смешанным с чем-то едва уловимо травяным. Зелёный свет энергии Искажения заполнял всё пространство, распространяясь откуда-то из-под стола. Это сияние мерцало и пульсировало, словно было живым.

На полу у края стола ничком лежал адъютант Боде. Пытавшийся вытащить его второй охранник оглянулся на нас.

— Какого черта, курсанты⁈ Вон отсюда, немедленно! Сюда запрещено входить без присутствия главной!

Мы дружно проигнорировали его крики.

— Энергия мощная, но стабильная, — сказал я, приближаясь к эпицентру излучения. — Это не просто всплеск. Это постоянное излучение.

Лена бросилась к Боде, проверяя пульс. Её руки действовали быстро и уверенно.

— Жив, но срочно нужен лекарь, — сказала она.

— Андрей, Феликс, помогите вывести Боде и доложите в медсанчасть. Если понадобится, сами несите, — распорядился я. — Лена, останешься со мной. Изолируем вдвоем.

Андрей и Феликс удивленно переглянулись, но спорить не стали. Салтыкова коротко кивнула и задрала рукава своего кителя.

Я сосредоточился на источнике. Энергия была настолько мощной, что казалась ощутимой физически. Каждый шаг к центру давался всё труднее, словно воздух сгущался.

— Вот и досрочный экзамен по магической практике… Алексей, будь осторожен, — услышал я голос Феликса. — Если что, зовите. Мы только рады принять участие в вечеринке.

— Ага.

Андрей взял Боде за плечи, а Феликс подхватил его за ноги. Вместе они аккуратно подняли его и двинулись к выходу. Боде был мертвенно-бледным, а тело казалось напряжённым до предела, словно его скрутил спазм.

Свет от зелёного мерцания наполнил всё пространство вокруг. Мысленно я тут же обратился к Чуфте, приказав ей ждать за окном и быть готовой вмешаться. Не время было объяснять, почему и как я использую чайку, особенно Салтыковой.

Девушка нахмурилась и принялась озираться по сторонам.

— Мне кажется или…

— Или.

— Энергия концентрируется, чтобы открыть аномалию! Леша, нужно поглощать!

Она была права. Воздух вокруг стола волновался, как вода под ветром. Всё казалось неправильным — линии гнулись, предметы приобретали странные формы. Ещё немного, и пространство откроется — аномалия станет порталом, вырвавшимся из нашего контроля.

Уже рефлекторно я пробросил защитный купол над столом, где должен был быть источник аномалии. Мы с Салтыковой оказались внутри этого купола.

— Кажется, вот оно! — Девушка указала на предмет, который лежал под столом. Совсем рядом с тем местом, где упал Боде.

Мой взгляд упал на какой-то небольшой, с кулак, металлический куб. Он ярко светился, излучая ту самую энергию, которая буквально разрушала реальность вокруг себя. На столе стоял открытый защитный короб с толстыми стенками, явно сорванный замок свидетельствовал о том, что кто-то пытался вскрыть его с большой силой. Лена заметила это тоже и указала на распахнутый сейф.

— Артефакт из лаборатории профессора Толстого, — пробормотал я, подходя ближе, и указал на клеймо на коробе. — Теперь понятно, почему он был заперт в сейфе Шереметевой.

Лена с сомнением посмотрела на меня:

— Как в таком маленьком предмете может быть столько силы? Применили технологию концентрации?

— Да. Но не в жидкой форме, а в твердой. Видимо, нашли подходящий сплав. Все, Лен, начинаем поглощать.

Салтыкова откинула за спину развалившуюся косу и положила ладони над кубом.

— Готова. Начинаем.

Я осторожно взял куб в руки. Он оказался невероятно тяжёлым. Мгновенно почувствовав, как энергия из него проникает сквозь мои пальцы, я глубоко вдохнул, пытаясь сосредоточиться.

— Лена, слушай меня внимательно, — сказал я, пытаясь удержать голос ровным. — Я буду направлять процесс, а ты подхватывай потоки. Не бери больше, чем сможешь. Лучше в несколько подходов, поняла? Этой дряни здесь очень много.

— Да я уж вижу…

Её лицо стало серьёзным. Я закрыл глаза, сосредотачиваясь на потоке энергии, который исходил от артефакта. Он был горячим, словно пламя, и холодным, как ледяная вода, одновременно.

Лена повторила за мной, её движения были немного неуверенными, но точными. Мы начали медленно поглощать энергию, направляя её в безопасные зоны нашего собственного энергетического поля. Поток был мощным, и я чувствовал, как каждое мгновение работы отнимало у нас силы. Я слышал, как Лена дышала часто и прерывисто, но она продолжала, несмотря на видимое напряжение.

— Почти… Почти все…

В какой-то момент куб задрожал в моих руках, и я увидел, как свет вокруг него начал тускнеть. Пространство перестало волноваться, линии и формы кабинета начали возвращаться к своей естественной геометрии. Через несколько минут, которые показались вечностью, всё было закончено.

— Готово.

Я осторожно положил потускневший куб в защитный короб, глубоко вдохнул и вытер пот со лба. Лена выглядела бледной, её руки дрожали, но она стояла прямо.

— Как ты? — спросил я, внимательно глядя на неё.

— В порядке, — ответила она, хотя голос был слабым. — Черт, теперь я понимаю, почему нас так пугали и учили контролю. Я с четырнадцати лет тренируюсь каждый день, но такой мощный поток пропускала в себя впервые…

— Ты молодец, — сказал я, улыбнувшись. — Но всё равно покажись маголекарю. На всякий случай.

Она кивнула, пытаясь отдышаться. Я заметил, что её пальцы всё ещё дрожали, но она держалась стойко, не желая показывать слабость.

В этот момент дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась Шереметева. Её взгляд метался между нами и погасшим кубом на столе. Она быстро оценила обстановку, задержала взгляд на Лене, а затем посмотрела прямо на меня.

— Объясните, что здесь произошло, господа.

* * *

В лазарете было тихо, если не считать мерного жужжания приборов и торопливых шагов маголекарей, сновавших между палатами.

Кабинет Сумарокова, куда меня привели сразу после осмотра. Усиленная доза ртутных капель оставляла в организме странное ощущение: одновременно лёгкость и неприятную слабость, будто тело стало не своим. Никак не привыкну к этой дряни.

Шереметева сидела напротив, напряжённо постукивая пальцами по краю стола. Её обычно спокойное лицо теперь выражало смесь раздражения и беспокойства. Она мельком глянула на меня, затем снова уставилась на дверь кабинета.

— Значит, вы уверены, что в кабинете не было взлома, Николаев? Ни окон, ни дверей?

— Абсолютно, — кивнул я. — Единственное, что я заметил, — сорванный замок на коробе и открытый сейф. Но сейф не взламывали, насколько я успел оценить. Боде был один, и… судя по вашим словам, никаких распоряжений на открытие сейфа он от вас не получал.

Шереметева нахмурилась:

— Конечно, не получал! Я отправила его за бумагами, а не за проклятым артефактом. Что ему вообще понадобилось в сейфе? К тому же