Шрифт:
Закладка:
Но чем больше Аккра заявляла о себе в Африке, отмечает Нваубани, тем больше США беспокоило общее направление внешней политики Ганы. К 1960 году их все больше тревожили близкие отношения Лумумбы с ганским лидером. В феврале 1960 года Вашингтон принял решение "по возможности препятствовать нынешней тенденции Ганы поддерживать экстремистские элементы в соседних африканских странах". США планировали пересмотреть свои отношения с Ганой.
Одним из поводов для беспокойства Америки по поводу Нкрумы был его постоянный и активный интерес к атомной тематике, в том числе его глубокое неприятие испытаний атомного оружия в Африке. Он ясно осознавал опасность атомного оружия для Африки, которое он считал атомным империализмом. Когда в 1960 году Франция начала испытывать свои атомные бомбы в пустыне Сахара, Нкрума активно поддержал глобальные кампании против этого - на том основании, что в результате этого пострадают жители Африки, с которыми даже не посоветовались.
В апреле 1960 года в Аккре состоялась Конференция позитивных действий за мир и безопасность в Африке, на которой 250 делегатов представляли двадцать пять африканских стран; в ней также приняли участие наблюдатели из неафриканских стран. Выступая на конференции, Нкрума сетовал: "Ветры донесли ядовитые обломки от взрыва в разные части Африки, включая Гану.... С точки зрения генетики эти атомные испытания крайне вредны и могут иметь самые катастрофические последствия. Французское испытание, проведенное в феврале прошлого года, привело к очень значительному увеличению радиоактивности". По его словам, это было доказано работой британских и канадских ученых, которые работали на станциях мониторинга в Гане.
Будучи категорически противником атомного оружия, Нкрума с энтузиазмом относился к возможности использования атомной энергии для производства энергии. Президент Ганы считал, что атомная энергия должна быть доступна всем странам, включая те, что пережили колонизацию. С 1952 года ученые Ганы работали с изотопами, в том числе проводили эксперименты с радиоактивным стронцием на обезьянах. Гана вступила в МАГАТЭ 28 сентября 1960 года, через три года после основания агентства в июле 1957 года.
В том же году Нкрума объявил о решении создать Комиссию по атомной энергии Ганы и построить атомный реактор. Он будет расположен на окраине Аккры в районе под названием Квабенья, который быстро окрестили "Атомным перекрестком". Сначала Нкрума обратился за помощью в приобретении реактора к Канаде, которая помогала Индии, но под давлением США Канада отклонила эту просьбу. Тогда Нкрума обратился к Советскому Союзу, который пообещал предоставить Гане двухмегаваттный исследовательский реактор для подготовки кадров ганских специалистов-ядерщиков. Он также обещал предоставить экспертов, включая физиков, геологов и инженеров. В феврале 1961 года между двумя странами было подписано соглашение.
Несколько лет спустя Нкрума объяснил, чем руководствовалась Гана, планируя построить реактор. Мы прекрасно понимали, - сказал он, - что наши мотивы могут быть неверно истолкованы, поскольку создание атомного реактора - это первый практический шаг к созданию атомной бомбы". Но единственным мотивом Ганы, объяснил он, было желание дать возможность молодой нации "использовать все преимущества решающих методов исследований и разработок, которыми отмечен наш современный мир". Это необходимо, добавил он, "если мы хотим придать нашему развитию ускорение, которое требуется для того, чтобы сравняться с более развитыми экономиками. Поэтому мы были вынуждены войти в сферу атомной энергии, поскольку она уже сейчас обещает дать величайший экономический источник энергии с начала существования человека".
Этими словами Нкрума повторил дух речи Эйзенхауэра "Атом для мира", но, очевидно, Вашингтон не счел эту позицию подходящей для Ганы. В отличие от этого, США согласились поставить атомный реактор TRICO в Конго в 1958 году, когда у них не было причин ожидать, что в Конго в ближайшем будущем установится власть большинства. И опять же, напротив, США вели переговоры с апартеидной Южной Африкой о поставке обогащенного урана для атомного реактора, известного как SAFARI, строительство которого началось в 1961 году и продолжалось до 1965 года, когда он достиг критического состояния. Похоже, что, с точки зрения правительства США, необходимым условием для получения доступа к реактору в Африке была колониальная оккупация или правление белого меньшинства.
Глава 16. Вещи падают
Несмотря на моменты напряженности в день провозглашения независимости, в Конго было радостно и спокойно. Впервые в своей истории конголезцы имели правительство, избранное ими на демократической основе.
Лумумба и его семья жили в доме на бульваре Альберт. Эта улица (известная сегодня как бульвар 30 Жуана в честь Дня свободы) находилась в центральной части Леопольдвиля, которая в колониальную эпоху была предназначена исключительно для людей с белой кожей. В феврале 1960 года Лумумба смог приобрести этот дом благодаря тому, что был выдвинут в коллегию шести комиссаров. Теперь семья готовилась переехать в официальную резиденцию премьер-министра на авеню Тилкенс (ныне авеню Флёв Конго), которая проходит вдоль реки вверх по течению от Дворца нации. Ранее здесь находилась официальная резиденция генерал-губернатора Корнелиса, который переехал в первую неделю июля.
Джозеф Касавубу переехал в официальную резиденцию президента на Монт-Стенли (ныне Монт-Нгалима), бывшую резиденцию губернатора провинции Леопольдвиль, из которой открывался вид на пороги Кинсука на реке Конго.
Но внезапно, менее чем через неделю после Дня независимости, период строительства и перемен был разрушен. 5 июля вспыхнул мятеж в рядах национальных сил безопасности, Force Publique. Двадцатипятитысячная армия ожидала, что после обретения независимости ее жизнь значительно улучшится, но ничего не изменилось: все офицеры были бельгийцами, и ни один сержант не получил даже звания 2-го лейтенанта. Условия службы и зарплаты остались прежними.
Как объясняет Нзонгола-Нталаджа, взрыв гнева среди солдат Force Publique начался с генерала Эмиля Янссенса, командующего колониальной армией, которого новое правительство независимого Конго оставило на своем посту. "Учитывая, что унтер-офицеры и рядовой состав были недовольны отсутствием повышений... 4 июля генерал созвал собрание войск в главном армейском лагере в Киншасе". Нзонгола-Нталаджа описывает, что произошло дальше: "На большой доске перед возбужденными солдатами он написал следующие слова: "до независимости = после независимости". Для людей в форме, сказал он им, в результате независимости не произойдет никаких изменений; дисциплина будет поддерживаться как обычно, а белые офицеры останутся командирами".
Многие бельгийские граждане запаниковали, опасаясь за свою безопасность. Шесть тысяч из них бежали в Браззавиль в ночь на 7 июля и на следующий день. Я обошел свой район, - рассказывал Фрэнк Карлуччи, второй секретарь посольства
