Обратный путь они проделали в основном молча. Каждый был погружен в свои мысли.

— Спасибо за прекрасный вечер, Никита! — с достоинством поблагодарила Нина.

— Ниночка, мы договаривались поехать завтра в Ригу, — напомнил он.

— Нет, завтра я не смогу. Уверена, вам и без меня будет интересно. Рига — прекрасный город. Мне Ивар рассказывал. Спокойной ночи, ребята.

Она поцеловала Ларису в щеку, махнула на прощанье рукой Никите Владимировичу и, плавно покачивая бедрами, словно по подиуму пошла по коридору к своему номеру. Лариса и Никита Владимирович переглянулись.

— Любовь!

Лара промолчала, ей не хотелось это обсуждать.

У развилки на втором этаже они остановились: ей — направо, ему — налево.

— Спасибо за вечер, — сказала она, — доброй ночи!

— Ну а ты-то не изменишь своему слову? Поедешь со мной завтра в Ригу? — Разноцветные глаза просили о согласии.

— Да, — сказала она, — поеду.

Его лицо вдруг оказалось близко, очень близко.

— А глаза-то у тебя зеленые, как у кошки, — шепнул он и, обняв за плечи, осторожно привлек к себе.

Она прикрыла глаза и тут же почувствовала прикосновение чужих умелых губ. «Так тебе и надо!» — подумала Лариса, вспомнив вдруг мужа. В следующую секунду она ни о чем уже не вспоминала…

Глава 17

Она не спала всю ночь. А кто бы заснул! Когда под окнами сверкает новенькое алое чудо советской автомобильной промышленности — до сна ли? Ведь не на ранчо сверкает, в какой-нибудь там Америке — в Москве-матушке, в простом столичном дворике, где варежку не разевай. Угонят и ручкой не помашут: дескать, прости, Василиса Егоровна, не обессудь — для каждой свиньи наступает свой святой Мартин, покуражимся напоследок. И усядется такая свинья недорезанная за непорочный руль, нажмет на девственную педаль — и прощай, фыркающее счастье! Останется Вассе одно сплошное свинство.

Именно такие мысли заставляли бедную, сдуру разбогатевшую автовладелицу каждые полчаса вскакивать с постели и подбегать к окну. Вот уж точно: богатому не спится — богатый вора боится. Но, как известно, подушка — хороший советчик, и в те прерывистые часы, когда измученная богатейка припадала к своей мягкой советчице, та и шепнула: предложи, мол, бабе Люсе приглядывать за своей «пятерочкой». Бабулька все равно бессонницей мается, а за десятку в месяц она не то что машину — автопарк охранять согласится. И еще спасибо скажет — за нужность свою и приработок нежданный. Совет был дельный, и Васса, набегавшись спринтером всю ночь, под утро все же заснула, обняв, благодарная, свою пуховую умницу. А утром, не откладывая дело в долгий ящик, договорилась с бабой Люсей, что за пол-аванса (двадцать рублей, между прочим!) та будет глаз не спускать с Вассиного сокровища. Дворничиха баба Люся — человек добросовестный и порядочный, ее слову верить можно, и, поверив, Васса выгуляла Бата, а потом с легким сердцем помчалась на работу. Здесь было как обычно: подозрительная Баланда, озабоченный Гаранин, сверка, считка и прочие прелести нового местопребывания, которое ей, к слову сказать, очень нравилось. Без Лариски, правда, было скучновато, но особо скучать не приходилось — не было времени. Сегодня она дебютировала — писала первую общесоюзную программу. Написала, кстати, неплохо, эфирник новичком осталась довольна.

— Але, Владик, я сегодня задержусь, тебе придется выгулять Бата. У меня — автошкола. — И похвасталась: — У меня сегодня сплошные дебюты, поздравь, — я первую программу выдала, а вечером — первое занятие в «Икаре».

— Ну и как? — поинтересовался муж.

— Что «ну и как»?

— Написала как?

— Восхищаются, — скромно ответила дебютантка.

— Молодец! — похвалил Влад. И заныл: — Васька, не могу я Бата выгулять. У меня нет времени, монтирую «Аргонавтов».

— У тебя завтра монтаж, не ври! — строго пресекла его уловки жена. — Выгуляешь и можешь отправляться на все четыре стороны.

Попрепирались. Потерпел поражение муж: пришлось ему выкроить для бедной сиротинушки Бата полчаса.

— Ты пообедаешь со мной? — спросила жена, окрыленная победой.

— Нет, Василек, я уже с Сеней договорился, нам обсудить за обедом кое-что надо.

— Ладно уж, поем в тоскливом одиночестве, — уныло согласилась она. — Передавай ему привет.

— Обязательно. Пока, малыш!

— Пока. Не забудь про Батика.

— Будь спок! — обрадовался Влад ее покладистости и поспешно положил трубку. Пока не выдумала еще каких поручений.

День пролетел незаметно, и без пяти шесть будущая автогонщица открывала дверь с обнадеживающей вывеской. Учебная комната была почти заполнена и тихо гудела, шелестела и стучала — негромкими, робко возбужденными голосами и выкладываемыми на столы тетрадками, ручками и блокнотами. Одна пожилая тетенька даже умудрилась притащить допотопный пенал и, как старательная первоклашка, изучала его содержимое, сосредоточенно нахмурив жидкие бровки. «О, — обрадовалась при виде ее Васса, — а вот и первая дочь Икара! Эта уж точно летать будет, как ее папаша. Бедные пешеходы, столбы и водители!» За предпоследним столом, слева от двери, место пустовало.

— Простите, здесь свободно?

Мать честная, да это же «лишний экземпляр», с которым она столкнулась тогда у выхода.

— Да, пожалуйста, — приветливо улыбнулся «лишний», — добрый вечер!

— Добрый вечер!

— Добрый вечер, товарищи!

За столом мэтра проявилось невзрачное, маленькое, курчавенькое существо мужеского полу, владеющее всеми секретами автодела и согласное поделиться ими (за плату, естественно) с великовозрастными несмышленышами. Последние дружно, как по команде, с завистью и надеждой уставились ему в рот.

— Рад приветствовать вас на старте, так сказать, автомобильного забега!

«О, мы и шутить пытаемся!» — хмыкнула Васса. «Товарищи» подхалимски заулыбались.

— А это от вашего умения зависит, будет ли старт удачным, — не остался в долгу какой-то нахал из первых рядов.

«Молодец, — порадовалась смельчаку Васса, — есть паршивая овца в нашем робком стаде!» Однако безобидная реплика, видно, задела автомобильного доку, и он обидчиво огрызнулся:

— Есть головы, которым ничье умение не поможет — сколько ни вкладывай! А свои способности вы нам на экзамене покажете.

Подхалимская аудитория дружно зашикала на выскочку.

— Тихо, тихо, не мешайте!

«Не мешайте чему? — удивилась Васса. — Курчавенький же, кроме идиотской шутки, ничего больше не выдал». Сотни, выброшенной на «Икар», становилось жалко, и страждущая знаний засомневалась, сможет ли ее чему-нибудь научить это обидчивое существо.

— А я думал, здесь лекция будет по теории вождения. А здесь — диспут на тему: кто умнее, — негромко заметил сосед по парте.

— Всяк петух силен на своем помете. Тут уж ничего не попишешь. — вздохнула Васса. — Перевес явно на стороне учителя.

— На каждого петуха всегда найдется свой повар с ножом, — возразил «лишний». — Уже почти десять минут как идет занятие, а наш преподаватель даже не представился.

— Хорошо, товарищи, давайте успокоимся, — примирительно сказал