То, что Конли сообщил неправильный адрес проживания и отрицал собственное присутствие в субботу 26 апреля в здании карандашной фабрики, выглядело подозрительно, но не являлось достаточным основанием для взятия его под стражу. 1 мая — уже после появления на заседании коронерского жюри — Джеймс явился на фабрику, прошёл в мужскую уборную на 2-м этаже и… принялся там стирать свою рубашку. Его поведение показалось другим рабочим до такой степени подозрительным, что они немедленно сообщили о происходившем патрульным полицейским, всё ещё находившимся в здании. Полицейские вошли в уборную, забрали у Конли рубашку и не без удивления обнаружили на ней пятна, весьма похожие на кровавые.

В общем, Джим Конли был задержан и помещён в камеру в здании полицейского департамента Атланты, что следует признать мерой в какой-то степени перестраховочной. 1 мая никто Конли по-прежнему ни в чём не обвинял, поскольку все должностные лица, причастные к расследованию, считали, что убийцей должен быть грамотный человек.

Что же последовало далее?

3 мая местные газеты распространили информацию о том, что некие лица, выдающие себя за детективов частного сыскного агентства Пинкертона, проводят опросы жителей Атланты с неясной целью. Детективы Пинкертона, привлеченные Лео Франком перед самым арестом, действительно работали над этим делом в те дни, но полиция установила, что некие люди выдают себя за частных детективов, не являясь таковыми. Возникло обоснованное подозрение, что мошенники вводят людей в заблуждение, преследуя некие неблаговидные цели, о чём газеты и поспешили известить обывателей.

В городе продолжали циркулировать самые разнообразные слухи о трагедии, приключившейся на карандашной фабрике. Особенно широко распространился слух о том, будто Мэри Фэйхан жива и вместо неё похоронена другая девушка. Болтовня такого рода дополнялись разного рода свидетельствами, из которых следовало, что события 26 апреля развивались совсем не так, как установила к тому времени полиция, а именно: Мэри не ехала с Эппсом в одном трамвае, она не выходила из вагона возле карандашной фабрики, в действительности она направилась в Мариетту [северо-западный пригород Атланты], где провела время в обществе неких неизвестных людей, и вообще девочка по-прежнему жива и находится в плену торговцев «белыми рабынями».

Тема сексуальной эксплуатации белых женщин в первой трети XX столетия являлась своего рода ide-fix белых американцев — это была та городская легенда, которая никого не оставляла равнодушным. И гипотеза, согласно которой Мэри Фэйхан похищена, а вместо неё похоронена некая неизвестная девочка, при всей своей абсурдности и нелогичности, завладевала умами жителей Атланты. Может показаться невероятным, но коронер Донахью 3 мая поставил под сомнение тот факт, что в могиле Мэри похоронена именно она, а не какой-то другой ребёнок. Это допущение нельзя не назвать очень странным, ведь труп Мэри предъявлялся не только её близким во время официального опознания, но и выставлялся на всеобщее обозрение в морге! И тело убитой девочки видели тысячи людей [более 10 тыс. до данным службы коронера], в том числе и знавшие её при жизни. Тут уместно вспомнить кондуктора трамвая Холлиса, который ходил в морг и там опознал в убитой ту самую девочку «Мэри», которая регулярно пользовалась его маршрутом при поездках к карандашной фабрике.

К дезориентации общественности в каком-то смысле приложили руку и газетные репортёры. Журналист Джон Майнер (John M. Miner) по поручению редактора газеты «The Georgian» во второй половине дня 27 апреля посетил семью Эппсов, где получил возможность поговорить с детьми в присутствии их отца. Майнер утверждал, будто девочка призналась ему в том, что в последний раз видела Мэри Фэйхан в четверг 24 апреля, то есть примерно за 48 часов до смерти последней. А вот брат рассказал, что иногда ездил с Мэри по утрам, но ничего не сказал о своей поездке с Мэри в субботу. Хотя логично и уместно было бы сообщить в ту минуту об этой поездке. То, что Эппс в беседе с журналистом не упомянул о субботней поездке, можно было расценивать как свидетельство того, что события субботы развивались совсем не так, как считали полицейские.

Запомним эту историю, в своём месте нам ещё придётся сказать несколько слов о противоречиях в показаниях Джона Эппса.

В общем, окружной коронер Донахью уже 3 мая заявил о необходимости эксгумации преданного земле всего несколько дней назад тела Мэри Фэйхан. Цель этого действа была двоякой — повторная идентификация трупа и уточнение судебно-медицинского диагноза смерти.

В понедельник 5 мая стало известно о задержании в Хьюстоне, штат Техас, некоего Пола Боуэна (Paul P. Bowen), прибывшего туда из Атланты. Мужчина заглянул в питейное заведение и привлёк к себе внимание завсегдатаев странными разговорами о произошедшем недавно убийстве. Поскольку в Техасе уже были осведомлены о событиях на карандашной фабрике в Джорджии, владелец заведения оповестил полицию и Боуэн получил прекрасную возможность изложить свои суждения об убийстве Мэри Фэйхан самым заинтересованным слушателям с медными жетонами на груди. После 3-часового допроса полицейские поняли, что гость из Джорджии пересказывает газетные статьи. Тем не менее, в Атланту была послана телеграмма с предложением проверить задержанного.

К счастью для Боуэна, детективам Лэнфорда удалось быстро установить alibi любителя горячительных напитков и тот был выпущен из полицейского участка, проведя под замком немногим менее суток. Боуэну крупно повезло, если бы с проверкой его alibi возникли проблемы, он мог бы надолго застрять в учреждении, перечень развлечений в котором ограничен наблюдением за небом в клеточку.

Остаётся добавить, что история с задержанием и последующим освобождением Пола Боуэна спровоцировала громадный скандал в полиции Хьюстона, в результате которого шеф тамошних детективов сначала сообщил газетчикам некоторые детали проверки подозреваемого, а затем продемонстрировал прямое неподчинение начальнику полиции. Последнему пришлось лично отправиться в местную тюрьму и, взяв ключи от камер у дежурного сотрудника, выпустить Пола Боуэна на свободу. После этого начальник полиции уволил сначала шефа детективов, а затем и 13 подчиненных последнего, заявивших о солидарности с уволенным.

Эти хьюстонские перипетии не имеют прямого отношения к нашему повествованию, но интересны сами по себе, как казус и яркая иллюстрация нравов, царивших в правоохранительных органах Соединенных Штатов в начале XX века.

В понедельник 5 мая в обстановке полной секретности была проведена эксгумация тела Мэри Фэйхан. Об этом скорбном мероприятии современный читатель не найдёт упоминания в большинстве книг, посвященных истории расследования убийства на карандашной фабрике, ничего об этом не сообщалось и в тогдашних газетах. Нежелание властей привлекать внимание к этой весьма неприятной процедуре легко