признание приводит меня в замешательство. Я и так осталась, потому что должна отдать долг. Прежде чем успеваю ответить, Джек нежно прижимается губами к моим губам, а членом сильнее упирается в меня. Его поцелуй становится глубже, давление на мои губы причиняет боль. Меня охватывает паника, я отталкиваю Джека от себя, и его напор ослабевает. Он тянет руку вниз и направляет член к моему входу.

Моё тело пронзает боль от его вторжения. Он врезается в меня резко и жёстко, оставляя в покое мои губы, в то время как я борюсь за воздух. Джек тяжело дышит мне в шею, продолжая вколачиваться в моё тело.

В растерянности цепляюсь за него, и всё же его жажда обладания мной заставляет моё тело отвечать ему. Спираль возбуждения внутри меня закручивается всё сильнее. Капли влаги превращаются в поток, который покрывает его член, быстро двигающийся внутри меня. Закрываю глаза, и боль смешивается с удовольствием. Я прижимаюсь к нему, желая, чтобы все закончилось, но этого не происходит.

Джек ускоряется, и мне кажется, что он меня сломает. Он дышит мне в ухо так, будто рычит, и не останавливается, даже когда перемещает нас обоих по кровати, не сбиваясь со своего дикого ритма. Наконец, он поднимает голову от моей шеи, откидывается назад и хватается за изголовье.

— Посмотри на меня, — от его рыка страх проникает глубоко внутрь меня, но я делаю то, что он приказывает.

Джек немного замедляется. Он тяжело дышит, уставившись сверху вниз на меня. На него страшно смотреть, но я его не останавливаю. Его ярость хлещет через край и капает на мою плоть, когда он ускоряется, не сводя с меня глаз. Он держится за изголовье кровати, вколачиваясь снова и снова. Его лицо напряжено, а рычание — нечеловеческое, когда он жёстко и быстро кончает в меня.

Я сама далека от разрядки; слишком потрясена похотью и страхом. Я на пике, но не падаю. Джек замедляется, изливая своё семи внутрь меня, пока я пытаюсь отдышаться. Я понятия не имею, что это было.

Я видела секс в ярости только в кино, но там, в основном, всё сводилось к пощёчинам и вырыванию волос. То, что только что сделал Джек, выходило за рамки ярости. Это нечто более пугающее, но где-то в глубине души меня радует, что эти эмоции он обрушил на меня.

Джек замедляется, и его взгляд останавливается на моём лице. Как будто, он впервые видит меня под собой. Он замирает, и я готова поклясться, что он перестал дышать.

— Я сделал тебе больно?

Я качаю головой. И да, и нет. Я наслаждалась этим.

— Господи, Мейв, почему ты ничего не сказала, — Джек выходит из меня, отпускает изголовье и откидывается назад. Я подтягиваю к себе ноющие ноги. Он смотрит на меня так, словно я умирающее животное, которое ему придётся усыпить.

— Ты не сделал мне больно, — хочу стереть это выражение с его лица.

Он потирает обеими руками своё прекрасное лицо. Когда его взгляд вновь обращается ко мне, Джек притягивает меня в свои объятия. Я понятия не имею, что он собирается делать, но потом он прижимает меня к своей груди и крепко обнимает.

Мои руки безвольно свисают по бокам, но через мгновение я протягиваю их к нему и обнимаю за талию. Его сердце бешено стучит у меня под ухом.

— Ты не сделал мне больно, — ещё раз, настойчивее, говорю я. — Это было по-другому, но мне понравилось. — мне не нужно, чтобы он смотрел на меня, как на ягнёнка, которого отдают на бойню. Я взрослая женщина и могла бы остановить его в любую секунду, если бы захотела.

Джек разжимает руки, и я смотрю ему в глаза.

Он изучает моё лицо, кажется, целую вечность, прежде чем, наконец, кивнуть. Склоняет голову и прижимается губами к моим губам. Я толкаю язык ему в рот, и он тут же открывается для меня. Поцелуй не углубляется, закончившись слишком быстро.

— Сходи в душ, и мы сможем поесть вместе.

Собираюсь встать с кровати, но останавливаюсь. Внутри меня вновь поднимает голову чувство вины, и мне неловко, что это происходит именно сейчас, но, поскольку Джек думает, что сделал мне больно, я использую это в своих интересах.

— Я хочу увидеть своего брата.

Джек стискивает зубы и убирает от меня руки.

— Значит, торгуемся? — он закипает от злости, а я не знаю, что делать.

— Называй, как хочешь, — мои слова обволакивает боль. Я позволила ему трахнуть меня, потому что хотела этого сама, а вовсе не из-за брата. Я просто заметила возможность, и теперь жалею, что воспользовалась ею.

— Иди в душ, — Джек отстраняется от меня и встаёт с кровати. — Живо, Мейв. — его рык заставляет меня сорваться с места, и меня опять захлёстывает ненависть к нему.

ГЛАВА 27

ДЖЕК

Чувствую себя последней тварью.

После того как кончил, я посмотрел на Мейв, и ужас и потрясение на её лице вызвали самые худшие опасения. Я сделал ей больно, в ярости слетел с катушек и обидел ту, что для меня дороже всего. Мне пришлось принимать душ в гостевой спальне, так как смотреть Мейв в глаза прямо сейчас — выше моих сил.

Ей хотелось встретиться с братом, поэтому она решила использовать секс как разменную монету, словно это какой-то бездушный договор. Кто я такой, чтобы винить её в этом? Я сам заставил её поверить, что так и есть, и, судя по тому, как мы с ней только что трахались, каких мыслей я ещё ожидал от неё?

Вытираюсь и, вернувшись в комнату, застаю Мейв сидящей за столом и уткнувшейся в ноутбук. Вижу, что она знает о моём присутствии, но не обращает на меня внимания. V-образный вырез на её красной блузке демонстрирует идеальное декольте. Уставившись в экран, она прикусила большой палец. Это зрелище завораживает. Жилка на её шее пульсирует, и мне совсем не нравится думать, что это вызвано страхом передо мной. Она никогда не доверится мне, если я не проявлю к ней немного доброты.

Подхожу к ней и, наклонившись, целую её в макушку. Мейв замирает, заставляя меня почувствовать себя чудовищем.

— Я отвезу тебя сегодня к брату.

Она поднимает взгляд на меня, скользя глазами по моей голой груди вверх.

— Хорошо.

Я не хочу отходить от неё, а она выжидающе смотрит на меня. Наверное, задаётся вопросом, какого хрена я так странно пялюсь на неё.

— Может, потом мы могли бы заняться чем-нибудь.

— Чем, например? — она отводит глаза.

— Не