«Ах-ах, а то что? Ну? Все что ли?» – парирует она, не моргнув и глазом, слегка покачивая головой. Затем она поднимает подбородок, что подчеркивает ее вызывающий вид (когда так делает Джеймс в аудитории, мне хочется запустить ему камнем между глаз).

«Гавриил», – шепчет Люцифер, повернувшись к архангелу/примату/викингу, «наверняка мы можем поддерживать разговор в более мирном тоне, что скажешь?»

Гавриил раздумывает несколько мгновений, затем громко фыркает и снова садится. Ангелы-блондинки ведут себя так, как будто ничего не случилось. Стол, несмотря на то что сделан из мрамора, дрожит, когда Гавриил занимает свое место. Я замечаю это благодаря зеленой жидкости в своей чашке, по которой пошла рябь.

«Молодец, Гавриил», – говорит Эвелин, – «слушайся папочку». И на ее лице появляется выражение удовлетворения, а выглядит она так, что не знаешь, то ли надавать ей пощечин, то ли поцеловать, то ли убить, то ли жениться.

«Ну а ты», – говорит она, глядя на меня, – «что-нибудь хочешь узнать?»

Я беру чашку и делаю глоток. Если хочешь вывести из себя проактивную личность, заставь ее ждать. Как я и думал, она начинает стучать ногтем по столу. Очко в мою пользу. Тяну еще пару секунд, нарочито медленно ставя чашку на стол. Еще один признак нетерпения с ее стороны, еще одно очко на мой счет. Похоже она готова к атаке.

«Больше всего я хочу знать, с какой целью вы все разыгрываете эту странную сцену, где считаете себя ангелами, демонами, истребителями, божествами. Хотелось бы понять, речь идет о ролевых играх, провокации или просто умственной отсталости».

На лице Эвелин снова выражение презрения. Должно быть, она часто к нему прибегает, выходит очень хорошо. Посмотрим, какое впечатление на нее произведет предположение об умственной отсталости.

«Немедленно извинись, мальчик».

Я смотрю на нее. Знаю, что она любит действовать по своему выбору, значит, буду использовать противоположную коммуникативную схему. Нужно рассердить ее. Моя бывшая жена и сегодня утверждает, что мои способности раздражать людей достойны записи в Книге Гиннесса. Жду еще секундочку. Время есть.

«Прежде всего, я не буду просить прощения, потому что не за что. Затем, исходя из выражений, которые вы до сих пор использовали, я с трудом представляю, почему должен извиниться, если единственный невоспитанный человек здесь – вы. Даже локти на стол положили. Эвелин, позвольте заметить, локти на стол определенно нельзя ставить. Ну и наконец, если желаете поговорить со мной, лучше начать заново, проявляя больше любезности. Обращаясь ко мне на вы. И умерив громкость голоса. Что скажете?»

Последний вопрос – это гениальный ход, поскольку в тот момент, когда она ответит, она отреагирует на меня, а следовательно, я получу переговорные полномочия. Она смотрит на меня. Она очень красивая, но этого недостаточно, чтобы заставить меня опустить взгляд.

«Значит, ты не веришь в потусторонний мир, Леонард. Лиза мне уже сообщила. Но мне это показалось слишком странным. Как можно не верить, что есть что-то еще, кроме этого? Ты вообще оглядывался? Откуда, по твоему мнению, возникли все эти чудеса, что тебя окружают?»

Она нападает со стороны моих верований, не понимаю почему. Однако я ей отвечаю, из вежливости.

«Оттуда же, откуда войны, голод, разрушения. Из хаоса. А вы, Эвелин, как считаете, откуда они появились?»

«Я считаю, что Лиза все это создала. Точнее, я знаю, что это так».

«Следовательно, вы верите, что Лиза – это Бог. Создавший все. А вы здесь для того, чтобы уничтожить мир».

«В точку. А ты соображаешь».

Три «да» от моего собеседника. Никак не могу удержаться. Это уже сильнее меня. Думаю, если бы меня похитили и пытали, я бы умер, сначала заставив своих тюремщиков три раза сказать «да», просто чтобы развлечься.

«Тогда я считаю, что не играю никакой роли. Вы говорите свои реплики, уже предустановлено, что должно случиться, у вас полное представление о будущем. На мой взгляд, вы похожи на тех, кто проводит жизнь, считая, что может предвидеть грядущее и портит свое существование, основываясь на допущениях, которые являются всего лишь нездоровыми фантазиями, отвлекающими от того, чем можно было бы на самом деле заняться: читать, писать, творить. Двигаться, производить, строить. Чем угодно на самом деле, кроме того, что они делают фактически. Учитывая сказанное, посмотрим, как вы предусмотрели это», – говорю, поднимаясь на ноги и быстро направляясь к двери. Джеймс вскакивает, чтобы последовать за мной. Всегда готов и сообразителен, как я люблю.

«Дорогой Люцифер», – продолжаю я, – вы интереснейший человек и превосходно изъясняетесь. Я вами восхищаюсь. Ваши костюмы впечатляют. Вы, викинги, все же симпатяги, пусть вам об этом и не говорят. Вы, ангелочки, прекрасны, но красота без мозга и без способности самостоятельно мыслить, бесполезна. Я уже видел много высоких лбов, за которыми ничего нет, а глаза, в которых таится пустота, наводят на меня скуку. Ну и напоследок ты, девочка: делай, что должна, да побыстрее. При всем моем уважении к присутствующим, меня это достало. Я ухожу. Договор у меня с Лизой, и я не вижу смысла тратить время на горстку бредящих безумцев. Хотите уничтожить человеческий род, развлекайтесь. Я с этой минуты говорить буду только с Лизой. Вами я сыт по горло! Идите все в зад».

21 января 2017, 9.00

Сегодня утром холоднее обычного. Ветер хлещет в лицо, зато бодрит. Я провел странную ночь, то ли бредил, то ли снились кошмары. Бог с ним, к ночному бреду я уже привык: я часто не могу уснуть, думая о словах, предложениях, лингвистических схемах, которые буду использовать в аудитории или в книге. Бывают целые ночи, которые я провожу без сна: слова носятся передо мной, а мозг работает как бешеный, чтобы не упустить этот магический момент. Но сегодня ночью все оказалось по-другому: со мной были Люцифер, Лиза, ангелы. Была еще Эвелин, такая чарующая и опасная, что не имело значения, как я пытался отвлечься, мысли возвращались к ней. И это странно, ведь обычно мои мысли идут туда, куда их направляю я. Неужели я встретил кого-то сильнее, чем я и мои мысли? Сомневаюсь. Скорее всего, дело в том, что я вел себя неподобающе. Я потерял