дома New York Hanseatic, помог ему справиться с той чертой характера, которая мешала его финансовым исследованиям. «Однажды Херб сказал мне: “Уоррен, если ты ищешь золотую иголку в стоге золотого сена, то может, и не стоит ее искать?” У меня была черта: чем непонятнее было что-то, тем больше оно мне нравилось. Я думал, что это как поиск сокровищ. Херб избавил меня от этого образа мышления», – вспоминает Уоррен.

Но страсть к деталям у Уоррена оставалась, а масштабы деятельности настолько выросли, что компании понадобился еще один сотрудник. Уоррен обошелся без его зачисления в штат: как и прежде, он шел на крайние меры в управлении накладными расходами. Он организовывал платежи так, чтобы их можно было отменять по мере необходимости, или, как в данном случае, чтобы они были фактически бесплатными.

Когда Генри Брандт, биржевой брокер и друг Баффетта, работавший в Wood, Struthers & Winthrop, выполнял исследования для BPL, его работу Уоррен оплачивал через брокерские комиссионные, которые отдавал за торговлю акциями через Wood, Struthers & Winthrop. Он в любом случае платил бы кому-то комиссионные, поэтому фактически Брандт работал на Баффетта бесплатно[301].

Теперь Брандт посвящал работе на Уоррена почти все свое время. Баффетт заплатил ему, отказавшись от своего гонорара. Он начал подключать его к внешним сделкам без комиссионных. В отличие от Баффетта, он не боялся быть несносным, если оно того стоило. Он с удовольствием проводил тщательные исследования, донимая людей и выпытывая у них информацию. Однако, если Брандт не находил золотой иглы, он неспособен был остановиться. Поэтому Баффетт определял повестку дня и направлял процесс, чтобы он не превратился в охоту за сокровищами. Брандт в это время создавал стопки записей и отчетов.

Частью работы Брандта был поиск «сплетен» – этот термин использовал инвестор Фил Фишер. Он считал, что признаками хороших инвестиций являются качественные факторы: способность поддерживать рост продаж, эффективное управление, исследования и разработки[302]. Именно такие качества Мангер искал в великих компаниях. Фишер доказал, что эти факторы можно использовать для оценки долгосрочного потенциала акций. Баффетт понемногу начал проникаться его аргументами и в конечном итоге согласился с ними.

Баффетт поручил Брандту разобраться с новым проектом. Работа над ним вылилась в один из самых ярких моментов в карьере Баффетта. Идея была связана с махинациями крупного сырьевого торговца Энтони «Тино» Де Анджелиса, – возможно, самого влиятельного официального дилера соевого масла в мире. В конце 1950-х годов Де Анджелис пришел к убеждению, что нашел короткий путь заработать деньги на соевом масле.

Под залог масла Де Анджелис получил займы в 51 банке[303]. Очевидно, его осенило, что раз никто не знает, сколько соевого масла находится в резервуарах, то почему бы немного не подтасовать цифры, чтобы занять еще больше денег?

Цистерны хранились на складе в Байонне под управлением крошечной дочерней компании American Express, которую было трудно разглядеть в гигантской империи. Этот филиал выпускал складские свидетельства – документы, удостоверяющие, сколько масла находится в каждом резервуаре. Эти бумаги можно было покупать и продавать. Гарантом количества масла, которым были обеспечены эти свидетельства, выступала American Express. Резервуары были соединены системой труб и клапанов, и Де Анджелис обнаружил, что соевое масло могло переливаться из одного резервуара в другой. Он понял, что один галлон масла может послужить залогом для кредита два, три или четыре раза. Так, очень скоро кредиты, взятые под складские свидетельства, были обеспечены все меньшим количеством соевого масла.

Более того, Де Анджелису пришло в голову, что на самом деле масла нужно совсем немного. Достаточно просто обмануть инспекторов. Он придумал схему, по которой емкости заполнялись морской водой, а масло помещалось внутрь маленькой трубки, из которой инспекторы брали пробы. У него все получилось. Инспекторы не заметили подмены и не подумали взять на проверку образец не из трубки[304].

В сентябре 1963 года Де Анджелис разглядел возможность сорвать еще один куш. В СССР случился неурожай подсолнечника, и поползли слухи, что русским для производства масла придется перейти на соевые бобы. Де Анджелис решил захватить рынок соевых бобов и вынудить коммунистов покупать их у него по завышенной цене. Он начал торговать на фьючерсном рынке. Фьючерсные контракты предоставляли право купить соевое масло в более поздний срок, ставка при этом делалась на цену масла в будущем по сравнению с сегодняшней. По сути, взяв огромный кредит у своего брокера, он смог бы контролировать больше соевого масла, чем реально существовало на планете[305]. Вот только оказалось, что правительство США может не одобрить контракт с советской стороной. Кредиторы Де Анджелиса, державшие теперь уже ничего не стоящие складские свидетельства, наняли следователей и обратились к компании American Express, за возмещением убытков в размере 150–175 миллионов долларов. Акции American Express с ее резервуарами, полными морской воды, рухнули. История попала в газеты.

А два дня спустя, 22 ноября 1963 года, президент Джон Ф. Кеннеди был убит, когда его кортеж проезжал по Далласу.

Баффетт обедал в кафетерии Kiewit Plaza, когда кто-то вошел с новостью о том, что Кеннеди застрелили. Уоррен вернулся наверх в свой офис и обнаружил, что цены акций устремились вниз. Затем биржа закрылась. Со времен Великой депрессии это было первое экстренное закрытие во время торгов[306].

Скандал с American Express, конечно, на много дней переместился на внутренние страницы, так как первые полосы были отданы происшедшей трагедии[307]. Акции так и не восстановились после удара, полученного при закрытии рынка, и продолжили падение после открытия биржи. Инвесторы бежали от акций одного из самых престижных финансовых учреждений Америки[308]. Было неясно, выживет ли American Express. Но компания только набирала финансовую мощь. По всему миру ходили ее дорожные чеки на общую сумму в полмиллиарда долларов. Кредитная карта, выпущенная пятью годами ранее, имела огромный успех. Ценность компании заключалась в ее торговой марке. American Express продавала доверие. Была ли ее репутация запятнана настолько, что клиенты перестали доверять ей? Баффетт поручил это дело Генри Брандту.

Брандт расспрашивал всех, чтобы прикинуть, как идут дела у American Express в сравнении с ее конкурентами[309]. Как обычно, он вернулся с огромной стопкой бумаг. Проанализировав их, Баффетт вынес вердикт: клиенты по-прежнему довольны тем, что их ассоциируют с именем American Express.

В те несколько месяцев, пока Баффетт исследовал American Express, здоровье его отца стремительно ухудшалось. Несмотря на то что Говард перенес несколько операций, рак распространился по всему телу. В начале 1964 года Уоррен стал фактическим главой