Шрифт:
Закладка:
Серкан широко улыбнулся, сделав в воздухе величавый жест.
— Тогда приглашаю вас к себе в гости.
Взвизгнув, Настя захлопала в ладоши, Анна же сказала:
— За это следует выпить.
После того как бокалы были осушены, Леонидов встал из-за стола и, спотыкаясь, ушел в дом. Василий наклонился к Анне и спросил:
— Все хорошо? Ты напряженная, как струна.
— У меня предчувствие, — тихо ответила она. — Насчет отца. Я ему написала сообщение, он ответил, что дома. Но что-то мне подсказывает, что это ложь.
— Хочешь, я проверю? — предложил полицейский, и она кивнула:
— Прошу тебя.
Разговор постепенно увядал, Леонидов не появлялся, и наконец, чтобы спасти положение, Настя заявила:
— А хотите посмотреть, какая у нас коллекция животных? Бабушка чучела делает!
— Это было бы здорово, — краем рта улыбнулся Серкан, всем своим видом стараясь показать, что всю свою жизнь он мечтал взглянуть на коллекцию звериных чучел.
— Я чуть попозже зайду, — сказала Анна, доставая сигарету.
Пока она курила, пришло сообщение от Василия.
«Его дома нет».
— Вот и приехали, — пробормотала она, стряхивая пепел.
— Куда приехали? — неожиданно раздался голос Евгения. Неслышно подкравшись, он, покачиваясь, стоял за спиной Иванушкиной. В руках чиновник держал плоскую флягу, поблескивающую в сумерках.
— А где все? — спросил он.
— Пошли зверей смотреть.
— А ты что? Там много чего интересного, даже лев есть.
— Лев, — машинально повторила Анна. — Как-то не очень интересно, дядь Жень, — честно ответила она, затушив окурок в пепельнице.
Леонидов отпил из фляжки, тихонько рыгнул.
— Знаешь, что это? Твой папка подарил, — похвастался он, демонстрируя фляжку. — Настоящая, серебряная. С гербом СССР. Смотри — символ могучей, но уже несуществующей страны… Я эту флягу с собой всегда таскаю. Будешь? Там коньяк.
Анна покачала головой, и Леонидов сунул фляжку в нагрудный карман рубашки.
— Пойдем к бассейну? — предложил он, и девушка нехотя согласилась.
— Ночь какая красивая, да? — икнул Евгений.
Они приблизились к краю бассейна, глядя на воду, подсвеченную бархатисто-синим светом.
— Хочешь, чтобы и у тебя такой был? — шепотом спросил Евгений и, прежде чем Анна успела что-то ответить, толкнул ее в воду. Вскрикнув, она упала в бассейн и тут же вынырнула, фыркая и отплевываясь. Леонидов с визгливым смехом прыгнул следом, подняв тучу брызг.
— Дядь Жень… — тяжело дыша, сказала Анна, глядя на мокрое лицо мужчины. — Вы…
— Принцесса, — проворковал Евгений, глаза его похотливо заблестели. — Так ведь тебя в детстве называли?!
Перед глазами Анны что-то молниеносно пронеслось, вроде радужной кометы, в которой были запечатлены обрывки кадров, которые она будет помнить всегда — судорожные вздохи в темной спальне, взъерошенный Леонидов, торопливо застегивающий ширинку, и сегодняшняя маслянистая рука, лапающая ее коленку…
Руки сами потянулись к шее Евгения и, вцепившись в горло чиновнику, начали погружать его под воду. Он затрепыхался, как подбитый гарпуном ерш, но движения его слабы и хаотичны.
«Твой папа умер, — стучало в голове Иванушкиной. — Умер… Умер… Умер».
— Я не прощу тебе этого, — хрипло вырвалось у нее.
На поверхность воды всплывали пузыри, но их становилось все меньше и меньше. Наконец тело Евгения обмякло, и Анна словно очнулась. Вцепившись в воротник рубашки, она не без труда приподняла мужчину на поверхность. Задыхаясь, Леонидов зашелся в клокочущем кашле.
