«Милая, – повторял Сьюзи-младшей раздраженный Док Томпсон, – твою мать убьют». Он заставил ее брать с собой полицейский свисток, когда она уезжала с матерью[290].

За исключением кабинета Уоррена, дом Баффеттов никогда не был убежищем, уединиться в нем было трудно. Тем не менее, в воспитании детей соблюдался баланс свободы и дисциплины, блестящего образования и акцента на получение опыта. Оба родителя прививали детям этические принципы. Уоррен и Сьюзи подолгу беседовали о том, как воспитывать детей в богатой семье, чтобы они стали самодостаточными и не принимали свое положение как должное. Но детям родительского внимания не хватало.

Уоррен одобрял размах интересов жены и гордился ее щедростью и лидерством в омахском обществе. Все это позволяло ему сосредоточиться на работе. Он, как и она, постоянно добавлял в свой список еще одно дело, но в отличие от Сьюзи, никогда не перегружал себя. Когда в его жизни появлялось нечто новое, уходило что-то старое. Исключением оставались деньги и друзья.

Так к 1963 году пошли слухи, что «этот Баффетт из Омахи знает, что делает». Ему больше не нужно было очаровывать людей, а тем более создавать для них перспективы – он просто излагал условия, на которых примет у них деньги.

Другой претендент на партнерство, Лоренс Тиш, один из двух братьев, строивших гостиничную империю в Нью-Йорке, прислал чек на 30 тысяч долларов, выписанный на имя Чарли Мангера. Баффетт позвонил ему и сказал, что он рад, что Тиш присоединился к партнерству, но «в следующий раз выписывайте чек на меня».

С тех пор как они впервые встретились, Баффетт постоянно говорил Мангеру: «Неплохо быть юристом и заниматься недвижимостью на стороне. Но если ты хочешь заработать по-настоящему, тебе следует открыть что-то вроде моего партнерства»[291].

Что бы ни думал Лоуренс Тиш, в 1963 году он и Баффетт не были партнерами. Мангер только что открыл собственное партнерство, накопив около 300 тысяч долларов путем инвестирования в недвижимость. По меркам Баффетта, это были сущие пустяки, крохи по сравнению с богатством Уоррена и Сьюзи. Мангер продолжил юридическую практику, но покинув свою старую фирму вместе с несколькими другими юристами, среди которых были Рой Толлес и Род Хиллс. Они основали новую компанию – Munger, Tolles, Hills & Wood[292].

В своей новой фирме Мангер и Хиллс насаждали элитарный, дарвиновский дух, призванный привлечь к работе самых ярких и амбициозных людей. Через три года, Мангер окончательно оставил юриспруденцию и занялся инвестированием.

В своей новой роли инвестиционного управляющего Мангеру приходилось привлекать деньги в партнерство. Баффетт всегда боролся за инвесторов, пусть и в сдержанной манере, часто через посредников, среди которых были Билл Энгл и Генри Брандт, которые подыскивали и готовили перспективных клиентов. Уоррену оставалось лишь продемонстрировать впечатляющие результаты, сделав это с чарующей скромностью. Правда, как бы изящно он ни действовал, он все равно суетился. Мангер считал это унизительным. Деньги он получал у своих деловых контактов в Лос-Анджелесе, превратив юридическую клиентуру в инвестиционное партнерство, пусть и меньшее по объему, чем партнерство Баффетта.

Джек Уилер объяснил ему, что, будучи членом биржи, по ее правилам он может занять 95 центов на каждый вложенный доллар[293]. Если инвестиции принесут прибыль в 25 %, рентабельность капитала Мангера почти удвоится[294]. Правда, такое заимствование удваивало и риск. Если бы его убыток составил 25 %, он потерял бы почти половину своего капитала. Но Мангер в гораздо большей степени, чем Баффетт, был готов взять кредит, если был уверен, что шансы просчитаны верно.

Большинство биржевых трейдеров проигнорировали появление Мангера, кроме Дж. Патрика Герина. Именно Герин купил трейдинговые операции партнерства Уилера. Пробивной и беспощадный, он из кожи вон лез, чтобы добиться лучшего результата.

Ко времени своего знакомства с Мангером Герин занимался трейдингом для фирмы Уилера и Мангера, и сразу распознав в Мангере финансовое мышление, начал подражать ему и Баффетту, поставив перед собой цель создать собственное инвестиционное партнерство[295].

Мангер покупал сигарные окурки, занимался арбитражем и даже приобретал малые предприятия. Многое из этого было в стиле Баффетта, но он, казалось, двигался в ином направлении.

Однажды Мангер попросил Андерсона написать об Allergan, производителе растворов для контактных линз. Андерсон не понял его и написал отчет в духе Грэма, проведя анализ баланса компании. Мангер его за это отчитал: он хотел услышать о нематериальных активах – таланте руководства, долговечности бренда, конкурентоспособности.

Одним из клиентов Мангера был дилерский центр тракторов Caterpillar. Чтобы расти, компания должна была покупать все больше тракторов, а значит, тратить все больше денег. Мангер же хотел владеть бизнесом, который не требовал бы постоянных инвестиций и отдавал больше денег, чем поглощал. Но Мангер не отличался терпением и думал, что люди должны читать его мысли[296].

И все же, несмотря на различия в методах, королем инвестирования Мангер считал Баффетта, а себя – лишь дружелюбным претендентом на трон[297]. «Вивиан, соедини меня с Уорреном!» – кричал он по несколько раз на дню любому из секретарей, который сидел за столом Вивиан[298]. Он выстраивал дружеские отношения с Баффеттом, как садовник ухаживает за садом. Баффетт объяснял свою философию: «Тебе нужно сесть кому-то на хвост»[299]. Но он не хотел, чтобы его друзья садились на хвост ему самому, и считал неэтичным, когда они это делали.

К началу 1960-х годов Баффетты начали ездить на отдых в Калифорнию, чтобы Уоррен мог проводить больше времени с Грэмом и Мангером. Уоррен и Чарли часами обсуждали акции, поскольку их философии различались. Баффетт готов был отказаться от каждодневной прибыли ради того, чтобы избежать слишком высокого риска, рассматривая сохранение капитала как категорический императив. Мангер считал, что, если вы еще не богаты, то при хороших шансах можете позволить себе рискнуть ради возможности разбогатеть.

В своих поисках «великих предприятий» Мангер не понимал очарованности Баффетта Беном Грэмом. По мнению Мангера, недостаток Грэма заключался в том, что он «ждал от будущего больше угроз, чем благоприятных возможностей»[300]. Мангер пытался отучить Баффетта от унылого пессимизма Грэма.

Впрочем, в отношении долгосрочного экономического будущего американского бизнеса Баффетт испытывал непоколебимый оптимизм, что позволило ему инвестировать вопреки советам отца и Грэма. Однако на стиле его инвестирования все еще сказывалась грэмовская привычка обреченно смотреть на предприятия, оценивая, сколько они стоят мертвыми, а не живыми.

Несколькими годами ранее другой приятель Баффетта, Херб Вулф из внебиржевого торгового