— Нужно добраться до Зелёного Червя. А ещё поговорить наконец с Майло. Я вас прошу, друзья. Не вмешивайтесь. Это моя война.

— Как мы не можем не вмешиваться?! Мы твои друзья! — Джейн взволнованно обхватила меня за плечи.

— Именно поэтому — не вмешивайтесь. Я не хочу вас потерять. Не верьте никому. Пока я не разберусь с этим двойником — держитесь подальше от меня. Меня пугает, что двойник контактировал с вами. Рано или поздно он может узнать секретную информацию, внедриться в доверие и так далее. Хорошо, если сегодня он просто с вами погулял. А что, если бы вы выполняли спецзадание, он бы втёрся в доверие и убил бы вас, сдал врагам, предал?

— Мне показалось, сегодня цель у двойника была поссорить нас с тобой, — медленно проговорила Джейн. — Ты… то есть эта девица была противной. Но мы не повелись.

— Мы придумаем как тебе помочь. В любом случае, если что понадобится — первым делом иди к нам, — Пит поддерживающе положил руку мне на плечо. — Мы не оставим тебя наедине с этой неприятностью.

— Неужели ты не пойдёшь на Базу прямо сейчас? — спросила Джейн. — Если ты туда придёшь сама, даже одна — там ты будешь в безопасности.

— Я думаю, что в безопасности уже не будет База. Мне нужно понять. Пораскинуть мозгами. Если это клон, двойник — как она узнала о вас? Как она узнала о моих одноклассниках.

— Если эта тварь связана с томберами — ей могли передать данные, тот же Масочник. Он ведь похищал тебя уже однажды, — предположил Пит.

— Я имею в виду другое, — это я прошептала. — Что за мной — да и за вами, за всеми нами — кто-то может в этот самый момент внимательно следить. Что мы говорим, что мы делаем. Что думаем.

— В таком случае ты тем более не должна оставаться одной, — упрямо заметила Джейн.

— Сегодня я настаиваю, что мне нужно время, чтобы подумать и подготовиться. Я очень ценю ваше доверие и люблю вас, и боюсь за вас. Я хочу сделать всё возможное, чтобы справиться самой, вы должны понять.

— Мы понимаем, — улыбнулся Пит поддерживающе. — Но мы рядом.

— Я знаю. И тоже ценю это. Спасибо, друзья, что вы у меня есть.

Мои друзья ушли, велев мне их звать среди ночи, если что. Они уважали моё решение, хоть Джейн и неоднократно повторяла, что будет сильно волноваться за меня. А я не на шутку волновалась за них. Возможно, за всем этим стоит не только Масочник, а его «крыша». Кто его крыша? Уж не эти ли таинственные русалки, вроде тех, что летают дымом?

Слишком много неясного. Я решила сначала поговорить с Эдди. Взяла уже трубку в руки, принялась набирать номер, но тут же сбросила.

Нет. Эдди — обыватель. Я не могу просить помощи или привлекать в такое дело гражданское лицо. Это всё равно что я в школе подойду к Салли и попрошу помочь поймать Масочника. Эдди самому, возможно, требуется помощь. Вдруг Томберы и им заинтересовались, раз он так рьяно пытался отбить у них Мрию?!

Возможно, Удав ответил про Червя? Вчера я писала ему на секретный канал. Достала рацию. В сообщениях пусто.

Меня кольнула совесть. Я ведь не ответила на его прошлое весьма душевное письмо. Он мог обидеться, что я пишу в формальном духе «ни здрасте, ни до свиданья». А ещё он мог не захотеть отвечать на такие вещи, касающиеся «школы наёмных убийц». Мог вообще всерьёз исполнить свою угрозу резко прекратить общение, если я буду приставать с любопытными вопросами. Уже тогда, когда Удав деликатно мне намекнул на угрозу разрыва из-за моего неуёмного «праздного» интереса, я поняла: обо всём, что касается школы V — Удаву не приятно говорить. Дело не в трибунале. Там могло произойти что-то, из-за чего Удав старается стереть это всё из памяти.

Потом я набрала позывной «Скорпион». Ожидала недолго, но эти несколько секунд показались длинными, потому что были волнительными.

— Приём, Сорвиголова.

— Приём… — я замешкалась. Скорпион молчал. Ждал. Не наседал с вопросами и возмущением, куда я пропала.

Вообще, не в характере Майло наседать с вопросами и возмущениями. Потому что он — Скорпион. Молча затаивается. Жалит тоже молча, и в самый неподходящий момент. Но меня он ни разу в жизни не жалил. Мы с ним друзья. Родственники. Скоро станем. И были, в одной из прошлых реинкарнаций. И вот я колеблюсь перед ним, как секретарша на ковре у директора.

Мы бываем с ним в разных ролях. Я не видела его сейчас воочию, не знала — сейчас надо соблюдать субординацию или расслабиться. Поэтому я подвисла. Через несколько секунд собралась и выпалила:

— Нам бы поговорить…

— Говори, я слушаю, — голос слишком спокойный. Добрый такой, располагающий.

Мне показалось, что на заднем фоне я слышу тяжёлый рок.

— Я… сейчас не самое подходящее время. Не по рации, то есть. Лично.

Я хотела извиниться за наплевательское отношение к работе, за пропущенное по факту задание. Но подумала, что наш разговор по шпионской рации станет похож на цирк и интимную беседу.

— Значит, поговорим, когда придёт время. А вообще, время подходит всегда.

— Мне нужен совет бывалого, — сказать, что «у меня неприятности», мне разом помешала гордость. Я стала говорить увереннее. Вспомнила, как фамильярно порой веду себя с «начальником»: могу сидеть в его присутствии с ногами на столе, например.

— Возможно, нужен, а возможно, ты всё сможешь найти в себе и при себе, — ответил Скорпион доброжелательно и философски. В своём стиле.

Я не выдержала и начала распинаться:

— Несколько дней назад, на Базе… там я кое-куда уходила, спешила. И то задание, что я должна сделать — я так и не зашла за ним… я сожалею. То есть…

Скорпион прервал, не менее доброжелательно:

— Ты его уже сделала. Миссия выполнена, поздравляю. Жди новую.

Я испустила выдох облегчения:

— Я так и поняла. Раз меня не стали разыскивать. Так когда мы сможем поговорить?

Майло наверняка прекрасно понимает: если я ему наяриваю прямо на рацию, значит, что-то стряслось срочное. И он приедет, если сможет. Ответ был странен и больше напоминал шифровку:

— Когда принесёшь ключ. Расслабься. Пока ещё можно. Скоро тебе подвалит тяжёлая работёнка, но тебе она по плечу. Мы обязательно поговорим. Мне нужно идти, отбой, Сорвиголова.

Рация отрубилась. Скорпион и его речи как всегда — загадочнее некуда. Что за ключ? От квартиры, где деньги лежат, что ли?

Некоторое время я смотрела в одну точку. А потом меня осенило. Если