меня в другой конец территории. На этот раз я игнорирую все это, вместо этого двигаясь в другом направлении. Я хочу посмотреть, что они сделают, когда я откажусь играть так, как они ожидают.

Пробираясь сквозь аттракционы карнавала, я двигаюсь по центру, когда вокруг меня внезапно вспыхивают огни, на мгновение ослепляя меня после напряженного сосредоточения на ориентировании в тенях. Леденящий душу смех пронзает воздух. Я оборачиваюсь и вижу фигуру, сидящую на столе в нескольких ярдах от меня, его красная неоновая маска делает его похожим на дьявола. Его нож угрожающе поблескивает в свете ламп.

Его глубокий голос заставляет меня резко вдохнуть, дразнящий и угрожающий.

— Маленькая тень, ты не подыгрываешь, как хорошая девочка, — протягивает Каин, слова сочатся злобой. Сердце бешено колотится, адреналин разливается по венам, и я решительно стою на своем.

— Я не твоя хорошая девочка. Я не хочу играть в эту игру, — парирую я, но даже через голосовой манипулятор моей маски я слышу напряжение. — Эти девушки заслуживают справедливости.

Снова раздается его смех, звук, который, кажется, бесконечным эхом разносится по пустой площадке карнавала.

— Они добьются справедливости, дорогая, но не сегодня вечером, — спокойно отвечает он, зловеще постукивая лезвием ножа по столу. — Сегодня вечером мы играем.

Я осторожно оглядываю окрестности, гадая, где прячется Авель, но следующие слова Каина отвечают мне еще до того, как я задаю вопрос.

— Сегодня вечером только ты и я, дорогая девочка.

— Я больше не играю в твои игры, — твердо заявляю я, мое упрямство вспыхивает, и я, прищурившись, смотрю на него.

— Вот как? — он насмехается, и в одно мгновение нас окутывает тьма. Огни, включая жуткое красное свечение его маски, исчезают. У меня перехватывает дыхание, когда я пытаюсь разглядеть что-нибудь сквозь непроницаемую темноту.

Затем маска Каина снова загорается, и прежде чем я успеваю среагировать, он бросается ко мне с поразительной скоростью. Инстинкт берет верх, и мое тело приходит в действие, побуждая меня к борьбе или бегству. На этот раз ему не удастся легко добраться до меня.

Глава 26

Гидесса

Я бегу, уношусь от него, адреналин подпитывает мои ноги, и я мчусь по лабиринту аттракционов, а сердце стучит у меня в ушах. Леденящий душу смех эхом отдается у меня за спиной, побуждая бежать еще быстрее.

Карнавал начинает казаться лабиринтом, смыкающимся вокруг меня. Я шныряю между играми и будками, аттракционами и жуткими статуями, звук моего собственного неровного дыхания смешивается с отголосками его смеха. Кажется, что он доносится отовсюду, как будто его воспроизводят динамики, расставленные по всей территории карнавала. Каждая тень, кажется, тянется ко мне, угрожая заманить в ловушку, пока я пробираюсь по этому хаотичному лабиринту.

Я не смею оглянуться, боясь споткнуться, пока Каин преследует меня в темноте. Позади меня раздается его дразнящий голос, напоминающий о том, что я играю в игру, правила которой знает только он. В игру, в которую я сказала ему, что не хочу играть, но в итоге все равно оказалась в ловушке.

— Ты не можешь прятаться вечно, маленькая тень, — кричит он.

Внезапный всплеск музыки и света из ближайшего аттракциона на мгновение отвлекает меня, но я заставляю себя не обращать на это внимания, двигаясь в противоположном направлении. Мои ноги спотыкаются, и я думаю, что сейчас упаду. Мое сердце замирает, когда я раскидываю руки для равновесия, хватая ртом воздух. Но я смогла устоять на ногах и продолжаю бежать, мой пульс учащается, когда я пробегаю один поворот за другим.

Включается еще один аттракцион, на этот раз еще ближе. Мне приходится прикрывать глаза от яркого света, и я рычу себе под нос, резко сворачивая в противоположном направлении.

Когда загорается свет очередного аттракциона и я снова меняю направление, я проклинаю собственную глупость. За мной гонятся, как за добычей, которой я и являюсь.

Заметив затемненную открытую дверь ближайшего аттракциона, я за долю секунды принимаю решение и ныряю внутрь, быстро проходя через вестибюль. Темнота обволакивает меня, как чернила, поглощая целиком, когда я все глубже погружаюсь в нее. Здесь нет лунного света, на который можно было бы положиться, только моя рука на стене, пока я пытаюсь найти место, где можно спрятаться.

Это то, в чем я хороша. Находясь на открытом пространстве, я слишком уязвима.

Я напрягаю слух, прислушиваясь к любым признакам приближения Каина, но тишина теперь абсолютная. Воспользовавшись моментом, чтобы отдышаться, я прислоняюсь к холодной стене, моя грудь тяжело вздымается, пока я пытаюсь унять бешено колотящееся сердце. Капли пота выступают у меня на лбу, стекают по вискам, пока я пытаюсь унять дрожь в конечностях. Стягивая маску с лица, я засовываю ее в карман.

Пока я стою на месте, пространство вокруг меня постепенно становится все более четким, его начинает заполнять мягкий свет. Испугавшись, я оглядываюсь по сторонам, но все, что я вижу, — это свое собственное отражение, смотрящее на меня — не одно, а несколько.

Паника охватывает меня, когда я понимаю, что оказалась в ловушке зеркального зала. Я отражаюсь во всех направлениях. Каждое зеркало отражает меня под разным углом, создавая тревожную иллюзию бесконечных коридоров, простирающихся передо мной.

Мое сердце бешено колотится в груди, пока я возвращаюсь к двери, через которую вошла, отчаянно пытаясь вырваться из этого лабиринта искаженных отражений. Я поворачиваю ручку, но она отказывается поддаваться, независимо от того, как сильно я нажимаю и тяну. С замиранием сердца я понимаю, что дверь заперта.

Он заманил меня в ловушку. Как он мог предположить, что я забегу именно сюда?

Я осторожно оцениваю свое окружение, ощущая нарастающее чувство страха. Зеркала дразнят меня своими бесконечными отражениями, каждое из которых напоминает о моей уязвимости в этом запутанном лабиринте.

Я осторожно продвигаюсь вперед, мои шаги гулким эхом отдаются в пустой комнате. Тусклый свет наверху отбрасывает зловещий отблеск, но тени, кажется, танцуют и мерцают, искажая отражения вокруг меня, которые то появляются, то исчезают. Я сопротивляюсь желанию запаниковать, зная, что ясное мышление — мой лучший шанс найти выход.

Продвигаясь глубже, я провожу руками по стеклу с обеих сторон, надеясь найти выход. Внезапно моя рука оказывается в пустом пространстве.

Сворачивая в проем, я оказываюсь в другом зеркальном коридоре, на этот раз более широком. Я продвигаюсь вперед, мои чувства напряжены до предела, в поисках любой зацепки, которая могла бы вывести меня из этого зеркального лабиринта.

По мере того, как я иду, я замечаю едва заметные различия в отражениях — углы незаметно меняются, создавая лабиринт иллюзий, который, кажется,