйся. У тебя ведь преимущество: ты знаешь больше, и ты столичный.

Бледно-желтые глаза неприятно блеснули в приглушенном свете торшера.

— Вопрос-ответ. Уйти от ответа нельзя, задать два вопроса подряд — тоже. Отвечаем честно. Ты, я. По очереди.

Рискованное мероприятие.

— Ограничения тем вопросов?

— Никаких.

— Ты можешь спросить что угодно?

— Как и ты.

— И ты ответишь на любой вопрос?

— Отвечу, — усмехнулся Макс, — и тебе придется.

Мне… особенно скрывать нечего. Вряд ли он полезет куда-то глубоко, зачем? К тому же всегда можно ответить обтекаемо, без конкретики. Это ведь будет считаться ответом.

— Ладно. Я начинаю. Когда ты последний раз видел Тима?

Я не сменила позы, с этого места удобно наблюдать за Малиным.

— Я не отмечал дату в календаре. Два-три месяца назад.

— Где? — выпалила тут же, и в ответ получила усмешку.

— Моя очередь. Что связывает тебя и Дрейка? Помимо того, что ты его слейв.

Идиотский вопрос.

— Мы нежно долбимся друг в друга, — растянула губы в издевательской улыбке.

Малин прищурился, взгляд моментально начал колоться.

— Шутка, — припечатала без грамма веселья. — Ничего нас не связывает, кроме того, что я его слейв. Номинально. Фактически он меня не трогает, я — его.

— Начинаю обожать твое чувство юмора, — произнес Макс без намека на обожание. — Не знай я, что ты приезжая, решил бы, что ты с Красного.

— И кем бы я, по-твоему, была? Шлюхой, проституткой, наркоманкой, или, может быть, воровкой?

— Боюсь представить, — хмыкнул Малин и сел на постели. — Кто твои родители?

— Эй, моя очередь спрашивать!

— Ты уже спросила, я ответил. Теперь твоя очередь отвечать.

Легкая улыбка Макса вызывала одновременно умиление и раздражение.

Ловко подловил, буду лучше следить за языком.

— Зачем тебе… Ладно, уговор есть уговор. Мама школьная учительница, папа инженер-конструктор.

Малин изогнул брови.

"А чего ты ожидал?", — едва не выпалила. Вовремя прикусила язык. У меня вопросы поважнее имеются.

— Где ты видел Тима в последний раз?

Вряд ли он ответит с подробностями, наверняка ограничится коротким ответом. Это может длиться бесконечно.

— На сходке, — Макс беззлобно усмехнулся.

Знает, черт, что ответ вызвал больше вопросов. Закусила губу под насмешливым взглядом.

Давай уже, спрашивай. Я хочу поскорее узнать, что это за "сходка", кого, с кем и при каких обстоятельствах.

— Почему ты сразу не сказала, что ты моя истинная? Ты ведь поняла еще тогда, у ворот.

Смяла плотную ткань на локтях в кулаках.

К чему вопрос? Зачем?

Нельзя отделаться чем-то более банальным?

— Я ждала вопросов по типу "сколько у тебя было парней" и "какую позу любишь".

Макс не изменился в лице.

— Плевать мне сколько их было, истинный у тебя точно единственный.

Потерла предплечья, под тканью толпой бежали мурашки.

Мне не нравится, что даже когда запах не сводит с ума, я все равно чувствительна к голосу, взгляду… К самому Малину.

Это очень плохо.

— Малая, отвечай, — спокойно напомнил Макс, не давая закопаться в себе.

Почему я не сказала сразу…

— Это было спонтанное и верное решение.

Малин подтянул подушку, сел, раздражая слабым отпечатком скепсиса.

— Вспомни свою реакцию. Ты явно не хотел услышать: "Да, я твоя истинная". Мой ответ тебя устроил, а потом ты начал все портить: догадался про крем, поддался инстинктам, и как итог вот! — я всплеснула руками.

— Умело подвела ответ к обвинению.

— Разве не так? Ты вообще хотел истинности? Неважно с кем. Просто. Хотел?

— Не задумывался.

Обронила ироничный смешок.

— Неужели? За всю жизнь — ни разу? Или не хочешь признаться, что представлял на этом месте столичную, и никогда не думал, что может оказаться приезжая?

Макс раздраженно цокнул.

— Я не услышал ни одного аргумента против, кроме того, что я столичный, а ты приезжая. Это все причины или у тебя завалялось что-то еще?

— Это достаточный аргумент! Мы разные. Меня тошнит от вашего мнимого превосходства, а вы считаете нас рабами.

— Ты предлагаешь мне отвечать за всех столичных или винишь меня во всех своих проблемах? Тонкая грань, я не улавливаю.

— У меня станет на одну проблему меньше, когда ты исчезнешь из моей жизни.

Малин шумно выдохнул, раздувая ноздри. Бледно-желтые глаза пригвоздили к полу.

— Прекрасно, — он положил локоть на согнутое колено. — Считай, меня нет. Что изменится?

Что, что…

Так сразу и не скажешь.

Перевела взгляд на потолок, заставляя воображение работать. Хорошая должна получиться картина, надо только представить.

— Я перестану бесконтрольно возбуждаться, сходить с ума от твоего запаха… Мое тело будет принадлежать мне, а не истинности… У меня будет свобода выбора.

Это тоже очень важно.

— Ты сейчас сходишь с ума от моего запаха?

Вздрогнула от хрипа в низком голосе. Макс смотрел в упор. Поймал мой взгляд и не позволил отвести.

— Нет.

Легкая, невесомая истома ласкает живот, как порхающая бабочка, а не птеродактиль, норовящий уничтожить.

— Контролируешь себя?

— Да. К чему ты…

— Я здесь — с тобой все в порядке, меня нет — с тобой тоже все в порядке. Что изменится?

— Никто не будет задавать мне идиотских вопросов.

Малин на мой хмурый вид лишь усмехнулся.

— Идиотские, потому что не знаешь, что ответить?

— Я отвечаю, но ты не слышишь. Мне надоел этот разговор, я хочу спать.

Буду про Тима пытать Дрейка. Поупрямится и все равно сдастся, я добьюсь своего. Получу всю интересующую информацию и найду брата. Малин мне для этого не нужен.

Под пристальным взглядом обогнула кровать, достала пижаму. Переодеваться перед Максом не хочется, в ванную идти лениво.

Выключила торшер. Комната погрузилась в полумрак. Незакрытое окно дало возможность видеть силуэты.

Стянула кофту, чувствуя тяжелый взгляд. Надела майку, сняла штаны. Сунула ноги в шорты. Резинка за секунду оказалась на талии, а я с коротким вскриком полетела на постель.

— Малин, — прошипела в капкане рук, — какого черта?!

Он бесцеремонно притянул спиной к себе и зафиксировал, минимизируя шансы выбраться.

Сердце с истошным воплем билось о грудную клетку, порождая панику. Дыхание