— А… Ан… — он жадно хватал воздух ртом.
— Вылезай наверх, — угрюмо велела Анна. — Все в порядке.
Дрожа и трясясь, словно побитая собака, Леонидов начал подниматься по хромированной лесенке. Она вылезла следом, отжимая край платья.
— Ты… меня утопить хотела? — спросил он, исподлобья глядя на Анну.
— Я просто испугалась, — приглушенно ответила она. — Никогда так больше не делай, дядь Жень. — Анна подошла к столу и, взяв бутылку, отпила прямо из горлышка. — Иначе я за себя не отвечаю.
Евгений неосознанно провел рукой по шее, затем взял салфетку и высморкался в нее.
— Прости. Я напился, ничего не соображал…
Он проковылял к Анне и, к ее потрясению, встал перед ней на колени:
— Я ведь и правда перед тобой виноват! Прости меня! Ты не поверишь, но я спать нормально не могу!
Из глаз Леонидова заструились ручьи слез:
— Это… это все моя мать… Это она убедила меня обокрасть Льва… а потом сдать его ментам…
Послышался едва различимый свист, и он запнулся, будто споткнувшись о невидимое препятствие. Грузное тело Евгения начало заваливаться на спину, и Анна завороженно смотрела на торчащую из его груди стрелу.
* * *
Лев поднялся с крыши, небрежным движением отряхивая джинсы. В его руке был охотничий арбалет с оптическим прицелом.
— Ну что, Лева. Отличный выстрел, — похвалил он сам себя. — Вот теперь мы квиты, Женя.
Часть 6
Между местью и наказанием есть разница: наказание производится ради наказуемого, а мщение ради мстящего, чтобы утолить его гнев…
Аристотель
Анна чувствовала, как отчаянный крик рвется наружу, но странное дело — она не издала ни звука и лишь безмолвно взирала на Леонидова, беспомощно корчащегося на траве. Из глотки чиновника доносился бессвязный хрип, и даже в сгущавшихся сумерках было видно, как на его рубашке расплывается темное пятно.
«Отец».
Осознание того, что отец все же добрался до своего заклятого врага, пришло с каким-то равнодушным спокойствием. Наверное, так же ощущает себя издергавшийся от неопределенности больной, наконец-то получив от врача диагноз — неважно какой, главное — есть результат.
Трясущимися руками Иванушкина вытащила телефон, но тут же замерла. Куда звонить? В полицию? «Скорую»?! И что она скажет? Что взяточника и предателя Евгения Леонидова убил ее собственный отец?!
«Может, он жив?» — шевельнулось в мозгу, и Анна моргнула. Действительно, может, Леонидов просто тяжело ранен и его можно спасти?
— Что случилось? — раздался за спиной взволнованный голос Серкана, и она резко обернулась, едва не выронив телефон.
— Отец все-таки достал его, — хрипло проговорила она и присела на корточки, пытаясь рассмотреть, насколько глубоко вошла стрела в тело Леонидова.
Из дома вышла Наталья Борисовна, из-за ее спины испуганно выглядывала Настя. Увидев, что отец лежит с торчащей из груди стрелой, она пронзительно закричала.
— Заткнись! — приказала Леонидова-старшая.
Вместе с Серканом они склонились над Евгением.
— Не… надо никакой «Скорой», — едва ворочая языком, выдавил раненый. — Мам… позвони Вадику…
Серкан с треском разорвал рубашку чиновника, и перед глазами Анны тускло блеснул какой-то предмет. Приглядевшись, Наталья Борисовна сказала:
— Стрела пробила флягу. Но наконечник все же проник в тело.
— Давайте спрячемся в доме! Нас ведь убьют тут всех! — запричитала Настя, в панике озираясь по сторонам.
Леонидова-старшая выпрямилась и
