Я прилежно слушала, пока Веста снисходительно кивала его словам. Она позволила ему выговориться, прежде чем улыбнуться, наклонив голову.

– Хватит переживать, пап. Я тоже умею проходить сквозь стены, оружие из иллюзий всегда при нас.

– Помните, что я сказал про сосуд, в котором сохранён порошок. Не вскрывайте его, – заупрямился Гипнос, нахмурив брови, из-за чего Веста только насмешливо фыркнула.

– Я знаю о его функциях. Без нужных смесей он не взорвётся. Здесь сосуд будет в безопасности, – Веста указала на кожаную сумку, закреплённую на поясе.

Бог сна хотел что-то дополнить, но Веста успокаивающе похлопала отца по руке. Его плечи устало поникли, с губ сорвался вздох, он наконец признал поражение.

– Всё будет хорошо, и ты нравился мне больше, пока не был таким сверхзаботливым. Это пугает, – тем же беззаботным тоном пожурила Веста, улыбка на губах Гипноса была мимолётной, и всё же я ощутила облегчение при её появлении.

Веста подтолкнула меня к трещине между мирами и, взяв за руку, уверенно повела по полям в сторону города. Я не стала что-либо спрашивать, но видела, как вся игривость исчезла, сошла, словно сброшенная по дороге маска. Взгляд Весты стал внимательным, брови нахмуренными, а лицо застыло в сосредоточенном выражении. Сейчас она сильнее, чем когда-либо, походила на Кая, а состояние отца её тревожило больше, чем она показывала самому Гипносу.

До границы города мы добрались уже на закате. В Эридане я была лишь однажды, на той злополучной встрече, на которой открылась правда о моей родословной и погибла Сирша. Она хотя бы взглянула на город с балкона, я же видела улицы впервые.

Вечером они были заполнены даориями, спешащими по домам после рабочего дня. Веста вела меня по переулкам уверенно, будто не впервой в столице Даории. Скорее всего, так оно и есть. Я прислушивалась к голосам, отмечая правдивость слов Микеля. Палагейский и даорийский очень похожи, хотя из-за непривычного диалекта часть услышанного я не успевала осознать. Значит, мне тем более нельзя открывать рот. Мой акцент по-прежнему силён, даже по-палагейски не говорю чисто, а уж даорийский пародировать не сумею.

Я не удивилась, когда Веста, умело копируя местный диалект, поймала извозчика, чтобы быстрее добраться до храма. Сидя в карете, я молча рассматривала город в начавшихся сумерках.

Архитектура так сильно напоминала Пелес, что, не знай, где мы, решила бы, что заплутала в незнакомом районе собственного города. Первым отличием были скалы неподалёку, где с высоты обрушивались три водопада, внизу становясь одной широкой рекой. Вторым стало расположение дворцов. В Палагеде все поместья архонтов стояли на Акрополе, однако дворцы Кланов были построены в разных частях города, словно побаивались слишком близкого соседства.

Прошло чуть больше получаса в карете, и мы оказались у храма мойр. Величественное здание с роскошной мраморной лестницей. Портик поддерживали не только колонны, но и огромные статуи трёх богинь. Проходя мимо, я бросила раздражённый взгляд вверх. Три прекрасных беспристрастных лица взирали на нас с Вестой. Навстречу из храма вышли всего четверо даориев, но Веста прошла мимо них с гордо поднятой головой, и я последовала её примеру. В первом зале было пусто, но дальше три широкие двери, ведущие в следующие помещения. Я замерла в свете пламени, которое горело в специальных чашах, в воздухе висел едва различимый запах ладана.

– Нам сюда, – пояснила Веста, свернув налево.

Она прошла мимо двух жриц как ни в чём не бывало. Я заторопилась следом, стараясь подражать её невозмутимости, но похоже не было ничего странного в посетителях в вечернее время. Может, они работают 24 часа? Я тряхнула головой, напомнив себе, что это не Санкт-Данам, а храм богинь не круглосуточный магазин.

– Ты уверена, что мойры не узнают о нашем посещении? Всё-таки это их святилище, – шепнула я.

– Уверена. Они нас не видят, – заверила Веста. – У тебя нет нити судьбы, а моей мойры хоть и владеют, но не могут её прочитать из-за крови отца. К тому же рядом с тобой всё меняется.

Последнее она добавила с мимолётной улыбкой, словно комплимент, но я не разделила такого видения. Веста свернула в просторный зал, здесь горели лишь несколько жаровен на длинных ножках у самого входа, остальная же часть помещения тонула во мраке. Нет, всё-таки очевидно, что их рабочий день подходит к концу.

Весту не смутил мрак, она миновала колонны, поддерживающие потолок, и пошла вдоль левой стены, едва касаясь пальцами резного рельефа мрамора. Она явно знала, что искать, а я помалкивала, чтобы не создавать эхо.

– Это здесь, – с восторженной улыбкой заверила Веста. – Я проверю.

Не успела я и слова вставить, как стена потеряла свою плотность, становясь туманом, и дочь Гипноса шагнула, проходя сквозь. Я обернулась, проверяя, что мы по-прежнему одни.

Из тумана стены появилась рука. Она тряслась в воздухе, будто Веста пыталась что-то схватить. Не понимая её безмолвной просьбы, я взялась за ладонь. Пальцы сжались и Веста резко дёрнула меня к себе. Чёрный дым попал в нос и рот, я закашлялась: лучше было задерживать дыхание при проходе. Стена за нашими спинами вновь стала плотной.

Здесь оказалось ещё темнее, единственный источник света – витражные окна где-то высоко под потолком. Похоже, мы на складе.

– Погоди. – Веста забрала свою руку из моей хватки, послышался звук расстёгивающейся молнии, кажется она рылась в своей набедренной сумке. Моя была пуста, но Веста что-то захватила.

Щелчок – и я зажмурилась от внезапного света.

– Это… фонарик? – пробормотала я, перейдя на язык людей, потому что не знала такого слова в палагейском.

– Да, на зареве с цельным куском металла внутри, – горделиво поделилась Веста. – Посмотри, какой маленький. Размером с ладонь, а дальность большая. У нас в подвале много разного барахла. Я вспомнила о нём и решила захватить. Что? – растерянно добавила Веста, глядя на моё недоумённое выражение лица. Весь её рассказ я выслушала с разинутым ртом.

– Ну, не знаю. Я ожидала… факелы, огонь. Может, свечи?

Веста усмехнулась и посветила вперёд: в нише была дверь. Дочь Гипноса опять потянула меня за руку сквозь препятствие, даже не утруждаясь попытками оценить замок.

– Вот тебе факелы, – со смешком ответила Веста, осветив стены туннеля. Там действительно были воткнуты старые пыльные факелы. Судя по паутине, их вряд ли кто-то использовал. Буквально через пять метров вниз тянулась лестница. – Но давай воспользуемся благами современности, раз есть такая возможность.

Я с улыбкой качнула головой, в очередной раз удивляясь, как органично Весте удаётся существовать между мирами. Сама будучи дочерью бога, она живёт на Переправе среди маковых полей по соседству с ночными кошмарами, но при этом у неё вилла