Шрифт:
Закладка:
— А я уж решил, вы задумали поразить меня в сердце этим метким броском, — амарит демонстративно смахнул платком несколько грязных капель с поверхности ткани, а потом невозмутимо склонился над рукой девушки. — Увы, в таком случае вы безнадежно опоздали: я и так готов броситься к вашим ногам.
— Не говорите так, — она осторожно высвободила руку. — Тут слишком сыро и грязно. Да и повода нет.
— Разве нужен особый повод, чтобы отдать должное доброте и очарованию? — к облегчению Камиллы, в тоне амарита не прозвучало ничего, выходящего за рамки обычной светской любезности. — Барон Мейдлиг, рад встрече.
— Взаимно, — Карл слегка поклонился, хотя радостным не выглядел ни на ломаный фенн.
Жаньи ловко вклинился между спутниками и предложил даме опереться на его руку:
— Раз уж мы так удачно столкнулись, предлагаю продолжить прогулку вместе.
Камилла бросила на Карла быстрый взгляд, нахмурилась, увидев, что тот отрицательно мотнул головой.
— Простите нас, милорд, мы уже собирались уходить. По-видимому, произошла ошибка: мне передали приглашение королевы поучаствовать в утренней прогулке по саду, однако её величество очевидно занята, а время уже за полдень. Думаю, мне следует отправиться домой, чтобы не показаться слишком навязчивой. Карл на правах давнего друга проводит меня до ворот.
— Никакой ошибки не было, — блеснул темными глазами амарит. — Простите это маленькое недоразумение, но приглашение было отправлено секретарем королевы по моей просьбе. Однако, если барон Мейдлиг спешит, то не смею его задерживать.
— Вот как? Пожалуй, не спешу, — прищурился Карл, демонстративно становясь по другую сторону от Ками. — Интересно услышать, почему вы передаете послание таким странным образом.
— Если бы уважаемый Людвиг фон Гобстрот увидел на приглашении мою подпись, он бы запретил супруге даже думать о поездке. И правильно бы сделал: от моей репутации уже и клочьев не осталось, — подмигнул Жаньи. — Мне бы не хотелось доставлять прелестной Камилле неприятности, поэтому я позволил себе этот безобидный подлог.
Карл едва зубами не скрипнул, Ками же смущенно потупилась, не зная, как выкрутиться из щекотливой ситуации. Впрочем, Жаньи сделал вид, что ничего особенного не произошло.
— И раз уж я так непростительно задержался и заставил прекрасную даму ждать, позвольте сразу перейти к делу, — он положил руку Камиллы на сгиб своего локтя и неспешно двинулся к выходу из парка. Ками не осталось ничего другого, кроме как пойти следом. — Ваш экипаж там? Отлично. Моя просьба не отнимет много времени, клянусь, а барон Мейдлиг не даст поползти грязным сплетням. Кто-кто, а он может служить образцом добродетели и гарантом благопристойности.
Камилла запнулась, Жаньи подхватил её, не позволив упасть:
— Осторожно, дорожки еще не привели в порядок после зимы. Так о чем я? Ах да. Возможно, вы слышали о баронессе Стейн. Вскоре она покинет двор и у её величества станет на одного преданного друга меньше, — Жаньи бросил косой взгляд на собеседников. Ками не изменилась в лице, а вот Карл позволил себе презрительную улыбку. — Так вот, я был бы счастлив, если бы вы, дорогая Камилла, сочли возможным чаще посещать леди Агнес. Королева сейчас переживает непростой период, — из его тона исчезли игривые нотки, — ей понадобится поддержка верного и преданного человека.
— Непростой период? — непонимающе уточнил Карл.
— Особый для каждой женщины, — глядя на него в упор подтвердил амарит. — Официально об этом объявят завтра или через пару дней, но иглу в мешке не утаить: весь двор судачит, что регулы леди Агнес не пришли в срок.
По лицу Карла пробежало облачко удивления, и Жаньи с досадой отметил, что отнюдь не радостного.
— Передайте ее величеству наши искренние поздравления и пожелания крепкого здоровья, — торопливо произнесла Ками. — Я буду молить богов, чтобы в этот раз судьба улыбнулась ей и Лидору.
— Боюсь, одних молитв недостаточно, — веско произнес Жаньи. — Ей нужна поддержка, а встречи с вами влияют на неё удивительно благотворно.
Они медленно дошли до распахнутых ворот парка, за которыми скучали возницы с экипажами. Жаньи бегло осмотрел знаки на дверцах, ливреи слуг и маленькие флажки на крышах повозок. Герба фон Гобсборт, если он вообще существовал, не было видно.
— Это большая честь, но…
— Зачем вам это нужно? На самом деле, — Карл развернулся к амариту, не дав Камилле закончить, и вызывающе вскинул голову. — Не сочтите за грубость, но вы сами сказали, что от вашей репутации честного человека и клочьев не осталось. В праве ли вы раздавать подобные предложения от имени её величества?
— Возможно и нет, — взгляд Жаньи потяжелел, рука непроизвольно поднялась к уху, тонкие пальцы принялись теребить серьгу. — Зачем? К примеру, потому что, о чем бы ни трепали злые языки, я не могу находиться с Агнес постоянно, и уж точно — не в её личных покоях, ночью, во время утреннего туалета или, к примеру, молитвы. А тем, кто может, я не доверяю.
— А мне доверяете? — тихо спросила Ками.
— Пожалуй, что да.
— Почему? Вы ведь знаете о моей дружбе с покойным герцогом, с его дочерью…
Она смешалась и умолкла, нервно прикусив губу, но взгляд не опустила. Жаньи же наоборот расслабился, легким жестом коснулся щеки девушки, едва заметно облизнул губы, прикрыв на секунду глаза:
— Потому что вы отвратительно врете и совестливы до тошноты, — честно признался амарит и предупреждающе поднял руки прежде, чем Карл успел оттолкнуть его от Камиллы. — Вас можно читать, как открытую книгу, и вы по природе слишком милосердны, чтобы намеренно причинять боль кому бы то ни было. Таким людям не место при дворе, по крайней мере, не при этом. И всё же, вы могли бы помочь Лидору обрести будущее, а леди Агнес — стать счастливой матерью. И сейчас самое время договориться об условиях сделки.
— Ками, послушай, — Карл развернул её к себе. Если бы взглядом можно было испепелить, амарит бы уже основательно дымился. — Его словам нельзя верить, а уж заключать с таким, как он, соглашения — сущее безумие. Он исказит и переврет свои же собственные слова, не моргнув глазом. Поверь, я знаю, о чем говорю.
— Ого! И куда подевалась ваша хваленая сдержанность
