какой-либо опасности, а пираты были той самой опасностью, с которой они, скорее всего, столкнулись. И если он гнал шлюп так быстро, — подумал Марлоу, — то, должно быть, это были пираты, которые изо всех сил пытались его догнать».

— Господин Миддлтон, белый флаг на фок-мачту и выстрел из пушки с наветренной стороны, пожалуйста, — крикнул он.  - Это был сигнал,  о котором  он договорился с лейтенантом Рейкстроу.  Это означало, что пираты были рядом, и что он должен действовать как договорились заранее, в то время как «Плимутский приз» примет весь удар на себя.

Второй офицер подал сигнал, и он был принят, и Марлоу подогнал «Плимутский приз» ближе к каравану  торговых судов, просто к еще одному из многих.

«Нортумберленду» понадобился час или около того, чтобы догнать конвой, и по его приказу Король Джеймс сначала подошел к «Кейт и Саре» и доложил Рейкстроу, прежде чем подплыть к «Плимутскому призу».

Шлюп прошел с наветренной стороны мимо сторожевого корабля примерно в ста футах, затем развернулся, как чайка на сильном ветру, и пошел рядом с их  бортом. Король Джеймс, стоящий на квартердеке, был похож на венецианского мавра с абордажной саблей и пистолетами, с обмотанной платком головой и развевающейся на ветру свободной рубашкой.

— Это пираты, сэр, — крикнул он, пренебрегая использование разговорной трубой, его голос и так был четким, как мушкетный выстрел. — Корабль с такелажем, двести тонн или около того. Они приходят в себя, после того, как увидели  нас, и гонятся к нам, как сумасшедшие. Думаю, теперь они должны быть видны, сэр, поднимите трубу!

В этот самый момент дозорный наверху доложил о странном парусе, сообщив вниз, что марсели и галанты появились на юго-востоке и быстро приближаются.

— Молодец, Джеймс, — сказал Марлоу. — И помни, держись подальше, когда мимо полетит железо.

— Да, сэр, — сказал он, явно не собираясь делать ничего подобного.

— Отлично! Продолжай.

Король Джеймс слегка поклонился, а затем отдал приказ, и «Нортумберленд» рванулся вперед с той грацией искусного танцора, которую он всегда демонстрировал, когда им умело управляла опытная рука.

Бикерстафф, только что взобравшийся на квартердек, посмотрел, как «Нортумберленд» отплыл, потом повернулся к Марлоу и спросил: — Буканьеры, не так ли?

— Скорее всего они. Ничто другое не может объяснить их поведение.

Марлоу подошел к поручням, проходившим вдоль изгиба квартердека. Большинство  матросов «Плимутского приза»   находились на палубе, и   смотрели  на корму, ожидая распоряжений, что делать дальше. Они стали более уверенными в себе, чем тогда, когда Марло привел их на остров Смита, но не настолько  еще привыкшими  к схваткам, чтобы относиться к ним с пренебрежением.

— Послушайте, ребята, — крикнул он. — Вы все слышали, что сказал Джеймс. Если это пираты, мы должны заманить их к себе, а затем отдать им должное. Вы  все знаете что делать. Так что поднимаем паруса и приступаем к делу.

Каждый в команде знал, что ему делать, потому что в то время, когда «Плимутский приз»  стоял на якоре в ожидании прибытия конвоя, Марлоу натренировал их до того, пока они не отрепетировали его план, до мелочей, а это было все, что от них ему было нужно, 

Они опустили паруса, и сторожевой корабль остановился, покачиваясь на волнах. Сначала они занялись марселем на фок-мачте, затем вытащили маленькую стеньгу шприт-сейла из козловых уключин на дальнем конце бушприта и позволили ей самым неприглядным образом повиснуть на путанице такелажа.

То же самое они сделали с носовой брамс-мачтой и реей, оставив их висеть высоко над палубой огромным беспорядком из веревок, рангоута и брезента. Прошло меньше десяти минут, и за это время им удалось создать впечатляющее количество обломков наверху.

Они поставили марсель как раз в тот момент, когда мимо них проплыл последний из каравана табачных кораблей, оставив их позади, как поврежденное судно, неспособное удержаться на месте, взбрыкивающее на мелкой волне, вызванной проходящим флотом.

С палубы Марлоу через свою  подзорную трубу мог разглядеть  «Кейт и Сару». Рейкстроу удерживал ее на одном и том же месте. А с подветренной стороны от нее, двумя большими колоннами, на всех парусах, на восток уходил табачный флот.

Но пиратов не заинтересует плотно упакованный, хорошо вооруженный и сопровождаемый  военным кораблем конвой. Только не тогда, когда рядом барахталось единственное торговое судно, его шприт-стеньга,  фор-марсельная мачта и рея явно были сломаны в результате какого-то столкновения в темноте. Конвой и военный корабль оставят ее на произвол судьбы; они не могли останавливаться из-за одного корабля.

— Эй, джентльмены, назначенные дамами, пожалуйста, наденьте свои платья, — крикнул Марлоу.

Бикерстафф молчал, глядя на обломки, висевшие на такелаже. Наконец он заговорил. — Ты играешь в опасную игру, Марлоу. Ты хорошо все обдумал?

— Да, вроде бы. Я не могу себе представить, что они нападут на целый конвой в сопровождении..,

— Нет, я не об этом. Я имею в виду эту игру в поимку пиратов. Он оглядел квартердек. Они были одни на наветренной стороне, и только рулевой и квартирмейстер находились с подветренной стороны, но они были вне пределов слышимости. — Ты подумал, что будет, если один из них узнает тебя?

— Конечно. Я все обдумал, — солгал Марлоу. Правда заключалась в том, что он вообще не думал об этом. У него была лишь смутная мысль, что любой, кто узнает его, будет убит в бою или впоследствии заколот им самим. — Я не могу себе представить, чтобы кто-нибудь поверил на слово пирату, особенно тому, у которого есть столь очевидная причина запятнать мое доброе имя.

— Возможно. Но доказательства не всегда необходимы, чтобы запятнать твое доброе имя. Так было в Лондоне, и я нахожу это вдвойне верным в отношении колоний. Часто бывает достаточно простого намека на что-то подобное.

— Что ж, — сказал Марлоу с натянутой улыбкой, — давайте позаботимся, чтобы любой такой человек был убит в бою. Но вспомни, что прошло столько времени, а эти люди не имеют привычки жить так долго.

— Возможно, — и это все, что сказал Бикерстафф.

Остаток утра и до полудня конвой плыл, а пират приближался к ним. Марлоу взял подзорную трубу, взобрался на грот-топсель, оттуда оглядел горизонт и внимательно  стал рассматривать приближающееся судно. Для пиратов  не было ничего необычного в том, чтобы иметь два или три корабля, но у этого хищника был только один. Большой, конечно, больше среднего, но все же всего один.